Дама непреклонного возраста - Маргарита Южина Страница 13

За дверями сначала слышались бурные крики, потом голоса стали умолкать, и на какое-то время наступило затишье, а после накатил новый шквал радостных воплей. А Зинаида все шагала по ковру и ломала голову.

– Зинаида Ивановна! – раздался вежливый голос одновременно с вежливым стуком в дверь.

Кто-то за нею шуршал, возбужденно шептался и даже тихо переругивался.

– Зинаида Ивановна, откройте, у нас для вас сюрприз! – пела за дверью Юля.

Вот чего не хотелось Зинаиде Корытской, так это незапланированных сюрпризов. Однако сегодня она уже выступила в роли доброй феи, а потому следовало роль играть до конца.

– Ну, что вы там еще придумали, непоседы? – словно добрая бабушка, проворковала Зинаида, костеря в душе неугомонных квартирантов.

Перед ней стояли молодые женщины, и двое из них держали в руках увесистые баулы.

– Вы, девочки, тоже ко мне… квартироваться? – чуть не заплакала Зинаида, из последних сил стараясь сохранить лицо.

– Ой, ну что вы! Хи-хи! Мы же говорим – сюрприз! – Девушки ринулись в комнатку и принялись с азартом распаковывать сумки.

Чего тут только не было! Косметика, одежда, обувь…

– Давайте мы сначала вас накрасим! – порхали вокруг хозяйки чуть хмельные девчонки. – Накрасим, накрасим! Не спорьте! Вы теперь на работу пойдете, а лица совсем нет! Это что, разве это глаза? Прям, как у вареной рыбы! Люся, где у тебя тоник? Дурочка! Надо сначала маску сделать! А губы… Нет, ну если сначала карандашом пройтись… Слушайте, а давайте ей новую форму губ придумаем!

Зинаида сначала пыталась сопротивляться, но потом правильно посчитала, оценив сюрпризный напор, что лучше сдаться.

Целый час девчонки колдовали над породистыми чертами лица Зинаиды Корытской. Чуть меньше времени ушло на прическу. Вероятно, потому, что с таким количеством волос просто невозможно было что-то особенное выдумать. Зато на одежду ушло часа полтора – пока все не перемерили, не успокоились.

– Ну вот, теперь смотрите в зеркало! – выдохнула одна из девушек, которая в узеньких джинсиках.

Зеркало тут же притащил Игорь из своей комнаты, и Зинаида, затаив дыхание, подошла оценить девичьи старания.

Из зеркала на нее глянуло незнакомое ехидное лицо. Какие-то яркие, вызывающие глаза, румянец, не матрешечный, а как у женщин в богатых журналах, и красиво изогнутые губы. Волосы, правда, подвели – после постоянной тугой косицы они теперь изгибались неровным бараном и в правильные волны укладываться категорически не желали. Зато наряд! Узкая юбка до середины колена, а потом – черные замшевые сапоги! Сверху, правда, красиво болтался просторный пуловер бананового цвета, но все портила далеко выпирающая грудь. Выходит: правду Танька говорила – надо эту бахчу куда-то прятать. Но сапожки! Вот именно так и должен выглядеть меднеж… менеж… черт, ну тот, который по кадрам!

– Отпа-а-ад… – удивленно протянула высокая девица.

– Ой, Зинаидочка Ивановна! – порхала вокруг хозяйки Юлька. – Ой, ну так классно! И так стильно! У вас на работе все просто выпадут!

– Нет, Зинаид Ванна, вам точно так классно! – проняло даже Игоря. – У нас во дворе тетка молоко продает, вот точно так же одета. Красиво.

Зинаида глубоко вздохнула и принялась стягивать сапоги.

– Вы что? – вытаращилась незнакомая длинноногая девчонка. – Вам не понравилось?

– Да как же такая красота может не понравиться! – усмехнулась Зинаида. – Понравилось, конечно. Да только денег у меня на все нет.

– Ну и что? Сейчас нет, а завтра будут. Вы же теперь работать будете, отдадите! – не умолкали девчонки. – Даже и не думайте, мы подождем. Берите, берите! И юбочку, и пуловер. Кстати, Юль, скажи, вот эта кофточка тоже классно смотрится, да? И ее возьмите. А с получки вернете.

Только стальная женщина смогла бы удержаться от соблазна. Зинаида стальной не была, а потому в ее гардероб уверенно переселилось все содержимое девичьих баулов. Больше всего Зинаиду сразили модные, удобные сапоги и роскошное пальто нежного персикового цвета. Она наивно дала себя уговорить и улеглась спать, твердо решив с завтрашнего утра переродиться в умную, деловую леди, как того требовали новые тряпки.

Половину воскресного утра Зина просидела перед зеркалом, терпеливо пытаясь воссоздать на лице вчерашнюю красоту без посторонней помощи. Сначала получалось неудачно: то глаз размажется, то губы уедут куда-то на щеку, а то и вовсе – расплывется тушь. Приходилось начинать все заново. К обеду женщина вышла уже с плодами собственных трудов на лице. Правда, одна бровь взлетала высоко под челку, а вторая ломалась где-то у виска, румяна намекали на высокую температуру, а губы стали раза в два толще собственных, но стиль просматривался.

Юля терзала хлеб тупым ножом, а за столом уже восседал Игорь.

– Юленька! А что у нас на обед? – напевно спросила Зинаида, не забывая интенсивно приседать – она не успела размять суставы и теперь скоропалительно делала гимнастику.

– У нас сегодня… Ой! Кто это вас так, Зинаида Ивановна? – всплеснула руками девушка. – Что это у вас с глазами?

– Это я сама накрасилась новой косметикой, – засмущалась Зинаида. – Нравится?

Пока Юлька вспоминала словарный запас, Игорь причмокнул языком:

– Все, Зинаид Иванна, все мужики ваши будут. Только лицо умойте.

– Да ну тебя, Игорь, в самом деле! – махнула на него полотенцем жена. – Не слушайте его, для первого раза весьма прилично. Садитесь. У нас сегодня такой обед – пальчики оближешь. Я приготовила борщ!

Зинаида проглотила ком в горле, и обедать ей моментально расхотелось. Что-то с некоторых пор борщи у нее стали вызывать легкую тошноту.

– Вы обедайте, а я… я пройдусь, мне по делу надо, – вежливо откланялась она и юркнула в свою комнату.

Зинаида достала персиковое пальто, нацепила новые сапожки и решила просто пройтись, чтобы свыкнуться с обновками. Что там Игорь сказал – все мужики ее будут? Ну, тогда удобнее всего привыкать к новым сапогам возле дома Игната Плюха. Нет, нет, она вовсе не собиралась задирать нос и, не дай бог, кого-то высматривать, просто там и сквер рядом, и воздух замечательный, и урны на каждом шагу, и прочие мелочи…

Через полчаса дама в новом пальто уже чинно вышагивала по аллее. Она старалась по-балетному ставить стопу и держать спину, и – черт возьми! – на нее даже оглянулся один мужчина с тяжелым звякающим пакетом. Окна Плюха выходили именно на аллею, но это, конечно же, было чистым совпадением. Она сама сейчас просто так вот ходит и… Да, да, ходит и размышляет… Например, о том, что хорошо было бы, если бы выскочил из дома Игнатий, увидел бы ее всю такую современную, обновленную, стильную и стал бы немедленно просить прощения! Или нет, он бы лучше пригласил ее к себе! Или даже… Господи! Да она вовсе и не думает ни про какого Плюха! Она сейчас думает только про Вадьку. Кто и зачем так разукрасил парня?