Алмазная скрижаль - Арина Веста Страница 13

– Вот как? – Вадим всеми силами изображал заинтересованность, хотя с первых же слов профессора было ясно, что время потрачено попусту и никаких нитей следствия в профессорском кабинете не завалялось. – Профессор, у меня есть сведения, что Вавилов и Реченко искали священный камень. Давайте о нем поговорим, – напомнил он уже безо всяких экивоков.

– С радостью. Легенда о кристалле Сил, камне Откровения, бередит человечество с самых первых его шагов. По преданию, на него были нанесены не просто знаки и буквы, а заветы Самого Творца. Но писать на камне совсем необязательно. Вы же не царапаете алфавит на дисплее. Кристалл Сил мог улавливать и концентрировать солнечный свет, излучения Космоса и мысли людей. «Изумрудные скрижали» Гермеса Трисмегиста и скрижали Моисея тоже представляли собой кристалл. На их гранях были начертаны главные законы бытия. Информация, записанная на подобный носитель, может сохраняться вечно. Я полагаю, что люди древности умели трансформировать гигантскую энергию, собранную кристаллами, и передавать ее на любое расстояние. Существуй такой камень в действительности, он вполне бы мог стать основой биологической цивилизации, космического человечества будущего. Славянорусы, наследники Гипербореи, тысячелетиями хранили память о магическом кристалле, камне Алатыре…

– Значит, если бы удалось отыскать Алатырь-камень, то… – Далее не шли даже самые необузданные фантазии следователя.

– …Ну вот, вы сами открыли второй ключ к разгадке… Юрий мечтал отыскать нечто мистическое, заветное, отодвинуть хронологию Руси на несколько тысячелетий в глубину. Я сам заразил его этой изыскательской лихорадкой. Сразу после вой ны я уехал с археологической экспедицией в Приильменье. Еще лежала в развалинах Новгородская София, а мы уже пытались проверить и опровергнуть норманнскую теорию возникновения русской го сударственности. Считалось, что первыми сюда пришли варяги. И действительно, в глубоких слоях мы находили предметы скандинавского происхождения, северные рунические надписи и прочее. Но стоило копнуть поглубже, и вновь возникал «славянский» период и являлись неоспоримые свидетельства древнейшего славянского владычества в этом крае. Кстати, чем глубже доктор Шлиман уходил в археологические слои Трои, тем более высокую культуру ему удавалось обнаружить… Позднее мне довелось работать на Перыни, вблизи Великого Новгорода. Наша группа реконструировала Перунов круг – древний огненный жертвенник, ландшафтное святилище на крутом песчаном холме, где доныне шумит великолепная сосновая роща. «Ее насквозь пронизывает солнце, ей моет корни Волхов-говорун…» Это место и поныне дышит могучей силой. Святорусское жречество хранило магический опыт гипербореев. Не удивительно, что все перынские находки, говорящие о могучей истории славянорусов, бесследно исчезли в спецхранах. Местный рыбак, этакий былинный Садко, рассказал мне легенду о Лытырь-камне. «Камень заклят, что у края мира лежит», по народной легенде, есть спаситель и охранитель Руси. Действительно, любые войска, нападавшие на Русь с севера, таинственным образом погибали. Например, в 1918 году под Архангельском бесследно исчез английский десант. Отряд в три сотни человек, с обозом. Не говоря уж о том, что всякое нашествие на Русь в первую же зиму получало страшный удар небывалого русского мороза. Так вот, этот рыбак утверждал, что до войны промышлял пушнину где-то под Архангельском. Однажды он заблудился в метели, но был чудесным образом спасен и перенесен кем-то в стойбище оленных людей. Он говорил, что видел нечто очень похожее на светящийся кристалл, видел в зимней тайге каких-то светловолосых людей в белых прозрачных одеждах. Хотя с большой долей вероятности я могу утверждать, что это был предсмертный сон замерзающего охотника.

– А кто же спас его?

– Сие загадка… На Перыни я вновь побывал несколько лет назад… Месторасположение древнего святилища разорено, грунт срезан бульдозером, сокровище славянского мира заросло сорной травой, превращено в неудобье, помойку.

– Кто же это сделал? Кто допустил?

– А это уже третий ключ к разгадке вашего следствия. Имя ему «неутихающая война».

Вадим Андреевич забеспокоился – похоже, старый профессор немного спятил от одиночества и заброшенности.

– На месте языческого жертвенника несколько столетий существует Перынский скит. Но отнюдь не борьба христианства с язычеством дала начало «неутихающей войне». Исток многих событий столь глубок и занесен, так сказать, песком времен, что вновь необходимо обратиться к истории атлантического периода, который мы не имеем права называть доисторическим. Чистый расовый тип борейца, северного человека, очень скоро оказался размыт и безнадежно испорчен смешением с существами низшего порядка – звероподобным населением экваториальной зоны. Вослед за чистотой крови арии утратили духовное и умственное главенство в Древнем мире. С этого момента арии – уже не нация, арии – это миссия в истории. Много тысячелетий арийские, точнее, гиперборейские жрецы были хранителями алтаря. Он пребывал в священном городе тогдашнего человечества Золотом Уре… Да-с, Семивратный Ур, град богов и героев, наследник Посейдонии, и семь его врат – это семь посвящений всех времен и народов.

– Мне думается, профессор, здесь какая-то шифровка… Может быть, Семивратный Ур – это черепная коробка человека: в ней тоже семь отверстий. А алтарь-Алатырь – мозг, я читал, что он тоже сродни кристаллу, – чем не камень Алатырь, прямой канал богообщения, оплот человечности и так далее?

– Великолепно, авантюрно, дерзко! – возликовал профессор, – Ну, стало быть, можно открыть вам и последний ключ. Имя ему «Север». Уста Севера запечатаны великой тайной…

Профессор умолк, склонив по-птичьи голову к плечу. За окном вечерело, но света не зажигали. В этот смутный час комната профессора выглядела печальной и заброшенной. Сияющие дали арийского материка, его грозные и величественные ландшафты свернулись до пропыленной сумеречной скорлупы стариковского жилища.

Вадим Андреевич заерзал в кресле: «Вот, мамонт примороженный, чуть не забыл!» Накануне он пробил по всем видам учета пропавших студентов и обрел неожиданный материал для следствия. Влад Вавилов оказался чист как стеклышко, а вот Реченко – завзятым дебоширом. В местном отделении на него было заведено профилактическое дело, за полгода три привода за драки и даже сопротивление, во время которого Реченко сорвал погон у сержанта, проводившего задержание. При этом громко декламировал бессмертное лермонтовское: «Скажи-ка, дядя, ведь недаром…»

– Да… А скажите, Викентий Иванович, что за страсти-мордасти кипели в общежитии, где жил Юра? Драки, приводы… как-то не вяжется с его интеллигентным обликом.

– Страсти? Нет, милейший, там глобальный конфликт назревал, когда людям тесно не только в одной комнате, но и на одном земной шарике.

– И с кем шла война за обладание шариком? Имя, фамилия?

– Помнится, Юра его называл «лев с птичьей фамилией». Так что звали его, по-видимому, Лев…

– Простите, профессор, сейчас я тороплюсь, придется еще раз воспользоваться вашим гостеприимством.

– Всегда рад. После того как пропал мой последний и самый любимый ученик, мне и поговорить-то не с кем. Вот я и напал на вас без объявления войны.