Будьте осторожней с комплиментами - Александр Макколл Смит Страница 13

— Ты знаешь, я никогда не бывал ни на одном аукционе. Это первый раз. Я чувствую себя как школьник, зашедший в бар.

Джейми, сидевший рядом с Изабеллой, окинул взглядом зал. Публики собралось много — частично благодаря шумихе вокруг продажи частной коллекции шотландских колористов. Эту коллекцию собрал бизнесмен, владевший небольшой нефтяной компанией. Он привлекал внимание своими цветистыми и бестактными замечаниями. Нефтяные скважины находились на побережье Каспия, в одной из тех республик, о которых у людей обычно довольно смутные представления: неясно, где они находятся, и кто ими правит. Скважины эти внезапно иссякли. Ходили слухи о поддельных геологических отчетах и манипулировании ими, и цены на акции компании упали. В результате сейчас поступила в продажу коллекция колористов, а вместе с ней — охотничьи угодья на Северном нагорье и шикарные автомобили. Конечно, люди выражали сочувствие неудачливому бизнесмену, но втайне ликовали, как бывает всегда, когда тот, кто кичился своим богатством, лишается его.

Репродукции колористов украшали первые страницы каталога: пейзажи, натюрморты, портрет женщины в причудливой шляпе с перьями, — сами же они висели по обе стороны от помоста аукциониста. Для горстки аукционных вуайеристов, которые пришли сюда испытать острые ощущения по поводу высоких цен, эти картины были главным пунктом в повестке дня. Эти люди занимали первый ряд, хотя и не собирались ничего покупать. Им нравилось наблюдать, как служащие аукциона принимают звонки от покупателей, находящихся вдали, в экзотических уголках мира, — они назначали цены по телефону. Служащие кивали аукционисту, когда цены повышались.

— Не вздумай махать друзьям, — предупредила Изабелла. — Если не хочешь купить картину.

Джейми сложил руки на коленях.

— Ты же не всерьез?

— Такое случалось, — ответила Изабелла, затем добавила: — Я полагаю.

Аукцион начался. Изабелла заметила, что Гай Пеплоу сидит за ними, через несколько рядов. Она улыбнулась приятелю, и Гай поднял вверх большой палец в знак удачи. Сейчас цена на колористов начала падать: триста двадцать тысяч фунтов, двести восемьдесят тысяч… Джейми присвистнул и подтолкнул Изабеллу.

— У кого есть такие деньги? — спросил он. — У галерей?

— Даже если это будет галерея, то в конце концов картина все равно достанется частному лицу, — прошептала Изабелла. — Богатым коллекционерам.

— Правда?

— Вероятно. Люди с нечестно нажитым состоянием могут купить все, что им заблагорассудится, не так ли? — При этих словах она осознала, что на самом деле не знает, что происходит с деньгами, доставшимися неправедным путем. Она философ, который размышляет о том, что следует и чего не следует делать, но может ли она судить о подобных вещах, руководствуясь исключительно личным опытом? Она ведет весьма уединенный образ жизни в Эдинбурге. Сколько плохих людей она знает на самом деле? Профессора Кристофера Дава? Профессора Леттиса? Изабелла улыбнулась при этой мысли. Если Дав скверный человек — а справедливости ради стоит в этом усомниться, — то его дурные наклонности проявляются лишь в махинациях в академических кругах и в попытках заполучить место в том или ином околонаучном комитете. И тем не менее подобные качества не кажутся верхом злодейства лишь потому, что обнаруживаются в специфическом контексте. Церковники Троллопа, [8]занимающиеся интригами, не могут прибегнуть к ножам и пистолетам — этим оружием не пользуются в их среде, — но эти люди, вероятно, ничуть не лучше, чем сицилийский мафиозо, для которого привычным оружием является пистолет, а не лживое молчание.

После того как были проданы все колористы, несколько человек встали и направились к выходу. Для них все волнующее закончилось вместе с лотами, из-за которых можно было швыряться огромными суммами. Изабелла и Джейми смотрели на картины, которыми занялся теперь аукционист, — среди них были одна-две любопытные. Нелестный портрет танцовщицы, написанный в манере Ботеро [9]русским художником, был куплен за сорок пять фунтов каким-то маленьким человечком в пальто. Картина, на которой был изображен олень на Северо-Шотландском нагорье, созданная неизвестным художником девятнадцатого века, заставила аукциониста поморщиться, что вызвало смех в зале. Это было промахом с его стороны, хотя и вполне понятным. Правда, двое покупателей, отдававших распоряжения по телефону, разумеется, не видели, как поморщился аукционист, и продолжали сражаться друг с другом за картину, взвинчивая цену.

Затем перешли к Мак-Иннесу, и Джейми легонько коснулся руки Изабеллы. Она взяла его за руку и пожала. Ее ладонь была чуть влажная. Но если бы мне пришлось покупать картину, я бы вообще трясся, подумал он.

— Нервничаешь? — спросил Джейми шепотом.

— Нет, — ответила Изабелла. И тут же добавила: — Да, конечно.

Торги начались с низкой цены. Аукционист назвал цену по поручению отсутствовавшего клиента. Изабелла включилась после четвертого предложения и назвала сумму в десять тысяч фунтов, однако покупатель, действовавший по телефону, немедленно поднял цену. Потом кто-то, находившийся в самом конце зала, назвал свою цену, и стоимость подскочила еще на тысячу. Джейми обернулся, чтобы посмотреть, кто это, но ничего не увидел из-за голов. Изабелла снова подняла карточку и добавила тысячу фунтов. Последовали переговоры по телефону и кивок — еще одна тысяча.

Цена достигла двадцати тысяч — ее назвала Изабелла. Аукционист обвел взглядом зал.

— Она будет твоей, — прошептал Джейми. — Ты выиграешь.

— Я не уверена… — начала она.

Джейми забеспокоился:

— Ты не уверена, что хочешь ее?

Аукционист посмотрел на Изабеллу, затем перевел взгляд на кого-то в конце зала. Он кивнул лицу, назвавшему новую цену:

— Двадцать одна тысяча фунтов.

— Нет, — сказала Изабелла и положила в карман свою пронумерованную карточку.

Аукционист бросил на нее вопрошающий взгляд, и она отрицательно покачала головой. Затем он перевел взгляд на своих коллег с телефонами, и оба подали знак, что их клиенты отказываются от дальнейшей борьбы. Аукционист повторил цену, названную человеком, находившимся в конце зала, и опустил молоток.

Джейми посмотрел на Изабеллу, которая потянулась к сумке, стоявшей у нее в ногах.

— Не повезло, — прошептал он.

Изабелла пожала плечами:

— Вот что такое аукционы. На них мы узнаем нечто важное, не так ли?

— Что значение имеют…

— Только деньги, — докончила за него фразу Изабелла. — Да. Неважно, насколько сильно кому-то чего-нибудь хочется или заслуживает ли он этого, — все решают деньги. Простой урок. — Она сунула каталог в сумку.