Это был не сон - Наталья Александрова Страница 13

Нину мы отстояли всем магазином, но Вася не обиделся, что импренебрегли, и теперь изредка забегает к нам на огонек выпить кофейку.

Кое-как доработав до конца дня, я, выходя из офиса, увиделана обочине голубые «Жигули» с открытым капотом. Хозяин, как водится, ушел вмотор по пояс, выставив наружу брюки и ботинки. Не зря говорят, барахло машина«Жигули»! Н-да, брюки были серые, хорошей ткани, с пятном мазута возлеотворота, я их сегодня уже видела. Как это понимать? Машина другая, а брюки теже самые? Интересный человек. Брюки у него одни, а машин – как собак нерезаных.Я прошла мимо него и замедлила шаг – очень уж мне захотелось разглядеть егополучше, но в этом я не преуспела. Удалившись на безопасное расстояние, яоглянулась – вдруг он вылезет, и я смогу его рассмотреть? Но я увидела кое-чтодругое, отчего мне стало не по себе.

По тротуару неторопливой расхлябанной походочкой шел смуглыймолодой человек в мятых вельветовых брюках и бежевом свитере. Он никуда неспешил и поддавал ногой пустую банку из-под пива. Проходя возле голубой машины,он неловко поддал свою банку, и она скатилась с тротуара. Пружинистой,танцующей походкой брюнет сошел на мостовую рядом с хозяином неисправных«Жигулей», как-то неуловимо взмахнул рукой и снова выкатил банку. Я следила заего грациозными движениями, но какой-то внутренний толчок заставил меняперевести взгляд на человека в приметных брюках. В его позе что-то неуловимоизменилось. Он так же стоял, зарывшись в мотор своей машины, но стоял как-тобезвольно обмякнув. Он не стоял, а лежал, навалившись грудью на мотор. Я не такчасто видела мертвых людей, но внутренний голос сказал мне, что этот человекмертв. Я лихорадочно завертела головой в поисках грациозного брюнета, но его ислед простыл.

Что делать? Я покрылась испариной от страха и волнения ипоскорее побежала прочь. Сердце билось как зверь в клетке. Эти подозрительныебрюки и машины стоят всегда то рядом с моим домом, то с офисом… И похоже, чтоубийства, кроме меня, никто не заметил. Я остановилась и решительно повернуланазад, надо вернуться. Но, выйдя из-за угла, я застыла в полной растерянности:улица была пуста, никакой машины и уж тем более – никакого покойника. Что же,мне это все померещилось? До сих пор я не страдала галлюцинациями. Что же, онсам сел в машину и уехал? Интересный покойник, подвижный и техническиграмотный. Я начала сомневаться в своем рассудке.

Но самое интересное было еще впереди. Вечером мне позвонилазнакомая, Лиля Свитская, и с нескрываемым интересом спросила, растягивая словав своей обычной манере:

– Татьяна, у тебя что, новый роман?

– С чего ты взяла?

– Ну, с кем это ты была в воскресенье в машине?

– В какой машине? – Сердце у меня тревожнозабилось от неясного предчувствия.

– Ну я не помню в какой, в синей или в зеленой… Ты меняеще марку спроси, я в них не разбираюсь… Я свою-то трудом запомнила, только помужу и узнаю… Но тебя-то я точно разглядела, мы на переезде рядом стояли…

– Да не тяни ты, Лилька! – С Лилей разговаривать –это, доложу я вам, мука мученическая. – Не тяни! На каком переезде?

– Ну, как на каком? Мы на дачу ехали. Переезд возлеРепина, мы рядом с тобой стояли, я тебе машу-машу, а ты на меня посмотрела, какбудто первый раз видишь… И такой мужчина интересный за рулем был! Кто это?

Вспомнив интересного мужчину, Лиля слегка оживилась, дажеговорить стала быстрее.

– Какой хоть мужчина-то? Блондин, брюнет?

– Ну ты даешь! Не помнит, с кем в машине ехала!Блондин, конечно! Стану я на брюнетов пялиться! Но вы с ним не одни были, назаднем сиденье еще двое сидели, но неинтересные.

– Лилечка, ты ничего не путаешь? Это точно меня тывидела?

– Ой, ну ты даешь! Я еще пока в маразм не впала! Конечно,тебя! Да ты что, пьяная, что ли, была – не помнишь ничего?

– Да я сама ни черта не понимаю. А когда это было-то?

– Я же тебе говорю – в воскресенье!

– Да понимаю, что в воскресенье. А в какое время?

– В какое время?

Я тотчас поняла, что допустила ошибку. Спрашивать Лилю овремени было бесполезно. Она и время – это две вещи несовместные. Она никогдане знала, который сейчас час, всегда и всюду опаздывала и искренне удивлялась,если кто-то был этим недоволен.

– Лилечка, хоть примерно!

– Примерно… Утром мы вообще-то на дачу ехали…А-а! – Лиля вдруг страшно обрадовалась, вспомнив что-то, что могло помочьей определить время. – Это было за три часа до пожара!

– Какого пожара?

– Ну как же! Там такой пожар был в Учительском, возлеРепина, большой дом сгорел как свечка, машин пожарных понаехало, но ничего несмогли сделать, одни угли остались!

Я вспомнила свой серый плащ с прожженной полой, и мне сталонехорошо.

Время было позднее. Я зашла к Галке за Аськой. Они всесмотрели новости, я взглянула на экран и застыла на месте.

«… Следственная группа прокуратуры прибыла сегодня на местокрупного пожара, случившегося в поселке Учительское в минувшеевоскресенье», – звучал голос диктора за кадром, а на экране телевизорабыли черные обугленные стены большого загородного дома, окруженного огромнымисоснами, теперь тоже обугленными. Участок был большой, огороженный бетоннымзабором, и сердце мое при виде этого обгорелого дома исступленно забилось. Явидела это место! Но где и когда?

Где – понятно, но вот когда? Еще это Лилькин звонок… Что сомной происходит? С ума я, что ли, схожу? А диктор продолжал:

– По делу о пожаре у следствия появилась новаяинформация. Как считает следователь Громова, в Учительском имело местостолкновение двух преступных группировок, в результате которого коттедж былумышленно сожжен. Возможно, эти же люди принимали участие в криминальнойразборке, происшедшей в тот же день, в минувшее воскресенье, в восемь часоввечера на Выборгском шоссе. В связи с этим делом разыскивается женщина – ростоколо 165 см, блондинка, была одета в серый плащ и темно-синие туфли…

– Тоже мне, приметы, – фыркнула Галка, – дапод них кто угодно подходит, вот даже ты…

– Разве я блондинка? – растерялась я.

– Ну, пепельная…

Галкины слова повергли меня в ужас. Кстати, где же плащ?Утром в понедельник я второпях сунула его под вешалку, чтобы Галка не заметилаи не начала расспрашивать. Девчонки перебрались в нашу комнату, потому чтоГалка укладывала Стасика, я достала плащ и заперлась с ним в ванной. Так, полаобгорела прилично, носить уже невозможно, и как это я сразу не заметила?Придется его выбросить, чтобы не расстраиваться. Машинально я проверилакарманы, и что-то в правом царапнуло мне руку. В руке у меня была довольнотяжелая золотая цепочка с крупными порванными звеньями – такие носят сейчасбандиты-»отморозки» с бритыми затылками и неандертальскими низкими лбами.Откуда у меня эта цепь? Я взяла ее в руки и вдруг заметила, что замок на нейразорван и вся она вымазана чем-то липким и ржавым. Господи, да это же кровь! Ивдруг перед моим внутренним взором встало лицо с выпученными глазами иразинутым в крике ртом, я ощутила, как тяну за цепочку и она рвется…