Противостояние - Юлиан Семенов Страница 14

— То есть как не знаю? — удивился Журавлев, усадив на диван Костенко и Жукова. — Михаил родом из Весьегонска, и мы оттуда же. А в чем дело?

Из кухни, вытирая руки ослепительно белой медицинской салфеткой, вышла красивая, высокая женщина. В отличие от загибаловской жены, глаза ее были обычны, тусклы даже, однако высокий лоб, вздернутый веснушчатый нос и очень красивый рот — треугольником — делали лицо запоминающимся, как-то по-особому зовущим.

— Товарищи из милиции, — пояснил Журавлев. — Интересуются Мишей.

— Мы им тоже, кстати, интересуемся, — ответила женщина. — Обещал передать посылку маме, да так и не передал… Копченая колбаса и две банки красной икры…

— Он не писал вам больше? — спросил Жуков.

— А он никогда не писал. Он только телеграммы отправлял, образованием не замучен, — усмехнулся Журавлев и повторил: — А в чем дело, почему вы им заинтересовались? Попал он в тюрьму случайно, вышел, работал, как я знаю, отменно…

— У него родных нет? — спросил Жуков.

— Отчим, по-моему, есть, но он с ним не дружит, — ответил Журавлев, — тот вроде бы с матерью его был груб. Миша его винил в смерти Аграфены Васильевны…

— Это кто такая? — спросил Жуков. — Мать, что ль?

— Да, мама, — ответила Журавлева, посмотрев на Жукова сузившимися глазами.

— Обиделись на слово «мать»? — вздохнул Костенко. — Меня тоже коробит, хотя, позволю напомнить, название романа Горького кажется нам прекрасным — «Мать».

— А вы замечали, — ответила женщина, — что слово написанное и слово сказанное разнятся друг от друга?

Костенко подумал, что Журавлева представляет собою такой тип женщин, настроение которых меняется мгновенно. Люди, столь остро реагирующие на слово, относятся, как считал Костенко, к числу самоедов, с ними трудно, постоянно надобно выверять себя, подлаживаться, а это плохо. «Впрочем, — подумал он, — «с кем протекли его боренья? С самим собой, с самим собой». — И тут же себе возразил: — Но это же Пастернак писал о художнике, а здесь красивая ветеринарша».

— Я замечал это, — ответил, наконец, Костенко. — Я согласен с вами, но мой коллега никак не думал обидеть память мамы вашего друга, просто, увы, мы привыкли говорить языком протокола, а в протоколе «мама» не употребляется, как и «папа», впрочем…Пришли мы к вам вот с каким вопросом: когда вы в последний раз видели Минчакова? С кем? Что он вам рассказывал о себе, о своих планах, друзьях? Был ли он с похмелья? Весел? Грустен?

— Да вы объясните, в чем дело, — капризно рассердилась женщина, — иначе вспоминать трудно.

— Вот если мы объясним вам, в чем дело, вы как раз и можете все напутать, — ответил Костенко. — Вы станете — хотите того или нет — подстраиваться под то, что мы вам откроем. Чуть позже я вам все доложу.

— Ничего не понимаю, — резко повернувшись, женщина вышла на кухню.

— Гражданка Журавлева, — скрипучим голосом сказал Жуков, — вы вернитесь, пожалуйста, в комнату, потому что мы к вам не в ладушки пришли играться, а работать. Если желаете, могу вас официально вызвать в угрозыск для допроса…

— Так я к вам и пришла, — усмешливо откликнулась женщина с кухни.

Жуков посмотрел на Костенко, пожал плечами: «Доигрался, мол, полковник в демократию, вот теперь и выходи из положения».

— Вас доставят в милицию с приводом, — сказал Костенко. — Пожалуйста, сядьте рядом с мужем, и мой коллега начнет записывать ваши ответы.

— Дина, — сказал Журавлев, — ну, успокойся, иди сюда.

— А с чего ты взял, что я неспокойна?! — спросила женщина, возвращаясь в комнату, — белая салфетка по-прежнему была в ее тонких красивых пальцах. — Рассказывай, я буду добавлять, если что не так…

— Миша приехал к нам вечером, — начал Журавлев. — Не помню, в какое время, но уже давно было темно. Да, Дин?

— А какая разница? — она пожала плечами. — Правильно, вечером…

— Снег еще пошел.

— Снег с дождем, — уточнила женщина.

— Да, верно, снег с дождем, — Журавлев закурил, сцепил пальцы, вывернул их. Хруст был ужасен. Костенко поморщился. — Он спросил, готова ли посылочка для мамы, но Дины еще не было дома. Я сказал, что она сегодня должна все собрать, попросил его приехать попозже или завтра утром, а он ответил, что тогда опоздает на самолет. Я ему предложил перенести вылет на завтра, чтобы Диночка не бегала с посылкой, спешка нервирует…