Не та игра - Алексей Михайлов Страница 14

—Очень странные новости,— сказала совершенно спокойным тоном управляющая,— копии всех документов Комаровой исчезли.

—Всех?— уточнил Максим, тоже пытаясь держаться на высоте.

—Абсолютно всех,— подтвердила управляющая, которую все подчиненные боялись как огня,— я, разумеется, накажу ответственных. Но Вам, Максим Владимирович, ничем помочь не могу. К сожалению.

—Жаль,— промолвил Максим,— очень темная особа, эта ваша Комарова.

—Кстати, Комарову мы уволили в пятницу за прогулы! Поэтому она уже не наша.

Максим вышел из банка с каким-то неприятным осадком на душе и большим желанием разобраться в этой таинственной истории. Она становилась все интереснее и интереснее. Хотя нередко за таинственными событиями прячутся банальные совпадения и тривиальные поступки.

Нужно было возвращаться на испытательный полигон. И ему потребуются большие ресурсы. Поэтому из банка он прямиком направился к начальнику отдела Накарякову, который уже собирался ехать к операм обмывать ножки.

—Ты с ума сошел?— тихо спросил Накаряков после того, как в течение, наверное, целой минуты пытался усвоить план Минина,— весь личный состав отдела, пожарной охраны, работников предприятий города и волонтеров отправить прочесывать лес? Только лишь потому, что тебе кажется, что пропавшая девушка там заблудилась?

—Да,— недоуменно пробормотал Максим, ожидавший совсем другую реакцию,— там ведь нашли ее телефон.

—Ты хоть представляешь, какой там лес? За пять дней она могла уйти в любом направлении. Где ее искать? А может, ее и нет в этом лесу. Может, она этот свой телефон просто потеряла на прошлых выходных, когда земляника пошла. Ты это выяснял?

—Нет,— честно признался Максим, который очень часто упускал примитивные, но очевидные предположения, предпочитая масштабность и свободу криминалистического поиска.

—А если у нее телефон, предположим, украли в городе, а потом потеряли в лесу? Или Солдатов врет, чтобы следы запутать? Да сколько еще можно версий построить?! А ты хочешь весь город взбаламутить.

Максим печально посмотрел под ноги и пожал плечами, отчего стал похож на провинившегося школьника.

—Значит так,— подытожил Накаряков,— берешь дежурную машину, этого своего Солдатова, едешь на полигон, осматриваешь место обнаружения телефона. Потом опрашиваешь соседку, ходила ли эта твоя Комарова за ягодами и когда она в последний раз видела её телефон. Понял?

—А если пропавшая и вправду заблудилась в лесу?— предпринял последнюю отчаянную попытку Максим.

—Ничего с ней не случится. Сейчас тепло, в лесу полно ягод и грибов. Если хочешь, можешь там сиреной пошуметь и в громкоговоритель зверей попугать. И, если эта твоя Комарова действительно заблудилась, то сориентируется на звук.

Максим вышел слегка обескураженный негуманной позицией начальника и его здравым подходом к анализу фактов. Может быть, череда внезапно вскрывшихся и маловероятных обстоятельств действительно настроили Максима не на тот лад?

План расследования опять пришлось скорректировать. Но внутренний двадцатитрехлетний летний бунтарь Максима решил наперекор сорокапятилетнему начальнику сначала опросить Гамову, а потом уж съездить с Солдатовым на испытательный полигон. К тому же сегодня Геннадий Петрович допоздна задерживался на даче, а дежурная машина после обеда была ангажирована операми для мобильности их пребывания на озере.

Минин снова сбегал в банк, опросил Татьяну Гамову, которая неожиданно для себя зарделась при его появлении и ожидаемо для Максима заявила, что её подруга никогда не ходила ни за ягодами, ни за грибами, а телефон все время был при ней и никуда не пропадал.

Вернувшись в отдел, Максим, все еще уязвленный железобетонной логикой Накарякова, стал просматривать проверочные материалы. Дойдя до ориентировки на Комарову, он вдруг замер. Если бы находившийся в этот момент в кабинете старший участковый уполномоченный Матвеев был более чутким и наблюдательным, он заметил бы, что волоски на руках у Минина в этот момент поднялись вверх.

Никогда еще Максим не испытывал такого потрясения. Это было именно тем, ради чего он пошел служить в полицию, тем, ради чего, наперекор родителям, хотел стать следователем.

Действуя как можно более естественно, он сделал то, что впоследствии объяснил желанием не сковывать себя рамками формальной логики. Он что-то набрал на компьютере, что-то отредактировал, что-то распечатал, что-то откопировал. Потом достал тоненькую бумажную папочку и черным фломастером аккуратно вывел на ее обложке: «Дело без вести пропавшей Комаровой», открыв тем самым негласное расследование, выходящее за пределы его служебных компетенций. Сложив в только что появившуюся на свет секретную папочку подготовленные документы, он убрал ее в свою большую кожаную папку и незаметно выскользнул из кабинета.

Так возник список версий по делу, большинство из которых никогда бы не поддержал ни Накаряков, ни Мухин: 1. Комарова страдает психическим расстройством; 2. Комарова занимается шпионажем в пользу иностранного государства; 3Комарова является членом тоталитарной секты и стала жертвой похищения.

Эти версии были подкреплены лежавшими в той же папочке фотоизображениями найденного на месте драки в «Эдельвейсе» медальона и увеличенного изображения медальона на груди Комаровой, которые как две капли воды были похожи друг на друга, за исключением степени сохранности. Медальон Комаровой был новеньким.