В волчьей стае - Алексей Макеев Страница 13

– Его тоже звали Сергей.

Баринову стало не по себе – только что убили человека, а Филиппову по барабану. Он точно тупой. И бесчувственный.

– О чем это говорит, Сашка? – хрипло спросил Сергей.

– Маус зря это сделал, – сказал Филиппов и задумался, видимо, стало доходить, что случилось.

– Тот урод заложил наших парней, – пояснил Демон. – Их взяли с поличным при передаче оружия покупателю.

– Маус зря это сделал при нас, – снова сказал Сашка. – Он убивает легко. Что-то не по его, и бах – проблема решена.

Сергей одобрительно улыбнулся – Филиппов начинает потихоньку шевелить извилинами, сказал:

– Правильно мыслишь. Пишем Мауса в подозреваемые.

– Маус может на вас обидеться, – хитро произнес Демон.

– Ты ему об этом не скажешь.

– Как знать…

– Пока Вазелин хочет узнать правду о гибели Саши Игрока, ваши нас не тронут.

– Как знать, – снова повторил Демон, улыбаясь краями губ.

* * *

В сгустившейся темноте ночи Дворец спорта испускал ураган света. «Десятка», плавно тормозя, въехала на заставленную машинами автостоянку.

– Этот район контролировал Игрок, когда спас босса. Год назад босс сделал его инспектором, а «точку» взял Вася Белый. – Демон выключил двигатель и поставил «десятку» на ручник. – Пойдем во Дворец. Там весело сегодня.

– Белый там?

– Белый всегда там.

У входа во Дворец толпилось неимоверное множество молодых парней и тинэйджеров с фирменными шарфами болельщиков.

– Что тут сегодня? – спросил Сашка.

– Матч года, степное рандеву! – улыбаясь и крича (трубы болельщиков заглушали все вокруг), пояснил Демон. – Решается судьба баскетбольной весны. «Красные вепри» и «Монстры» из Приозерска.

– Ха-ха. Раньше команды проще назывались: ЦСКА, «Динамо», «Спартак», – засмеялся Сашка. – Как мы войдем?

– Через черный ход. – Демон повел сыщиков мимо главного крыльца.

Над стеклянными дверями Дворца спорта мерцал лампочками огромный дикий кабан – официальная эмблема степноградского баскетбольного клуба, где полностью заправляли бандиты Африкана Иноземцева – от игроков и тренеров до владельца Вазелина – при умелом руководстве баскетбол в России мог приносить огромные деньги! Все знали, что клуб принадлежал Вазелину лишь номинально, а настоящие владельцы были в Москве, осуществляя контроль через мощную мафию Африкана Иноземцева.

Сыщики подошли к маленькой дверце с торца здания. Демон постучал условным стуком.

– Черный ход для недобрых парней, – оскалился он. Ему нравилось постоянно бравировать своей криминальной сущностью, и Сергею становилось не по себе, словно он, обычный гражданин, обыватель, как все, уступал Демону в чем-то.

Дверь отворилась. Демон радостно полез обниматься к небритому амбалу, исторгавшему жгучий пивной перегар.

– Привет злодеям!

– Здорово, волосатый, – обнял тот Демона в ответ, потом сурово глянул на сыщиков, но Демон показал жестом, что они – свои люди.

Шагая по длинному коридору мимо раздевалок к трибунам, Демон философствовал:

– Мы, злодеи, везде умеем взять свое. Здесь – все наше. Злодеи всегда берут свое!

– А чужое? – спросил Сашка.

– Ха-ха-ха! – Демон рассмеялся, погрозил пальцем Филиппову. – Правильно излагаешь. Злодеи чужое делают своим.

– Потому долго не живут, – подсказал Сергей.

Демон задумался, потом заржал жизнерадостно.

– Не все! Ха-ха-ха. Многие живут очень долго. Ха-ха-ха.

– Ты веселый парень.

– Надо говорить: клевый, крутой парень!

– Разве бандиты так говорят?

– Бандиты всякие бывают.

Они поднялись по лестнице наверх, в ярко освещенный, до боли в глазах с непривычки, зал. Все места были заполнены, флаги и цветные вымпелы свисали с потолка, железные фермы, державшие свод Дворца, играли всеми цветами радуги – прожектора делали свое дело. Трибуны бурлили азартом: орали, махали шарфами. На огромном экране табло высвечивались лица игроков. Симпатичные девки из группы поддержки клуба, в коротких юбчонках и майках клубных цветов – белых и оранжевых, с пышными бубонами в руках, танцевали спортивный азартный танец, задирая ноги выше ушей, светили атласные трусики и доводили публику до исступления.

Сыщики оказались в специальной ложе, огороженной заборчиком, – тут сидели и улюлюкали разухабистые молодые мужики, судя по наглым рожам и спеси – боевики Вазелина. Увидев Демона, они приветливо заворчали. Сыщики их не разозлили – они ждали зрелища и были милосердны. Спортивные упругие фигурки танцовщиц они пожирали глазами, как голодные волки.

– Вот это телки! Круто!

– А где Шоколадка?

– Сегодня не видно.

– Шоколадку припасли на перерыв, если наши «свиньи» вдруг начнут проигрывать.

– Я Мусе его длинные ноги вырву, если он снова промажет трехочковым, как в матче с москвичами.

– Смотри, смотри, какая аппетитная! Та, с длинной косичкой…

– Это Машка Услимова.

– Эй, парни, а где Вася? – врезался в разговор Демон.

– Ха-ха. Вася повел Принцессу к Архипову. Ха-ха. Архипов за нее бешеные бабки отстегивает, а Вася дерет бесплатно…

Демон взял Сергея за локоть, наклонясь к уху, закричал сквозь шум:

– Пойдем, я знаю, где Вася Белый.

Они покинули ложу и спустились вниз, к раздевалкам. Демон постучал костяшкой пальца в один из кабинетов. Не дожидаясь ответа, уверенно толкнул дверь. Сергей и Сашка пошли следом. Против ожидания (а ожидал Сергей увидеть отвратительную сексуальную оргию), в малюсеньком тесном кабинете, где помещались один письменный стол и стул, сидел на стуле угрюмый мускулистый малый лет тридцати пяти и пил крепко заваренный чай из граненого стакана.

– Вася Белый пьет чай! – обрадовался Демон. – Привет, Василий!

Сергей понял, почему Васю звали Белым – клок волос в его жесткой шевелюре был седым. Видимо, бывал в ужасных переделках, раз стал таким пегим.

Василий недобро глянул на сыщиков, промолчал.

– Как дела, дружище? – пытался разговорить его Демон.

– Это они? – спросил Вася.

Демон обернулся на сыщиков, заулыбался во весь рот.

– Все нормально, Василий. Они зададут тебе несколько вопросов и тихо уйдут. Ты даже не успеешь допить свой чай.

Вася отхлебнул из стакана.

– Посмотрим.

За стеной послышались женские стоны.

– Принцесса натруживает свою дырочку? – весело спросил Демон. Весь он был само сладкое подобострастие; видимо, Васю он если не прямо боялся, то опасался.