Ради большой любви - Лариса Соболева Страница 13

– Мне нужно выиграть время, успокоить захватчиков, расслабить их, пусть заранее празднуют победу.

– Марта Ивановна, – заговорила Наташа, – если я одна пойду знакомиться с делом, мое участие всерьез не воспримут. А вы открыто подключитесь на последнем этапе, так сказать, явитесь сюрпризом из табакерки.

– Ой, – передернула плечами та, – ну и заговор мы затеваем. Времени маловато, конечно. Давай твои документы, Павел, будем сидеть ночами.

– Дамы, это вопрос моей жизни и смерти, – шутливо сказал Князев, бросая стопку бумаг на стол. – Между прочим, если удастся выиграть, вы станете звездами первой величины и главными хищниками, ну и получите очень большой гонорар. За дело?

Он просидел над бумагами с новыми адвокатами до вечера, предварительно позвонив Малике и сказав, когда и где ей нужно быть, причем в нарядной одежде. Из адвокатской конторы он вышел в полшестого, направился к своему автомобилю. Малика уступила ему место за рулем, вскользь оглядев ее, Князев осведомился:

– Это твоя нарядная одежда?

Платье темно-синего цвета, купленное на дешевом рынке, ей шло, но не соответствовало тому месту, куда собрался повести ее он, и отведенной ей роли. Князеву предстояло разыграть гуляку, которому море по колено. Взглянув на часы, он произнес, разворачивая машину:

– Время еще есть.

И привез ее в дорогой магазин, с хозяйкой которого был знаком, однако держался с ней чуть свысока. Князев попросил, небрежно указав на Малику, подобрать ей вечерний наряд, при этом обмолвился, что они спешат. Оглядев клиентку, та одобрительно закивала:

– Фигура великолепная, но не стандартная. Идемте.

Не теряя времени, он позвонил Климу, договорился, чтобы тот сделал заказ на четверых. Затем позвонил Колчину, назначил на утро следующего дня пресс-конференцию с любимой прессой, а во второй половине дня совещания.

– Паша, немного поздно собирать пресс-конференцию, – сказал Колчин, – журналисты не успеют…

– Это их проблемы, – прервал его Князев. – Что с Фомичом?

– Почувствовал себя плохо. Голова закружилась, сердце сдавило, тебя не было, и я отпустил его домой. Он на больничном.

– Откуда новый водитель?

– Я без понятия. Отбор для тебя делает Ермак.

Клички, клички… есть еще Ермаков-Ермак – начальник безопасности, естественно, он всегда в курсе дел Князева, тоже друг, как и Кол. Как же отфильтровать всех, прежде чем выбрать помощника? На это нужно время, а его практически нет.

Малику затянули в лилово-сиреневое платье до пят, с большим вырезом, в тон подобрали туфли, ко всему прочему и сумочку вручили без ремешка. Князев одобрительно присвистнул, увидев ее, хотя скованность Малики бросалась в глаза. Но когда он начал отсчитывать тысячные купюры, она схватила его за руку:

– Чем тебе не нравится мое собственное платье?

– Оно не годится, – кратко ответил Князев, выдернув руку.

– Тратишь деньги на какие-то тряпки, а нам они нужны…

– Денег хватит, – огрызнулся Князев. – И запомни: со мной не спорят.

Малике вручили фирменный пакет, куда она сложила свою одежду, но к машине ей пришлось семенить, по-идиотски подпрыгивая. Князев шел быстро, надо было поспевать за ним, а широко шагать, несмотря на пластичную ткань, не позволяла узкая юбка. Маля села, сначала умостив зад, потом забросила ноги и выругалась с типично восточным темпераментом:

– Черт! В этом же ходить нельзя! Я буду выглядеть неповоротливой гейшей! И это тряпье стоит таких бешеных денег?

С не меньшим темпераментом Князев сорвал машину с места – Маля невольно прикусила язык.

Клим ждал их, сидя за столиком. При виде патрона с незнакомкой у него глаза поползли на лоб, да так и остались там, пока Князев не усадил даму, не сел сам. Дама искала, куда деть сумочку (ремешка же нет, чтобы повесить на спинку стула), потом придумала: сунула ее под зад.

– Это Малика, моя подруга, – представил ее Князев.

– Очень приятно, – вымолвил Клим, тараща растерянные глаза на его подругу. Мелкие грешки у Князева случались, но чтобы так открыто появляться с женщиной – такого за ним еще не водилось. – А меня зовут Клим… Пардон, известие для меня неожиданное… Вы давно?..

– Третью ночь, – Князев догадался, что за вопрос вертелся на языке друга. Клим не уловил в его тоне ни вызова, ни шутливости, ни других оттенков, говорящих о несерьезности откровенного заявления. Павел Павлович налил Малике вина, себе и заму коньяк. – Где же Ляпа?

– Ты обещал не пить, – напомнила Маля.

– Не бойся, Малика, до того состояния, в каком ты меня подобрала, я больше не напьюсь. Человек пьет, когда ему плохо, а мне сейчас хорошо.

– Лучше не бывает, – скептически буркнул Клим. – А где вы его подобрали?

– У ресторана, – ответила Маля, отпивая из бокала. – Ну и кислятина.

– М-да… – качнул головой Клим и оживился. – Идет.

Ляпунов, достигший больших высот скачками, как кенгуру, перепрыгивая препятствия, притом не брезгуя ничем, держал в руках бюджет района. Ему было сорок три, но из-за небольшого роста и щуплости Ляпунову можно дать лет тридцать. Отличительная черта его – наполеоновский комплекс, как у многих неприметных и невысоких мужчин. Он поздоровался с Князевым и Климом за руку, даме чмокнул ручку, оценил ее положительно и приступил к делу:

– Сколько хотите, Пал Палыч, за свой автомобиль?

– Сто пятьдесят, – ответил Князев.

– Многовато… Я бы дал сто.

– Моя машина, как вам известно, собрана не в Литве из боя, купленного на свалке в Германии, а доставлена с конвейера и стоит намного дороже, но вам я ее отдаю за бесценок, даром. Сто пятьдесят.

– Пал Палыч, по дружбе вы могли бы еще двадцать скинуть.

– Артем Адамович, – улыбнулся Князев одной половиной рта, – вы хотите воспользоваться моим положением? Сто пятьдесят. Завтра утром вы перечислите на счет основную сумму, а двадцать отдадите наличными при оформлении. Если у вас нет этих денег, то извините…

Малика сидела с прямой спиной, сложив руки на коленях и опустив глаза. Ей было неинтересно, непривычная обстановка давила, она не решалась сделать лишнее движение, чтобы не показаться дурой. А думала она о сестре и муже, которым страшно находиться сейчас среди дегенератов, готовых по первому сигналу убить пленников.

Ляпунов не сдавался, наконец сошлись на ста сорока.

– Малика, ты открыла счет? – спросил Князев, выведя ее из задумчивости. Она кивнула. – Дай реквизиты.

Маля вынула из-под попы сумочку, достала лист, Князев забрал его и передал Ляпунову, который поинтересовался:

– А ваша супруга дала согласие на продажу автомобиля?

– Ее согласие не требуется. Автомобиль оформлен на мою мать, а у меня доверенность на право управления и право продажи.