Тверской бульвар - Чингиз Абдуллаев Страница 14

— Все пробовали, — ответил он. И по-моему, почувствовал себягораздо раскованнее.

Нет, адвокаты, конечно, нужны, подумала я, а вот мамы притаких беседах не всегда.

— Ты тоже пробовал?

— Нет. — Роман отвел глаза.

— А если честно? Пробовал? Я матери не скажу.

— Один раз.

— Понятно. — Всем им хочется попробовать этой гадости.Узнать, какие от наркотиков ощущения. И еще, с одной стороны, им хочетсяпродемонстрировать перед своими сверстниками собственную зрелость, а с другой —их влечет тайна неизведанного.

— Костя тоже пробовал один раз?

— Сначала да. А потом крепко подсел. Все об этом знали.

— И молчали?

Роман ничего не ответил, глядя куда-то в сторону.

— Вы все молчали? — повысила я голос.

— Мы ему говорили, — выдавил мальчик, — мы все ему говорили.Но он нас не слушал.

— И вы спокойно смотрели, как он медленно себя убивает?Хорошие же у него были товарищи. Неужели вы не могли хотя бы рассказать об этомего родителям? Или своим родителям? Может, его еще можно было спасти.

— Он не хотел, чтобы его спасали, — вдруг произнесзагадочную фразу Роман, но я в тот момент не обратила на нее внимания. Как же япотом себя ругала за это! Ведь у подростков не бывает проходных фраз. Их нужноуметь слушать и слышать.

— Куда он мог пропасть? — Этот вопрос меня волновал болеевсего, и поэтому я допустила ошибку, не уточнив, что за проблема была у Кости.Возможно, прояви я тогда большую настойчивость, мне удалось бы спасти двежизни.

— Не знаю. — Роман посмотрел мне в глаза, и я поняла, что ондействительно не знает.

— Ты сказал, что у него только двое близких друзей. Адевушки у него не было?

Роман не ответил и некоторое время так отрешенно молчал, чтомне это не понравилось. Наконец промычал:

— Разные были.

— Это я понимаю. В вашем возрасте у вас куча разныхзнакомых. Но куда он обычно ездил? Где его нужно искать?

— Не знаю. Если бы знал, я бы давно сказал. Иногда оноставался ночевать у Викентия. Когда ему было совсем плохо.

— Кто такой Викентий?

— Кажется, санитар. Его все так называют. Работает вкаком-то институте. Ребята часто к нему ездят, когда им плохо. И остаются унего дома.

— Только этого не хватает, — пробормотала я растерянно. —Значит, он у вас как «скорая помощь»?

— Почти, — согласился Роман.

Мое воображение сразу нарисовало всклокоченного угрюмогосанитара, каких показывают в фильмах ужасов. Он обязательно заросший, небритый,дурно пахнущий, мрачный алкоголик, который обирает доверчивых ребят и продаетим наркотики. Какая сволочь!

— Где он живет?

— На «Беговой», совсем недалеко. Очень удобно. Все врутродителям, что остались в гостях у знакомых, а сами ездят к нему. Он всемпомогает, никому не отказывает.

Придуманный мною образ санитара немного трансформировался.«Беговая» — это не заброшенная окраина. К тому же этот Викентий всем помогает.Значит, он как друг Траволты из фильма «Криминальное чтиво». Помните, кудаповез обкуренную Уму Турман Траволта? К своему другу, который учил его делатьей укол в сердце. Что сказал Роман про этого Викентия? Родители считают, что ихдети находятся у друзей или знакомых, а те в это время проходят «курсреабилитации» у Викентия. Так, интересно. Сколько раз за последние полгода мойСаша не ночевал дома? А я, дура, каждый раз звонила ему на мобильный, благосейчас у каждого ребенка есть свой личный телефон. Как же можно звонить в домдруга, где он остался? Беспокоить родителей. Ведь на мобильный проще и никогоне потревожишь. Кроме всего прочего, получится, что вы не верите собственномусыну. Да, да, да! Получится именно так. А на самом деле так и должно быть. Вподобных случаях надо отбрасывать ложный стыд, неоправданную застенчивость,боязнь поссориться со своим ребенком, не лениться, звонить и проверять,проверять, проверять, если вы вообще занимаетесь воспитанием своего сына. Вотдочь Марка Борисовича никогда бы не постеснялась несколько раз позвонить в дом,где остался на ночь ее сын, чтобы выяснить, есть ли у них для этого условия,как он там устроен, не стесняет ли родителей друга, и так далее. Не стоитбояться, что вас сочтут слишком навязчивой или сын подумает, что вы ему несовсем доверяете. Да, не доверяете! Во всем, что касается вашего ребенка, вывсе должны проверять по сто раз. Не потому, что боитесь ему доверить, а радинего самого. Ради себя, наконец, чтобы у вас был достойный ребенок.

— Мой Саша тоже бывал у вашего Викентия? — поинтересоваласья охрипшим голосом.

Роман отвел глаза. Ох, как мне это не нравилось! Как мне непонравилось, что он промолчал и не ответил на мой вопрос. Теперь я буду сто разпроверять, когда мой Саша захочет где-нибудь остаться на ночь. И вообще неразрешу ему нигде оставаться. Какая дурацкая ложная скромность — не звонить вдом, где задержался ваш сын. Звоните и не стесняйтесь, вас правильно поймут.

— Я не знаю, — наконец ответил Роман.

— Где живет этот ваш ангел-хранитель?! — рявкнула я так, чтоменя наверняка услышала Нина, подслушивающая в коридоре.

— Второй Хорошевский переулок… — продиктовал мне адресиспуганный Роман. Такой он меня никогда не видел.

Я поднялась, наклонилась к нему и очень тихо, но внушительноотчеканила:

— Если узнаю, что ты или Саша еще хоть один раз даже простопонюхали эту гадость — я вас в порошок сотру. Только в другой порошок, которыйнельзя использовать.

Выйдя из комнаты, я столкнулась с Ниной. Она, конечно,подслушивала. И теперь с ужасом уставилась на меня.

— Что нам делать? — спросила Нина, когда я уже подошла квходной двери.

— Заниматься нашими детьми! — опять рявкнула я на весь дом ивышла, хлопнув дверью.