Темная душа нараспашку - Марина Серова Страница 13

На мое удивление, Густав повез девицу вовсе не в отель, а к ней домой. Причем, высадив у подъезда, попрощался, помахал ручкой и укатил. Раздосадованная особа что-то выпалила ему вслед и, раздраженно пнув валяющуюся рядом банку из-под пепси, вошла в дом. Видя все это, я расстроилась не меньше ее: столько времени у него на хвосте, а результат — ноль. Что ему, было так сложно купить ей какую-нибудь побрякушку и отвезти в отель? Она же всем своим видом показывала, что хочет этого. Неужели он боится? К чему тогда было устраивать эти посиделки? Не понимаю я этих иностранцев! Окажись на его месте простой русский бизнесмен Иван Петров — девчонка уже давно бы у него в постели кувыркалась.

Проклиная про себя этого странного типа, я поспешила нагнать его машину и, спрятавшись за позади едущим авто, покатила следом. Густав не замечал за собой слежки, по крайней мере никак этого не показывал, вел себя спокойно и сдержанно. Я боялась, что сейчас он вернется к себе и завалится спать, и очень обрадовалась, когда мы проскочили нужный поворот — стало быть, у него есть еще планы на вечер.

Теперь уже мужчина направился к одному из ночных заведений. Я вспомнила, что оно было в списке посещаемых Лилей, и приготовилась к возможным активным действиям. У входа в клуб немец остановил свой автомобиль, осторожно заехал на тротуар и, заглушив мотор, вышел. Я тоже загнала свою старушку на пешеходный участок и следом за Густавом пошла в клуб. Через большие окна заведения были видны столики с веселящейся за ними молодежью. Мне было непонятно, зачем в таком клубе сделали окна, да еще такого размера.

Мой подозреваемый заплатил за вход и спокойно прошел внутрь. Я немного помедлила и последовала за ним, отстегнув предварительно двести рублей кассиру у входа, больше похожему на вышибалу, чем на того, кем он назывался. Сразу после небольшого и тесного коридорчика начинался огромный зал, уже до отказа забитый людьми. Здесь было шумно. Прожектора под потолком безостановочно крутились, то и дело ослепляя своим светом.

«Господи, что тут делать порядочному немцу?» — ошарашенно подумала я.

Получалось, что господин Шернер — не такой уж порядочный. Видимо, на то, чтобы не тащить девчонку из кафе в свой гостиничный номер, у него были другие причины, ничего общего с порядочностью не имеющие. Иначе как объяснить его появление здесь, в этом заведении? Местечко просто кишит несовершеннолетними — настоящий школьно-студенческий сад. Клуб хоть и дорогущий, но тут крутятся и те детки, которые хотят отхватить себе богатого партнера или партнершу.

За всеми этим размышлениями я едва не потеряла из виду фигуру своего подозреваемого. И даже занервничала, когда сразу не смогла найти немца, но потом все же сумела отыскать в толпе его затылок. Каково же было мое удивление, когда объект повернулся лицом и я поняла, что это не Густав, а кто-то другой.

Я вновь стала смотреть по сторонам, обращая внимание на каждого темноволосого в светлом. Но увы, уже через две минуты поняла, что не найду его. Молодежь здесь сновала туда-сюда безостановочно, свет был неполным, в глазах рябило. Но тут увидела столы и поняла, что искать немца следует именно возле них: он не панк и не рэпер, чтобы тусоваться на площадке, значит, предпочтет сесть, что-то закажет и будет искать новую жертву.

Мое подозрение оказалось верным на все сто: когда я достигла столов, Шернер уже сидел за одним из них и с интересом взирал на танцующих. Обрадовавшись этому, я попыталась найти местечко и для себя, но не тут-то было — свободных мест не осталось. Я едва не возненавидела этот клуб, но потом все же успокоилась и решила, что не все еще так плохо, как кажется. По крайней мере, всегда можно было просто начать танцевать недалеко от нужного стола и попутно наблюдать за теми, кто его занимает. Именно так я и решила сделать, поняв, что иного выхода у меня нет, а стоять как истукан на месте нелепо. К тому же все толкаются, а это раздражает.

Я остановилась недалеко от нужного мне столика, встала к нему полубоком, чтобы не слишком выставляться, и начала потихоньку двигаться. Танцовщица из меня была неважная, да я и не старалась отличиться, скорее наоборот, надеялась, что мои вихляния не скоро кто-то заметит — самой знакомиться с немцем в мои планы не входило. Мне было нужно, чтобы он обратил внимание на какую-нибудь малолетку — тогда все подтвердится, и я смогу его как следует припугнуть.

Долго ждать, пока Густав определится с девушкой, не пришлось. Ему вскоре приглянулась одна краса-девица, хотя я почему-то сильно сомневалась, что ей еще нет восемнадцати. Выглядела девушка стильно, лицо имела совсем не детское, да и фигурка у нее давно сформировалась.

«А что, если и впрямь не малолетка: может, отпугнуть его от нее? Пусть поищет другую, более молодую. А если не станет? Все же сегодня я его уже один раз пугала, может и заподозрить неладное. Похоже, придется положиться на удачу и надеяться, что девочка просто выглядит старше своих лет. А там уж как получится».

А получилось все не очень удачно. Поначалу Густав обхаживал девицу, что-то плел ей на своем русско-немецком. Потом они покинули зал и направились к машине. Сели в нее, но никуда не поехали. Я слышала только музыку и никак не могла понять, почему автомобиль не трогается, ведь парочка уже внутри. И тут меня осенило: я резво выпрыгнула из собственной машины и метнулась к «Опелю». И хотя стекла были тонированные, да и время суток такое, что не разглядеть ничего, я отлично знала, чем эти двое там занимаются.

Не предупреждая о себе, я присела и осторожно, чтобы не спугнуть, взялась за дверную ручку, надавила на нее и попыталась дернуть на себя. Дверца оказалась закрыта. Начни я стучать, Густав непременно испугается и резко ударит по газам, а погони в мой план сегодня не входили. Пришлось выудить из кармана походную отмычку для вскрытия дверей и начать ею орудовать. Но тут, как на грех, сработала сигнализация.

Я едва успела шмыгнуть под машину, прежде чем в той переполошились и отключили музыку. Несколько секунд все было тихо: наверняка парочка сейчас боязливо озиралась по сторонам, пытаясь понять, почему вдруг сработала сигнализация. Густав даже открыл окно со своей стороны и высунул голову на улицу. Я только этого и ждала: выкатившись из-под машины, я резко вскочила и, не давая ему возможности нажать на стеклоподъемник, обхватила его голову и не выпускала. Немец захрипел и заматерился по-русски.

Я же, услышав, как в салоне пытаются открыть дверцу, громко произнесла:

— Замри и не двигайся, иначе получишь пулю в лоб!

— Чт-то вам надо? — заикаясь, выдавил Густав. — У меня нет с собой денег.

— Милиция, — коротко доложила я и, выхватив из заднего кармана брюк корочки, на долю секунды сунула их под нос Шернеру.

Девица в салоне стушевалась, попыталась что-то сказать, но я быстро велела ей заткнуться.

— А теперь собрала шмотки, малолетка, и вон из машины! — был мой следующий приказ.

Обрадовавшись ему, девица мигом вынырнула из машины и, как была, в одних трусиках, с охапкой одежды в руках дала деру в плохо освещенный конец улицы. Я же свободной рукой открыла дверцу водителя, толкнула иностранца внутрь, тем более что это вполне позволяли сделать разложенные передние сиденья, и села рядом.