Наследница поневоле - Ирина Львова Страница 13

Клиенты остались довольны и выплатили Ла Гутину обещанное вознаграждение, а киллер и аферист расстались если не приятелями, то хорошими знакомыми, готовыми оказать друг другу при случае мелкие услуги. Правда, потом французы узнали, что «мертвец» почему-то ожил, и Ла Гутин поспешил покинуть любезную его сердцу Францию, но он полагал, что это ненадолго, поскольку разгневанные клиенты не относились к числу законопослушных предпринимателей и вполне могли не сносить головы на минных полях криминального бизнеса. Его даже забавляло, что русские жулики сумели одурачить жуликов французских с его, Ла Гутина, помощью, ведь он всегда считал себя скорее русским, чем французом. Впрочем, точнее, его следовало бы назвать гражданином мира, но он верил в голос крови и мечтал побывать на родной Смоленщине, чтобы полюбоваться русскими березками.

Теперь же Ла Гутин обратился к Изборскому, который успешно продолжал мошенничать, возглавляя фирму «Ундина».

Аркадий Афанасьевич охотно согласился собрать необходимую информацию, хотя и удивился объекту, интересовавшему французского гостя.

Ла Гутина встретили в аэропорту, отвезли в «Ундину», где Изборский передал ему досье на Елизавету Батурину, не преминув отметить, что возле девушки, прежде совершенно не пользовавшейся успехом у мужчин, буквально с сегодняшнего дня стал виться некий иностранец. Увидев фотографию Джейка Херби, Ла Гутин тонко улыбнулся:

— Где он остановился?

— В «Международной», — отозвался Изборский. — Конкурент?

— Не совсем. — Пьер рассматривал фотографию Лизы. Девушка шла, опустив голову, то ли задумавшись о чем-то, то ли загрустив. Быстро просмотрев бумаги — где родилась, училась, живет, работает, — он пришел к выводу, что, судя по всему, девушка ведет уединенный образ жизни. Задача не представлялась трудной. Вот только Херби… Ла Гутин однажды видел этого ловеласа у Валентины Вальдмайер, когда та впервые обратилась к нему с поручением. Едва ли неверный любовник Бет Моргенсон запомнил его, но следовало поостеречься. Ла Гутин на секунду задумался. А чего, собственно, он мог опасаться? Не лучше ли поселиться рядом и понаблюдать за поведением Херби? Интересно, почему до сих пор на горизонте не появился Роберт Гаррис? Или ребята Изборского его не выследили? В это слабо верилось.

— Мне бы хотелось поселиться в той же гостинице, — сказал Ла Гутин небрежным тоном.

— Нет проблем, — кивнул Изборский и, нажав на кнопку переговорного устройства, скомандовал: — Лена, номер в «Международной». — Он улыбнулся дорогому гостю: — Кофе? Чай? Сигару?

— Благодарю. Ничего не нужно.

— Пьер, а могу я поинтересоваться, чем и кому досадила сия неприметная девица? Что она такого сделала, если в нее собрались стрелять из орудия столь крупного калибра, как вы?

— Родилась на белый свет, — поднимаясь, хмыкнул Ла Гутин.

— Да, это серьезная вина… — прищурившись, протянул Аркадий Афанасьевич, тоже вставая.

— Я просил машину.

— Вот ключи и документы. И карта Москвы. «Жигули» девятой модели, цвета мокрого асфальта. Тачка у входа.

— Что? — не понял иностранец.

— Машина. Автомобиль темно-серого цвета.

Киллер кивнул и спросил:

— Помнится, я просил еще об одном одолжении.

— О да! Прошу. — Изборский достал из ящика стола и протянул Ла Гутину кейс, размером чуть меньше энциклопедического словаря. — Вот то, что удалось достать. К сожалению, устройство стационарное, лишено автономного источника питания. — Аркадий Афанасьевич виновато улыбнулся: — Зато многоканальное. Можете прослушивать сразу несколько объектов и записывать на две кассеты.

— Благодарю.

— Если вам понадобится специалист, чтобы проинструктировать…

— Я сам разберусь, — перебил Пьер демонстрировавшего чересчур горячее желание оказать всяческую помощь русского бизнесмена. — Еще раз благодарю. Если не возражаете, сразу произведем расчет.

— Что вы? Что вы? — замахал на него руками Изборский. — Какие счеты между старыми друзьями?

— Право, не люблю быть обязан.

— Удовлетворите мое любопытство — и мы в расчете. Чем же все-таки провинилась девушка?

— Мои клиенты не были расположены к особой откровенности, да и я обычно не проявляю чрезмерного любопытства. — Ла Гутин положил на стол стопку банкнотов. — Этого достаточно?

— Вполне. Надеюсь, мы еще увидимся до вашего отъезда?

— Авек мон гранд плезир, — проговорил контрактер, прижимая к груди ладонь. — Всенепременнейше.

Едва за Ла Гутином закрылась дверь, с Изборского слетел весь лоск.

— Плезир! Бандит, убийца, а туда же — аристократа из себя корчит! — прошипел он, плюхаясь в кожаное кресло. — «Не были расположены к откровенности! Не проявляю чрезмерного любопытства!» — передразнил гостя Аркадий и с чувством добавил: — Каззел! А я и без тебя знаю!

Он сличил адреса, записанные на двух разных бумажках, одну из которых взял из документов, прочитанных и оставленных Ла Гутином, а другую — мятую, написанную от руки — из собственного кармана. Различался только номер квартиры… А ведь сначала он не принял всерьез сообщение Кирсанова! Да и в самом деле, как такому поверить? Какой-то щенок Прохоров доложил о девке, которая получит крупное наследство. Но теперь сомнений нет: Елизавета Батурина — богатая наследница! И ее собираются убрать…

Аркадий усмехнулся и забарабанил по столу короткими, толстыми пальцами. Жизнь, лишившая еще не старого — ему едва перевалило за сорок — «бизнесмена» не только большей части волос, но и иллюзий, приучила его к тому, что подобных совпадений не бывает.

— Лена! — резко сказал он. — Кирсанова ко мне. Срочно!