Маэстро, ваш выход! - Вячеслав Жуков Страница 13

– Значит, вы у нас – Казанец Виталий Романович, – прочитал Грек в паспорте.

– Послушайте, Казанец, – обратился Ваняшин к любовнику вдовы, – а почему вы назвались чужой фамилией, когда я с вас брал объяснение в день убийства Розовского. Помните меня? Вы стояли позади толпы, звонили кому-то по сотовому.

Глазенки у Казанца воровато забегали, особенно, когда Грек подозрительно взглянул на него. Сам Виталий думал, что опер не запомнил его. Этот долговязый лейтенант тогда подходил ко многим, не только к нему. Но, как оказалось, память у сыщика отменная. Почувствовав испарину на спине, Виталик поежился, поймав на себе укоризненный взгляд Инны Розовской.

– Понимаете, – заговорил он сбивчиво, – я и Инна Вадимовна, любим друг друга…

При этих словах любовника Ваняшин глянул в глаза вдовы и не заметил в них особенного чувства по отношению к любовнику. Скорее, он был ей нужен, как средство для удовлетворения сексуальных потребностей. Судя по тому, что у него спрятано под краем простыни, средство это приличных размеров. Но сейчас Ваняшин решил не загружать себя отвлеченными мыслями, чтобы не прослушать главное. А главное заключалось в том, что любовник имел немолодую жену, от которой тщательно скрывал любовную связь с Инной Розовской.

– А еще я боялся бросить тень на Инну Вадимовну, – сказал Казанец.

– А может, ты боялся, что мы тебя заподозрим в причастности к убийству? – бесцеремонно, без фамильярностей, спросил Грек.

Казанец вздохнул.

– Может и так. Да и не знаю я ничего такого, что помогло бы вам разыскать убийцу. Поэтому я и посчитал, что лучше назваться вам другой, чужой фамилией. Ведь от этого ничего не измениться. Так ведь? Все эти ваши бумаги, чистая формалистика. Ну скажите, так ведь? – спросил он у Грека.

Грек сурово глянул на любовника вдовы.

– Не скажите, гражданин. Случается, в объяснениях граждан мы можем почерпнуть очень нужную и полезную информацию.

Когда они вышли из дома и проходили мимо бассейна, Грек увидел лежащие на скамейке полосатые трусы Казанца. За это время они уже высохли под солнцем. Проходя мимо, Грек чуть замедлил шаг и плюнул на них.

Ваняшин посмотрел на такую пакость приятеля с осуждением.

– Это уж совсем ни к чему, – сделал он замечание Греку, на что тот сразу бурно отреагировал:

– Тоже мне, нашелся гуманист. Да его бы в камеру запихнуть суток на пятнадцать надо, чтоб в следующий раз не обманывал оперативных работников. Если он в этом соврал, стало быть, и в другом может. Нет, Леша, таким верить нельзя. Видал он титьки какой бабе мнет. Мы с тобой о такой принцессе можем только ночью во сне помечтать. Хотя ты еще может, туда сюда, сгодишься для нее. А я… – Грек безнадежно махнул рукой, помолчал, потом сокрушенно добавил: – Нет, Леша, где такой хохол, как Казанец прошел, там нам с тобой русским делать нечего.

Ваняшин покосился на усатую распухшую харю Грека. Наверное, тот забыл, что сам он смуглый, с черными волосами и такими же черными глазами, скорее смахивал на цыгана, считал себя потомком из далекой Греции и при случаи не упускал похвалиться этим. Но напомнить Греку об этом лейтенант сейчас не решился, чтобы не сделаться кровным врагом Сан Саныча Грека. Тем более, что в паспорте у того, в графе о национальности, сделана запись, что Грек действительно русский.

Достав из кармана банку с пивом, Грек, улыбнувшись, подкинул ее в руке. Разок. Другой.

– Ладно. Хрен с ними со всеми. Зато мы с тобой, Леха, по банке пива скалымили, – проговорив так, Грек выронил из руки банку, и та, упав на мраморные плитки, отшлифованные до блеска, покатилась к воротам.

– Вот тебе и дармовщинка, капитан. Из рук валится – посмеялся над приятелем Леха Ваняшин. Обернувшись, он глянул на одно из окон дома и увидел в нем Инну Розовскую. Девушка стояла у окна, держа в своих изящных пальчиках длинную сигарету, и наблюдала за оперативниками.

– Нас, кажется, провожают, – сказал Греку лейтенант Ваняшин.

– Плевать, – с безразличием отозвался на это Грек, наконец-то подхватив оброненную банку с пивом.

В другой руке Инна держала пульт дистанционного управления воротами. Стоило операм подойти к воротам, как она нажала одну из трех кнопок, и металлическая калитка в воротах, обитая лакированными досками, бесшумно раскрылась, выпуская Грека с Ваняшиным с территории. Только они вышли, и калитка также бесшумно закрылась, отгораживая райский уголок с зелеными лужайками, с клумбами благоухающих цветов, ухоженным садом и бассейном, от остального мира.

– Живут же люди, – оглядываясь за закрытые ворота, с завистью произнес Грек, тут же откупорив банку с пивом.

– Видишь ту машину, – услышал он голос Лехи Ваняшина.

– Какую? – завертел Грек головой и увидел стоящий метрах в десяти от ворот серый «Фольксваген». Старая машина выглядела брошенной, потому Грек и не сразу обратил на нее внимание. И только приглядевшись, увидел сквозь затемненные стекла, что в салоне кто-то есть.

– Эту что ль? – спросил он у Ваняшина.

– Эту, эту, – ответил приятель Леха.

– А чем она тебя заинтересовала? Тем, что на ней нет номеров?

– Да она-то ничем. А вот те, кто сидят в ней. Сдается мне их там двое, – присмотревшись, сказал Ваняшин. Грек на это только пожал плечами.

– Ну и что с того? Подумаешь, сидят. Может там парень девчушечку прижал и пялит потихоньку. А, Леха? – легонько толкнул Грек приятеля Леху в бок. – Сам что ли не такой? Признавайся.

– Уж слишком долго он ее пялит. Мы здесь, сколько с тобой крутимся? – спросил Ваняшин, глянув на часы. А Греку и глядеть не надо. И так знает.

– Ну, примерно, часа три с половиной, – сказал он Ваняшину.

– Вот. И все это время они тут сидят и смотрят, между прочим, на ворота мадам Розовской, – проговорил Ваняшин.

Лицо усатого капитана сделалось задумчивым.

– Насколько я тебя понял, ты хочешь сказать, что они секут за домом вдовы? – проявил Грек сообразительность, чем немедленно вызвал похвалу.

– А ты, оказывается, смышленый, – сказал Ваняшин. Сам же Грек на это отреагировал своеобразно. Точно шмель, зашевелив усами, сказал сердито:

– Ладно, летеха. Давай, без намеков. Лучше скажи, чего ты предлагаешь?

Ваняшин пожал плечами, призадумался.

– Пробить бы эту машину надо по линии ГАИ. Узнать, кому принадлежит. Да номера на ней нет.

Грек усмехнулся этому предложению.

– А не проще ли подойти и потребовать у водителя документы, – брякнул он.

Ваняшин на это глянул без энтузиазма.

– А основания у тебя для этого какие? Ты что, работник дорожно-патрульной службы?

– Плевать, – допив пиво, Грек выплюнул горьковатую слюну и бросил на газон пустую банку. – Не нужны мне основания. Ну, если уж ты так придерживаешься законности, то основанием есть расследование убийства Розовского. Его где шлепнули?