Ранняя смерть - Зоэ Бек Страница 13

Калландер — маленький, вытянувшийся узкой полосой городишко с тремя тысячами жителей. Его еще называют преддверием к нагорной части Шотландии. Располагается он на восточных подступах к национальному парку «Троссакс» и озеру Лох-Ломонд. В бывшей церкви Святого Кессога теперь разместилось туристическое бюро, носящее имя Роб Роя. Роб Роя, произведенного в шотландского Робин Гуда, прославленного Даниэлем Дефо, сэром Вальтером Скоттом, Уильямом Вордсвортом, а спустя двести с лишним лет еще и киноиндустрией. Кэтлин подумала: «Интересно, сколько лет должно пройти, чтобы возвышенная цель стала оправданием преступления, совершаемого ради ее достижения? И начиная с какого времени тебя могут возвести за это в ранг национального героя?»

Она приподнялась на цыпочки и запрокинула голову, чтобы разглядеть побольше. Очевидно, она находилась на другом конце городка и все время оставалась в пабе «Мертл Инн» с тех пор, как пришла сюда вчера вечером. По крайней мере, она была все в той же одежде. Туфли она сняла (или кто-то сделал это за нее), так как они стояли под кроватью.

Там же она обнаружила свою сумочку и мобильный телефон. Она заглянула в «памятки»: вечером встреча с Беном Эдвардсом из «Скоттиш индепендент». А который час? Уже половина восьмого. Если поспешить, она еще успеет вовремя на работу. Только пробежку она пропустила в первый раз за все время, но это не такая беда — ведь ей больше не от кого убегать.

Бегать она начала после первой беременности.

— Тебе не хватает здоровья, — сказал ей тогда Томас. — Тренированности. Нужно хоть немного заниматься спортом, без этого нельзя. Если бы ты следила за своим физическим состоянием, то не потеряла бы ребенка.

Он пристал к ней, чтобы она записалась в фитнес-центр. Но одна лишь мысль об этом так испугала ее, что она чуть не заплакала. Она быстро повернулась к нему спиной, чтобы он не увидел ее мокрых глаз.

— С этой же недели ты начнешь тренировки. Тебе это пойдет на пользу. Я сейчас же договорюсь по телефону.

Она покачала головой:

— Лучше вот что: я займусь бегом! Тогда я буду дышать свежим воздухом.

Конечно, это как сказать — есть ли вообще в Лондоне свежий воздух? Впрочем, Кью все-таки расположен в западной части города, где дышится легче. От их дома до Ботанического сада всего несколько минут пешком. Она выберет маршрут вдоль Темзы. Томас вроде бы не возражает.

— Ладно, как хочешь, — сказал он. — Главное, не отступаться. И не надейся, что я не замечу, если ты вздумаешь меня обмануть.

Он велел, чтобы она бегала не меньше двух раз в неделю, но скоро пробежка вошла у нее в привычку и стала ежедневным ритуалом. Сразу после того, как он уходил на работу в Сити, она одевалась и отправлялась бегать. Сперва это была получасовая пробежка, затем часовая. И вскоре она стала бегать все дальше и дальше, сама не замечая, что удлиняет свой маршрут. В ее каждодневном распорядке это был единственный промежуток времени, когда она принадлежала самой себе и которого никто не мог у нее отнять.

Начав бегать, она бросила пить. А это было единственное, что еще как-то объединяло ее с Томасом и что они делали вместе. У нее случилось еще два выкидыша, а Томас с тех пор стал пить еще больше, словно взялся пить не только за себя, но и за нее.

После развода она продолжала бегать, потому что к Томасу это не имело никакого отношения. Она стала бегать по собственной инициативе, он иногда начинал подозревать ее в обмане и думал, что она пропустила пробежку, но на самом деле обман заключался лишь в том, что она быстренько простирывала и прятала спортивный костюм, чтобы муж не догадался, какое удовольствие ей доставляет это занятие и как она им увлеклась. Она боялась, как бы он ей не запретил бегать просто потому, что ей это понравилось. После развода она переехала в северо-восточную часть Лондона, в район, где Томас не мог ее найти. Новый маршрут целиком пролегал по асфальту. А теперь вот она бегает среди такой красоты, какой никогда еще не встречала. В последние четыре недели перед ней каждое утро разворачивалась панорама Троссаксских холмов, нереально прекрасных в студеном утреннем воздухе.

Говорят, от собственного прошлого не убежишь. Кэтлин была уверена, что ей это удастся. Теперь, когда Томас умер, с прошлым, казалось бы, покончено навсегда. Но нет! Этот чертов Томас даже после смерти умудрялся все испортить, не оставив ей ничего хорошего. Теперь полиция полезет в ее жизнь, начнет копаться и вытащит на свет все без остатка. Стоит ли вообще продолжать борьбу за эту шотландскую жизнь? Или лучше сразу собрать вещи и начать все заново где-нибудь еще? Бороться или бежать? У нее не было ответа.

В крошечной ванной Кэтлин нашла нераспечатанную зубную щетку и все необходимое, чтобы помыться и привести себя в порядок. Затем она собрала свои вещи и вышла из комнаты. В прихожей не было видно ни души, но откуда-то доносился запах свежесваренного кофе и запеченной фасоли. Запах привел ее в кухню «Мертл Инна». Дженна в кухонном фартуке жарила на плите яичницу.

— Садитесь, — распорядилась Дженна.

Кэтлин села и стала ждать, когда хозяйка обратит на нее внимание.

— Это завтрак для вас. Я как догадалась, что вы сейчас встанете.

Она поставила перед Кэтлин громадную тарелку с тостами, печеной фасолью, жареными шампиньонами и глазуньей из двух яиц со шкварками.

— Это входит в счет, — заявила Дженна, усаживаясь напротив.

Кэтлин налила себе кофе и принялась за еду.

— Ну как вы — получше? — спросила Дженна без особой озабоченности в голосе. — Вам надо первым долгом зайти в полицию, — добавила она, не дожидаясь ответа Кэтлин.

Кэтлин подняла на нее глаза:

— Почему это? Мне надо на работу. У меня назначено несколько встреч.

Дженна встала и, гремя посудой, начала загружать посудомоечную машину:

— Я тут ни при чем. Я только говорю то, что мне велели передать.

Что там сказал Берни вчера вечером? Что Дженна, мол, такая добрая душа, какой еще поискать. Только не любит это показывать. Кэтлин решила попробовать, что получится.

— Мне нужен адвокат? Могли бы вы мне в этом помочь?

Посуда перестала греметь. Дженна посмотрела на нее и коротко бросила:

— Я переговорю с одной женщиной. Она тогда встретится с вами прямо в полиции.

Больше она ничего не сказала и продолжила молча загружать посуду в моечную машину.

Оставив половину обильного завтрака на тарелке, Кэтлин попрощалась и, не получив ответа, пешком отправилась по делам.

Ее адвоката звали Софи Несбит, она приехала из Калландера и прямо явилась в полицию, где их уже поджидал инспектор уголовного розыска Риз во временно предоставленном ему кабинете. В помятом костюме, в котором она проспала ночь, Кэтлин почувствовала себя рядом с этой дамой жалким чучелом — от Несбит пахло дорогими духами, на ней был сшитый на заказ светло-серый костюм с юбкой, волосы были уложены, лицо накрашено, словно она собралась на фотосессию для журнала «Вог».