Все стороны злосчастной медали - Иван Дмитриев Страница 13

— Сюда, парень, — ответил Джим, и мы свернули в заросли у реки.

свернул на обочину и остановился. Возвращаться? Что будет после?

Голова будто бы вибрировала или шаталась вправо-влево, хотя на самом деле была на месте. Я попробовал думать, не вышло. Зато вышел сам. Из машины. Головокружение заставило едва ли не упасть на капот синего чудовища, но, используя кузов в качестве опоры, дополз до обратной стороны, где через метр начиналась трава и спуск с дороги. Тошнота подошла к горлу, и трава изменил а цвет. Упав у задней двери машины, я вытер губы рукавом и кое-как открыл переднюю, откуда вытащил бутылку воды. Выпив половину за раз, я отдышался. Голова медленно переставала трещать. Вставать не хотелось, думать — тем более. Деревья. Черт, я, наверно, испачкал рубашку о кузов. Ладно.

Пока ветер раскачивал лес впереди меня, из груди пыталось выбиться отчаяние или крик совести — непонятно. Я убил двух людей. Но этот факт не заставил меня выть или убиваться. Поэтому то отчаяние так и осталось в груди. Во что же я превратился?

Этот вопрос тоже не проделал прямого пути к моему сердцу.

Я откинул голову назад. Темп дыхания стал нормальным, и мне показалось, что я засыпаю. Открыв глаза, я подумал, что прошел час или около того. На деле же это были всего две минуты.

Я решил подняться, и мне это удалось. Я бросил воду на сиденье и стал обходить машину сзади. Поравнявшись с багажником, я подумал, что неплохо бы зарядить пистолет. Найдя вторую обойму, я так и поступил.

Сел за руль. В машине явно жарче, чем на улице. Что делать?

Генератор мыслей только-только начинал свою работу, и потому мне пришлось немного посидеть, прежде чем что-то придумалось. Поеду назад. Что может быть плохого?

Я развернул "Мерседес" и поехал в обратном направлении. Чем ближе я был к месту встречи, тем чаще пробегала мысль о плохом результате. Она брала начало в середине головы и спускалась по спине, вызывая пот. Не нужно было разворачиваться.

Пистолет грелся на солнце рядом с бутылкой воды. Я свернул через встречную полосу, совершенно плевав на знаки. Вот уже и кафе. Я сбавил ход. У здания стояло два грузовика, какая-то малолитражка и черный "Кадиллак". Рядом с ним стоял человек в костюме, который держал руки на поясе и смотрел в сторону кафе. Предположение о том, что это Юстин, подтвердилось, когда этот человек, увидев мою машину, повернулся и, быстро подняв камень, швырнул мне его в стекло. Я машинально убрал голову в сторону, хотя камень прилетел с пассажирской стороны, оставив вмятину в виде паутины.

Выходить не хотелось, но я вышел. И не взял пистолет. Юстин, большими шагами приветствуя меня, сказал что-то вроде "Какого хрена ты творишь?" и ударил меня кулаком в нос. Я не успел отреагировать и упал в сторону машины, испачкавшись песком. Юстин резко повернулся к кафе и закусил кулак зубами.

Я встряхнул головой и понял, что боль вернулась. Вставая, я не хотел встречать сотню слов гнева, и потому решил помолчать. Кажется, кровь пошла. Повернувшись к машине за салфеткой, я заметил, что движения стали медленнее. Кожа вокруг носа горела. Убрав кровь, я встретил уже не такой злой взгляд Юстина.

— Что ты делаешь? — спросил он, разводя руки в стороны.

— Меня хотели убить.

— Кто, мать твою?

— Эти двое, — я показал в сторону еще лежавших на земле тел.

— Эти? Это твои напарники. Что за бред?

Забавный поворот.

— Напарники всегда достают оружие в качестве приветствия?

Юстин непонимающе посмотрел на меня, а затем полез в карман. В следующее мгновение он извлек сотовый.

— Информацию мне по коллегам Карла. Да. Эти двое, — сказал он в трубку, которую так же быстро убрал.

Я прошел вперед и встал у капота.

— Ты знаешь, что придется сделать, Карл? — продолжил Юстин.

Ну да, давай, убей меня. Я хотел было ответить, но понял, что не требуется.

— Мы пригоним бензовоз, поставим его вдоль кафе и сделаем так, чтобы всё выглядело, как несчастный случай — он подходил ко мне, — А знаешь, почему?

Он взял мою руку и расправил ладонь.

— Раз, — он начал загибать пальцы, — Два, три, четыре, пять свидетелей! И четыре человека персонала.

Я, кажется, понимал, о чем он.

— И все они, — он сделал паузу, повысив тон, — на твоей совести, Карл.

Он отвернулся и отошел на шаг, пиная мелкие камни. Казалось, что он расстраивается из-за того, что вынужден убивать свидетелей.

— Ты из-за расходов на бензовоз…, — я начал, но не успел закончить.

— Люди! — он посмотрел на меня, чтобы я понял трагедию.

— Знаешь, честно говоря, то дерьмо, которое ты производишь, убило, наверно, куда больше людей. Не думал?

Он дернулся в мою сторону и хотел было что-то сказать, но махнул рукой и пошел к "Кадиллаку". Просить его подвезти меня было, судя по всему, лишним.

Я вернулся за руль и, посетовав на нервы вечно спокойного Юстина, стал медленно разворачиваться. Опять.

Он крикнул издалека:

— Карл, ты веришь в Бога?

— Это как-то поможет делу? — отозвался я, заставив машину замереть.

Он подошел ближе, и уже не требовалось кричать.

— Как думаешь, мы попадем в ад?

Какие детские мысли.

— Пожалуй, — ответил я, поняв, что мне неприятны религиозные темы, — Хотя иногда мне кажется, что мы уже в нём.

Ну да, котелок-то уже греется.

Отъезжая, я подумал, что совсем не ожидал такого масштаба действий и таких длинных рук Юстина. Как он вообще здесь оказался? Можно было бы остановиться и спросить, но я не стал. К черту.

Через полтора часа я прибыл в город вылета. Рейс должен был оторваться от полосы ровно через два часа тридцать минут. Жалко, но придется оставить пистолет здесь, в урне у магазина. Так, билет, два паспорта, деньги.

Я решил провести оставшееся время в аэропорту. Наконец-то, получив пачку длинных белых убийц, я закурил. С кофе нужно бы завязать. Слишком опасный катализатор.

Почти всё время до регистрации я посвятил тому, что дремал с открытым (я проснулся именно так) ртом. Едва я сел в уютное кресло авиалайнера, сотовый оповестил меня о новом сообщении.

"В аэропорту прибытия тебя будет ждать напарник. Один. Его зовут Джим. Постарайся его не убить. Как ты выглядишь, он знает. "

Отлично, я б еще знал. Интересно, Юстин совсем больше не будет болтать со мной по телефону?

Когда мы набрали высоту, я откинулся назад в кресле. Полет будет очень долгим.