Тайна Марии Целесты - Сергей Саканский Страница 13

– Я это... Еще никого своими руками...

– Заказываешь, батенька! – выкрикнул Пилипенко. – Вот что нам сообщили из Одессы.

Он взял со стола Минина лист бумаги, оглядел его, держа на вытянутой руке. Проговорил:

– Две недели назад Шурупов Сергей Александрович перевел значительную сумму на счет Евстигнеева Олега Григорьевича, жителя поселка Мирный Тюменской области. И не просто значительную сумму, а все свое состояние.

Шурупова встрепенулась:

– Как это все состояние? Зачем? Да кто такой этот Евстигнеев?

Она с недоумением переводила взгляд с Пилипенки на Бакунина. Следователь сказал:

– Поведай почтенной публике, кто такой Евстигнеев?

– Он того...

Бакунин замолк, умоляюще глядя на следователя.

– Тогда я расскажу, – со вздохом начал Пилипенко. – Замечу сначала, как вообще здесь оказался гражданин Бакунин. Среди камней на дне моря, в мире крабов и раковин, неподалеку от того места, где пристала к берегу яхта, мы обнаружили мобильный телефон покойного.

Минин, словно некий ассистент в театральной постановке, достал из обувной коробки телефон и продемонстрировал его публике.

– Звонок от этого человека, – Пилипенко указал на Бакунина, – был записан в памяти аппарата. Как и ваши сообщения, между прочим, – следователь обернулся к Груздевой с грустной улыбкой.

Девушка вспыхнула:

– Значит, вы прочитали, о чем и Сергей писал мне?

– И это стало ключом к разгадке, – сказал следователь. – Теперь о Евстигнееве из поселка Мирный.

Он заглянул в листок, словно в шпаргалку.

– Одинокий, несчастный пьяница, – следователь посмотрел на Шурупову. – Ваш муж перевел ему все свое состояние, но никогда в жизни не видел этого человека. Неделю назад Евстигнеев исчез. Думаю, что он убит. И вряд ли будут найдены его останки.

Особых дел мастер Бакунин хотел было что-то сказать, но изумленный возглас Шуруповой перебил его:

– Я ничего не понимаю!

– Немного терпения, – сказал ей следователь и вновь обратился к Груздевой. – По вашим показаниям, вы приехали в Ялту для того, чтобы встретиться с Шуруповым Сергеем и просто провести с ним несколько дней, так?

– Да уж... – прокомментировала Шурупова, бросив на девушку полный отвращения взгляд.

Груздева выглядела возмущенной. Высоким голосом отчеканила:

– Все уже выяснялось неоднократно. Да, я ждала Сергея в Ялте. Да, я увидела яхту. Она шла полным ходом к берегу. На звонки Сергей не отвечал. И я поторопилась встретить яхту на берегу.

Пилипенко глубоко вздохнул:

– Все было не так, как вы нам рассказываете. Вы действительно находились на пляже в Ореанде, когда яхта подошла к берегу, и вправду влезли на борт.

– Разве я отрицаю? Должна же я была узнать, что случилось на яхте...

Пилипенко махнул рукой.

– Дело не в этом. Вот как все было на самом деле. Вы спустились в каюту, открыли платяной шкаф и разбросали вещи по полу, имитируя беспорядок. Включили газовую плиту, на которой стоял кофейник.

– Да, я сделала это! – сказала Груздева.

– Зачем? – не выдержал Жаров.

– Это, может быть, трудно объяснить...

– А вы попробуйте, – подбодрил девушку Пилипенко.

Груздева, после некоторого колебания, заговорила тихим голосом:

– Сергей позвонил с борта яхты и коротко сообщил, что... Принял решение. Попрощался. И прекратил разговор. Я перезвонила, но он уже не отвечал. Пеленг аппарата показывал, что яхта идет к берегу в районе «Ореанды». Я предположила самое худшее: он все же осуществил задуманное. Сам прыгнул, а телефон бросил на палубу. Аппарат работал, значит, он не утонул вместе с ним. И надо было избавиться от этого телефона. Я взяла машину и помчалась к «Ореанде». Я должна была перехватить яхту прежде, чем это сделает кто-либо другой!

– Зачем, милочка? – с отвращением проговорила Шурупова.

– Я не с вами разговариваю, – не глядя на нее, сказала Груздева. – Дело в том, что я не могла допустить, чтобы о Сергее осталась именно такая память. Что он покончил с собой. Это противоречит религии. Сергей был христианином при жизни и должен был остаться им навсегда.

– То есть, вы поднялись на борт яхты, – сказал следователь, – сымитировали все атрибуты таинственного исчезновения, сделали в журнале последнюю загадочную запись, скопировав почерк Шурупова, а мобильник...

– Сбросила в море. Я думала, что Сергей уже мертв. Я сделала все, чтобы память о нем была незапятнанной.

– Вот так и появилась «Мария Целеста», – протянул Жаров, поймав себя на чувстве глубокого разочарования.

– Но он все же сделал это, – закончила Груздева.

– Ошибаетесь, – бодро возразил Пилипенко. – Он этого не делал. Шурупов Сергей Александрович вовсе не покончил с собой.

– Не хотите ли вы сказать, что это был какой-то несчастный случай? Случайное отравление? – Шурупова была явно возмущена.

– Нет, – сказал следователь.

– Так что же это было? – спросила Груздева.

– Убийство.

– Если он был убит, – сказала Шурупова, – то кем и как? Если знаете, то так и скажите.

– Я безусловно знаю. И непременно скажу, – следователь обратился к Груздевой, – Объясните нам пожалуйста, откуда вы взяли яд? Тот самый цианид, которым был отравлен Шурупов Сергей?

Он достал из обувной коробки флакончик и продемонстрировал его присутствующим.

– Это очень просто, – пожала плечами Груздева, – Я взяла яд у Сергея. Еще в Одессе. Я случайно обнаружила флакон в его вещах. Он не заметил. Ушел. Потом я позвонила ему и сказала, что вытащила яд.

– Зачем же вы его хранили? – спросил следователь. – Логично было бы уничтожить опасное зелье.

– Я и собиралась. Но Сергей умолял не делать этого. Он сказал, что сам тайком взял этот флакон у одного уважаемого человека. Если бы он... Если бы он использовал яд, то было бы уже все равно, а теперь, когда он передумал, надо незаметно вернуть флакон хозяину. Он попросил вернуть ему флакон. Поэтому мне и пришлось ехать поездом, хотя я предпочитаю летать.

Пилипенко задумчиво хмыкнул. Казалось, что он больше не слушает девушку, которая продолжала свои объяснения:

– Он уверял меня, что передумал. Мы договорились встретиться в Ялте и провести время, просто отдохнуть. Но с яхты он стал звонить мне и писать сообщения. Он опять решил сделать это!

Следователь будто очнулся, спросил:

– Каким же образом флакончик вновь оказался в вашем номере, а яд все же был использован и Шурупов отравлен?

– Он не мог быть в моем номере. Его забрала... Одна женщина... Я все поняла! Это она! Она подбросила мне флакончик.