Кошмар на улице Стачек - Андрей Кивинов Страница 14

Настя Уксусова сошла на перрон в прекрасном настроении. Две недели, проведённые в Стокгольме — это новые связи, новые впечатления, новые возможности. Дорога Уксусовой не показалась изнурительной — самолёт «Москва — Стокгольм», купейный люксовый вагон, приятные попутчики. Огорчало, конечно, то, что снова придется окунуться в мир отечественной действительности, но в то же время после посещения заграницы советский человек уже свысока смотрел на жизнь внутри страны, и поэтому проблемы её отходили на второй план. Шагая по перрону Московского вокзала, Настя прикидывала, что купит на заработанную в Швеции валюту, что и кому она продаст из вещей.

— Настя! — раздался окрик, когда она подходила к стоянке такси. Уксусова оглянулась.

— Ой, Виталик! Ты как здесь?

— Да я случайно, договорились с другом встретиться, сходить в оперу, а его уже полчаса нет, наверно, не смог. А ты-то откуда?

— Ты, что, забыл? Я ж тебе говорила в последний раз, что в Швецию еду. Вот оттуда и возвращаюсь.

— Ух ты! — Виталик взял у Насти чемодан. — Ну, давай, рассказывай. Не возражаешь, если до дома провожу? А то давай, ко мне заедем?

— Да нет, спасибо. Мне домой надо, устала с дороги.

Виталик поймал частника, погрузил чемодан, Настю и сел сам:

— Давай, шеф, на Юго-Запад.

Подъехав к дому, Виталик расплатился с шофером и распахнул перед Уксусовой двери подъезда.

— Прошу, мадам…

Клубникин заметил машину, когда поднялся со ступенек, чтобы сходить по-малому в мусоропровод. Осмотрев вышедших острым профессиональным взглядом, Володя мигом узнал Уксусову. Блондин, неся чемодан, подошел к двери и пропустил Настю вперед. Клубникин прильнул к проему между перил. Уксусова жила на седьмом этаже, поэтому Клубникин неслышно спустился на восьмой. Сердце учащенно стучало, ладони вспотели, и хотелось высморкаться, но он переборол себя и весь превратился в слух.

Первые доказательства, подтверждающие правильность умозаключений оперов, проявились вместе с жалобным писком, донесшимся из закрытого лифта: «А-а-а… Помоги…», который мгновенно захлебнулся под действием умелых рук. Лифт остановился на пятом этаже. Клубникин слетел вниз.

По пути он автоматически сунул руку под мышку, к кобуре, и с ужасом вспомнил, что пистолета в кобуре нет. Приказом начальника РУВД Головко оружие выдавалось только при предоставлении мотивированного рапорта, подписанного у него лично. Произошло это после того, как пьяный опер в метро положил на пол весь вагон, в результате чего Головко получил выговор. Сотрудники вследствие данного нововведения предпочитали ходить на задания без оружия, так как подписание рапорта занимало по меньшей мере полдня. Поминая добрым словом пьяного опера, Головко и Волкова, Клубникин сунул руку в карман плаща, но, кроме «Секса», ничего там не обнаружил.

Пока мысли мелькали в его охваченной жаром голове, двери лифта распахнулись, и взору Клубникина предстала живая иллюстрация к шекспировскому «Отелло». Молодой парень локтем прижимал к стенке лифта горло Уксусовой, которая уже не дёргалась, а только бессильно хрипела. На кисти преступника Клубникин успел разглядеть наколку «щит и меч».

Поняв, что если и дальше продолжать любоваться картинкой, то Уксусова и вовсе задохнётся, Клубникин с криком «Получай, сука!» запустил «Сексом» в физиономию верзилы, вследствие чего тот немного, но всё же ослабил свою хватку. Володя, в отличие от Шерлока Холмса, не знал приёмов смертоносной борьбы борицу, поэтому он, как Акела, прыгнул на руки парню, пытаясь ослабить его захват на горле посиневшей жертвы. В результате все трое дружно выпали из лифта и чем-то стали напоминать трёхслойный сэндвич.

Наконец девушка выскользнула из крепких мужских объятий и откатилась в сторону. Клубникин в свою очередь тут же получил сильнейший удар в пах, но так как был заядлым футболистом и зачастую получал подобные удары мячом, Володя устоял и нанес ответный — наотмашь кулаком — но попал в перила. Девица пришла в себя и заорала, как кошка, которую несут топить. Блондину реклама была явно не нужна, он выхватил из кармана заточку и прыгнул на лежащую Уксусову. Но на какую-то долю секунды Клубникин опередил его и накрыл собой рыдающую Настю, раскинув над ней свой черный плащ, будто ворон — крыло над птенцом. Удар пришелся чуть выше пояса. В последний раз Володя лежал на женщине, да и то не с обычной целью, а чтоб спасти ту, которую и видел-то впервые.

Снизу послышались бегущие шаги, и блондин рванул наверх, чтобы удрать через крышу. Уксусова выползла из-под Клубникина и усадила его к перилам. Угасающим взглядом Клубникин окинул вбежавшего на площадку Волкова, лужу крови под собой и потерял сознание.