Джентльмен удачи - Алексей Макеев Страница 13

Он оставил Бориса сидеть в сквере, а сам направился к дому. Нужный подъезд был на замке, но ему даже не пришлось воспользоваться домофоном – какие-то смешливые девчушки как раз перед его носом открывали дверь. Иваныч приветливо им улыбнулся и расчетливо придержал ногой дверь.

– Как удачно, – сказал он. – А я в шестьдесят пятую. Переверзевы ведь там проживают, а, девочки?

– А мы не знаем, – делая честные глаза, сказала одна из девчонок. – Мы недавно переехали, а это моя подруга, она вообще не тут живет.

– Ясно, – сказал Иваныч. – Ну, думаю, я не ошибся.

Его спокойный тон и солидная внешность нисколько не насторожили девушек, однако и в лифте Иваныч продолжал усердно улыбаться, чтобы не портить впечатления.

Он вышел на пятом, а девушки поехали дальше. Иваныч подошел к двери шестьдесят пятой квартиры, поправил узел галстука, сделал значительное лицо и нажал на кнопку звонка. Мысленно он прикидывал, что его может ждать за дверью.

Анатолию Переверзеву, по чью душу он приехал в Тольятти, сейчас не больше сорока. Значит, родителям за шестьдесят. Вполне возможно, что живы и здоровы. Жаль, он не успел посмотреть табличку на двери – спешил проскочить за девчонками. Если Переверзевы переехали, придется узнавать новый адрес, и хорошо, если новые хозяева его знают. Иначе все затянется на неопределенный срок.

Он еще раз позвонил. Неужели никого нет дома? Придется ждать. Хорошо, что он нормально позавтракал, на сытый желудок жизнь не кажется такой уж паскудной. А она именно такая. Что может быть паскуднее, чем шататься по чужим квартирам, лезть в чужую жизнь, пугать людей? Но это работа, за нее деньги платят, а деньги предполагают ответственность.

Позвоню еще раз, решил он, и спущусь на этаж пониже. Если осторожничают, могут выглянуть. Но вряд ли. Скорее всего, Переверзевы отсюда съехали, а новые хозяева на работе.

Он надавил на кнопку звонка, потом задумчиво почесал нос и только собирался повернуться, как вдруг дверь щелкнула и открылась. Перед Иванычем нос к носу стоял Анатолий Переверзев.

Иваныч никогда в жизни не видел этого человека, но фотографии его, которые показывал шеф, изучил внимательно. Ошибиться было невозможно. Значит, шеф был прав – тем, кто вернулся, некуда больше сунуться, только в родное гнездо. Два раза была осечка, на третий сработало.

Иваныч кивнул, поздоровался. Переверзев что-то буркнул в ответ, сверля его тяжелым, недоверчивым взглядом. Был он приземист, мускулист, с короткой борцовской шеей. Плоская как блин физиономия была испещрена шрамами, видимо, любил по молодости человек подраться. Одет Переверзев был в джинсовый костюм, свитер грубой вязки и тяжелые ботинки на толстой подошве. Это Иванычу не понравилось. «Как будто в поход собрался, – подумал он. – Еще пять минут, и не застали бы». Легенда про корреспондента тут уже, само собой, не годилась. Иваныч развил запасную версию.

– Я из милиции, – сказал он. – По поводу паспортного режима. Это ведь квартира Переверзевых?

– Ну, допустим, а в чем проблема-то?

– Может быть, пройдем в квартиру? Я все объясню, – вежливо сказал Иваныч.

– Ну, пошли, – подумав, согласился Переверзев.

Он отступил в темноту прихожей, пропуская гостя через порог. Иваныч шагнул вперед и сунул руку под пиджак.

– Может быть, насчет документов сомневаетесь? – спросил он. – Я сейчас удостоверение достану...

Пальцы его уже нащупали рифленую рукоятку пистолета, но в этот момент Переверзев выхватил из-за спины обрезок двухдюймовой стальной трубы и что есть силы шарахнул ею Иваныча по челюсти. Тот не успел среагировать. У него просто вдруг потемнело в глазах, и, слыша хруст собственных костей, он отключился, повалившись на истоптанный коврик у порога.

Переверзев хищно оглянулся и быстро захлопнул входную дверь.

– Документы... – пробормотал он, наклоняясь над бесчувственным телом. – Насчет документов я сомневаюсь, да... Но достану сам. Тебе не надо напрягаться, парнишка... Не надо...

Он быстро обшарил карманы потерявшего сознание Иваныча, внимательно просмотрел паспорт и содержимое бумажника. Найдя удостоверение сотрудника «Московского комсомольца», удивленно поднял брови. Одобрительно хмыкнул, обнаружив заряженный пистолет, и, не раздумывая, переложил его в свой карман. Забрал он также все деньги и мобильный телефон. Потом поднялся и, приложив ухо к двери, несколько секунд вслушивался в тишину на лестничной клетке. Наконец решив, что пора, он снова отпер дверь и выволок незваного гостя на площадку. Затем открыл лифт – кабина все еще стояла на пятом этаже, втащил тело туда и нажал кнопку девятого этажа. С удовлетворением выслушал, как загудели моторы, унося вверх кабину, и стал спускаться по лестнице.

На первом этаже он остановился, приоткрыл входную дверь и осторожно выглянул наружу. Ничего подозрительного он не заметил, но здравый смысл подсказывал, что не все так просто. Подождав еще с полминуты, он выскользнул боком из подъезда и самой беззаботной походкой, на которую только был способен, пошел по тротуару.

Ничего не произошло. Никто не бросился за ним вдогонку, ни одна из машин, припаркованных возле дома, не стронулась со своего места. Переверзев почти успокоился, но в этот момент в его кармане зазвонил чужой телефон. Звук незнакомого сигнала ударил по нервам словно током. Переверзев украдкой огляделся по сторонам и нырнул за газетный киоск на углу. Здесь он достал из кармана мобильник и включил его.

– У тебя все нормально? – услышал он незнакомый, лишенный всякой эмоциональной окраски голос.

«Лучше некуда, – подумал Переверзев, но говорить ничего не стал, потому что при всем желании не сумел бы изобразить интонации хозяина телефона. – Значит, вы меня тут плотно пасете, паскуды... Вот заразы! Даже с батей толком не повидался... Ну, делать нечего, приходится рубить концы. Гуд бай, любимый город!»

Переверзев отключил телефон и без сожаления выбросил его в ближайшую урну. Потом он зашел в магазин и через широкую стеклянную витрину выглянул на улицу. Теперь внимание его привлек высокий худой тип с чемоданчиком, который двигался через сквер прямо к дому Переверзева. Он выглядел озабоченным и настороженным, и у Переверзева почти не было сомнений, что именно этот тип разговаривал сейчас по телефону.

«До чего противная морда, – подумал Переверзев, разглядывая этого человека. – Вот кого бы я с удовольствием отоварил. Голубых, что ли, по нашему следу пустили?.. Ну, подергайся, подергайся, сволочь, птичка уже улетела».

Но длинный, кажется, искал сейчас не его. Из подъезда, хватаясь за стены, вывалился тот визитер, что выдавал себя за мента. Переверзев с удовлетворением отметил, что даже издали заметно, как у него свернута набок морда. Синяя, точно слива, челюсть распухла и съехала куда-то к плечу, по губам и подбородку течет кровь. Хорошая работа, подумалось Переверзеву. Но он был вынужден признать, что, несмотря на свое плачевное состояние, этот гомик держится молодцом. Он не раскис и не звал на помощь. Держась за стенку, он дождался длинного и что-то сказал ему, или, скорее, промычал, потому что с речью у него наверняка были сейчас большие проблемы.