Шипы близкой дружбы - Наталия Антонова Страница 14

После принятия этого решения Елена выпила снотворное, легла в постель и провалилась, как в бездну, в глубокий сон без сновидений.

На следующее утро она позвонила Светлане и попросила её о встрече в кафе в обеденный перерыв. Светлана удивилась раннему звонку подруги и назначенному свиданию.

– Неужели ты уже успела соскучиться? – спросила она полушутя. – Мы же только вчера виделись.

– У меня к тебе очень важное дело.

– Какое дело? – удивилась Бакунина.

– Я всё расскажу тебе при встрече. Сейчас же могу сказать только одно – это дело сулит тебе прибыль.

– Большую? – спросила подруга, и Елена догадалась, что та улыбается.

– Очень большую, – заверила она Светлану серьёзным голосом.

– Ладно, я приду, – согласилась та без особого энтузиазма.

Как ни странно, но на встречу опоздала Лена. Когда она пришла, Светлана уже сидела за столиком в кафе нахохлившаяся, как воробей во время нежданно нагрянувших заморозков после продолжительной оттепели.

– Ты опоздала, – сказала она Елене.

– Извини. Я застряла в пробке.

– Надо было позвонить.

– Надо, – согласилась Елена. – Не сердись. – Она заметно нервничала.

– Я не сержусь, – несколько оттаяла Светлана, но, продолжая оставаться настороженной, спросила: – Что же случилось? Зачем тебе понадобилось встречаться со мной сегодня?

– Я тебе сейчас всё объясню. Ты только не отвергай моего предложения сразу. Пожалуйста, – добавила она.

– Хорошо, я постараюсь. Говори. – Светлана была озадачена поведением подруги.

– Ты, наверное, догадалась… – Гулькова бросила на подругу пытливый взгляд.

– О чём? – всё ещё ничего не понимая, спросила Бакунина.

– Мне понравился твой будущий муж.

– Что ж, я очень рада.

– Ты не поняла! – вырвалось у Елены так пылко, что Светлана уставилась на неё удивлённым взглядом.

– Да, да, – заторопилась Елена, пока силы и решимость не оставили её, – я влюбилась в Эрнеста!

– Ты?! Но он же мой жених!

– Да, я понимаю и поэтому я решила поговорить с тобой.

– О чём?!

– Я хотела попросить тебя.

– Да о чём же? – нетерпеливо проговорила Светлана.

– Уступи мне его!

– Что значит уступи?! – изумилась Бакунина.

– То и значит, отдай!

– Ты с ума сошла! Он же не вещь и даже не скотина бессловесная! Как я могу отдать тебе Эрнеста без его на то согласия?! Да и потом, я сама люблю его!

– Я понимаю, что ты не можешь отдать мне его навсегда. Но можно устроить так, что он проведёт со мной вашу первую брачную ночь.

Светлана громко расхохоталась:

– Ты хочешь получить право первой брачной ночи?!

– Не важно, как это будет называться, но я прошу тебя, уступи мне его на одну только ночь!

– Лена! По-моему, ты больна.

– Да! Больна! Любовью к нему!

– А мне кажется, что тебе надо лечить голову. Как ты себе представляешь воплощение в жизнь своего предложения?

– Проще простого! – поспешно ответила Елена. – Эрнест даже не будет знать о том, что он провёл ночь со мной.

– Бред! Ты что, предлагаешь усыпить его?

– Нет. У меня есть средство получше. Достаточно всего одной таблетки, растворённой в вине, и он будет как в бреду, то есть перестанет адекватно воспринимать действительность и будет думать, что я это ты.

– Лена, ты точно сошла с ума, – сказала Светлана, достала из сумки деньги и, положив их на столик, поднялась.

– Погоди! – воскликнула Елена, хватая подругу за руку.

– Я ещё раз говорю, что тебе нужен врач. Я ничем помочь тебе не могу, – вырывая свою руку, проговорила Бакунина.

Светлана уже направилась к двери, как вслед ей донеслось:

– Ты забыла, сколько ты мне должна?!

– Отчего же, – спокойно ответила Бакунина, – хорошо помню. У тебя же есть моя расписка.

– Вот именно!

– Ты решила меня шантажировать?

– Вовсе нет, – горячо проговорила Елена, подбегая к подруге и жарко шепча ей в лицо: – Ты должна выплачивать мне ещё девять лет. А если ты отдашь мне своего жениха только на одну ночь, я сразу же порву расписку! И ты свободна, как птица!

– А Эрнест? – внезапно охрипшим голосом спросила Светлана.

– Что Эрнест? Он же ни о чём не будет знать! И будет упиваться своей любовью к тебе.

– А ты?

– А я уйду в тень и буду хранить в тайне свои сладкие воспоминания о единственной ночи с любимым человеком.

– Лена, ты меня, конечно, извини, но мне всё равно кажется, что ты помешалась.

– Светик, – ласково проговорила Елена, – не важно, что тебе кажется, важно то, что случится в реальности! Ты сэкономишь огромные деньги!

– Но ведь получается, что я продаю тебе ночь любви самого близкого мне человека?!

– Ну и что в этом ужасного? Может, он и сам с радостью согласится быть проданным!

– Так давай у него самого и спросим об этом. – Светлана отвернулась от подруги.

– С ума сошла! – воскликнула Елена. – Не вздумай даже заикаться ему об этом.

– Ты сама сказала.

– Мало ли что я сказала! Ты не учитываешь наличия у него мужского самолюбия!

– А ты противоречишь сама себе! – парировала Светлана. – И вообще, давай закроем эту тему раз и навсегда! Я не собираюсь торговать телом своего любимого!

– Тело – не душа!

– Без разницы!

– А вот тут ты, Светик, сильно заблуждаешься! К тому же подумай о том, что жить вам ещё долгое время придётся в твоей однокомнатной квартире, ездить на твоей старой «девятке»! А Эрнест красивый юноша, и на него найдётся много охотниц! Не факт, что ни одной из них не удастся заманить его в свои сети! А ты останешься с носом! То есть без мужа и с долгами!

– Отстань!

– Подумай хорошенько! Если надумаешь, то позвони!

Бакунина ушла, не прощаясь, её буквально трясло после всего услышанного от близкой подруги. После обеда она не выдержала, заперлась в подсобке и долго рыдала. А потом при помощи тщательно наложенного макияжа так же долго пыталась вернуть себе прежний внешний вид. На душе у неё скребли кошки. Особенно глубоко в душу Бакуниной врезались слова Гульковой о том, что Эрнест, устав жить в бедности, может бросить её и уйти к более обеспеченной и, чего греха таить, к более молодой сопернице. А их, судя по всему, у неё будет много. «Эрнест, мальчик мой», – прошептала она еле слышно и собралась уж было совсем снова расплакаться, но взяла себя в руки и занялась работой.