Печали веселой семейки - Марина Серова Страница 13

И не торопясь выбралась из салона роскошного автомобиля и так же неторопливо, переставляя ноги, как манекенщица на подиуме, продефилировала мимо совершенно растерянного менеджера.

— Прекрасный ответ, достойный такой красивой женщины, как вы, — сказал кто-то возле меня.

Это было так неожиданно, что я вздрогнула и поспешно обернулась. Оказывается, пока я отбивалась от менеджера, ко мне успел подойти Каминский. Но он был не один — с ним рядом стоял высокий человек средних лет. По его атлетическому телосложению было видно, что он много времени каждый день проводит, занимаясь на спортивных тренажерах. Его внешность — хорошая фигура, густые волосы и достаточно правильные черты лица — составляла весьма приятный контраст с брюшком и замаскированной плешью Каминского. Да и туалетная вода, которой он пользовался, была куда лучше, чем у Каминского.

— Вы правы, Вячеслав Иванович, — сказал Каминский. — Знакомьтесь: Вячеслав Иванович Терентьев — Лада… Александровна Красовская.

А запнулся Каминский потому, что мы с ним совсем забыли обговорить мое новое отчество. Вот что значит действовать в спешке! Спасибо, Каминский догадался мое настоящее отчество сказать!

— Простите, Георгий Николаевич, но такой молодой и красивой женщине отчество ни к чему, — неторопливо сказал Терентьев, пристально глядя на меня.

Господи! Неужели что-то не так? Парик у меня съехал, что ли? Или, может быть, с линзами что-то не то? И как только некоторые женщины умудряются ходить со всеми этими прибамбасами каждый день? Хотя ведь умудряются! Взять хотя бы ту же Эмму Эдуардовну… А она сейчас коротает время в гостинице средней руки, потому что после ее истории с побегом и украденными ее любовником деньгами — и скорее всего, из-за денег, а не из-за побега — муж не захочет ее видеть до тех пор, пока не оформит развод. У меня хоть зубы не вставные! Вспомнив, как в Ртищеве Вобла храбро защищалась от троих мужиков и при каких обстоятельствах потеряла парик, я не могла не улыбнуться.

По-моему, моя улыбка была истолкована превратно, поскольку Терентьев посмотрел на меня долгим взглядом, из тех, которые женщины называют «мужскими». Я как-то сразу вся подобралась и еле-еле удержалась от того, чтобы не полезть за пудреницей. Боже, какие дурацкие мысли иной раз лезут в голову при виде красивого мужчины! Хочешь не хочешь, а начинаешь думать, вдруг у тебя нос блестит или тушь потекла. Да, увидеть одобрение в свой адрес на лице такого мужчины было для меня очень лестно. Мне оставалось только пожалеть о том, что этот оценивающий взгляд направлен, увы, не на меня, а на некую Ладу Красовскую, жгучую брюнетку с карими глазами.

И все же у меня было основание гордиться тем, что эта дама обладала моей фигурой со всеми ее достоинствами и без малейшего недостатка.

— Вы имеете отношение к автомобильному бизнесу? — поинтересовался Терентьев.

— Лада Красовская приехала из Питера, — сказал Каминский. — Ее муж продает автомобили, и Лада приехала посмотреть, каково состояние автомобильного предпринимательства в Тарасове.

Черт бы его побрал, этого Каминского! Мысленно я осыпала своего клиента всеми ругательствами, которые знала. А знала я их не так уж и мало — ровно в четыре раза больше, чем положено знать супруге известного бизнесмена, но, пожалуй, в самый раз для частного детектива, который в силу своей профессии успел пройти через огонь, воду и медные трубы. Ну кто просил Каминского, филина толстобрюхого, лезть не в свое дело да еще и провоцировать Терентьева на деловые вопросы, на которые я, само собой, ответить не смогу! Откуда я знаю, каково состояние автомобильного предпринимательства — так, кажется, выразился Каминский — в Тарасове?

Будь Каминский не мой клиент, я бы живо сумела поставить его на место, а тут пришлось язычок прикусить — вдруг иначе он мне не заплатит? А я и так уже докатилась до того, что «Петр Первый» курю!

По-моему, первый вопрос на автомобильную тематику уже сложился в голове у Терентьева — он даже и рот открыл, чтобы его задать, но тут какой-то шум отвлек его внимание. Кажется, здесь, прямо в автосалоне, назревал скандал. Как раз вовремя, надо признать, а то бы я засыпалась.

— Слюшай, ты! — вопил голос с сильным азербайджанским акцентом. — Помалкивал бы, да? Ну что ты понимаешь в машинах? Понаставил СТО и думаешь, будто что-то смыслишь в автобизнесе? Ты еще смеешь хаять мой вишневый «Мерседес»? Зарежу!

— Ар-р-р-ра! — отозвался другой голос, говоривший также с нерусским — с армянским акцентом. — Да ты сам работать не умеешь! За всю свою жизнь палец о палец не стукнул! И будто сам ты СТО не понаставил чуть ли не на каждый улица! А про то, что твой «Мерседес» не липа, ты своей бабушке рассказывай! Видел я этот «Мерседес»!

Мы подошли ближе. Скандал затеяли два почтенных в смысле возраста бизнесмена — оба невысокие, плотненькие, одетые по случаю представительного мероприятия в черные классические костюмы. Мне они чем-то напомнили двух разъяренных пингвинов, дерущихся из-за рыбы.

Межличностный конфликт тем временем неуклонно вырастал до размеров межнационального. Был упомянут уже и Нагорный Карабах, и более ранние ситуации, относящиеся к совсем давним временам.

— Арам Тигранович, успокойтесь, — увещевала одного из ссорящихся тощая длинноносая девица, наверное, секретарша.

«Так это и есть Овсепян», — сразу же подумала я.

— Рустам Халилович, — растерянно вторил ей молодой человек в очках с папкой под мышкой, тот самый, который пытался сбагрить мне «Мерседес», — не стоит устраивать публичный скандал, да еще и во время рекламной акции.

— Замолчи, мальчишка! — заорал на него Алиев, ибо это был он, ощерившись полным набором золотых зубов. — Пшел вон, пока я тебя не уволил! Тоже мне, менеджер… Такую прекрасную машину продать не можешь!

Молодой человек поспешно ретировался, потеряв по дороге очки.

— Какой стыд! Какой позор! — укоризненно говорила стоящая рядом со мной дама в черном, лицо которой напоминало морду лошади, которая тянется через забор за чем-то вкусным. — Устроить скандал! В таком месте!

«Интересно, зачем ей понадобился диктофон?» — подумала я, заметив, что сей предмет предательски выглядывает у нее из сумочки.

Подошла какая-то женщина, протянула даме в черном мобильник:

— Инна Андреевна, вас к телефону!

Инна Андреевна? Кротова? Так-так, значит, это и есть мадам Кротова, одна из подозреваемых в расследуемом мной деле…

— Да в твой «Мерседес» даже женщина не сядет! — вопил между тем Овсепян. — Вот! — и он указал на меня. — Даже она его купить не хотела! Я все видел и слышал. Спроси ее, почему она его не купила?

Все, естественно, повернулись в мою сторону, вопросительно выгнув брови.

Конечно, имея собственную машину, я имела какие-никакие, пусть даже довольно скромные, познания, касающиеся автомобилей. Но когда тебя выставляют чуть ли не как эксперта по вишневым «Мерседесам», да еще перед большим количеством людей, подавляющее, если не абсолютное, большинство из которых является специалистами в автобизнесе, невольно почувствуешь себя не в своей тарелке. Лада Красовская, несмотря на свое «автомобильное» имя, не знала, что и сказать. Я уже готова была ответить словами из одного юмористического монолога, что у машины, мол, двигатель стучит по фюзеляжу, как вдруг в памяти всплыл позавчерашний — господи, неужели это было только позавчера? — разговор с Андреем, и я произнесла наобум: