Поджигатель - Питер Мэй Страница 13

Вторник, утро

Наньсяоцзе в пекинском районе Чаоянмэнь была забита транспортом. Протянувшаяся с севера на юг, узкая улочка рассекала городские кварталы, что лежали к востоку от центра. Размеренно крутя педали, Ли Янь двигался в потоке велосипедистов в сторону столичного округа Дунчэн, куда руководство муниципальной полиции перевело штаб-квартиру первого отдела. Оживленный перекресток с улицей Дунчжимэнь утопал в густой зелени, которая в это жаркое утро дарила прохожим мгновения желанной прохлады. Последнюю сотню метров пути Ли проделал с черепашьей скоростью, расслабленно вдыхая напоенный цветочным ароматом воздух. На углу Дунчжимэнь он остановился, размял затекшие руки.

— Поел уже? — традиционной фразой приветствовала детектива Мэй Юань.

— Да, поел.

Услышав традиционный ответ, женщина начала готовить ему завтрак. Вопрос, которым пекинцы обменивались при встрече, не имел, по сути, никакого отношения к приему пищи и являлся ритуалом, данью вежливости.

Ли поставил велосипед к дереву, прислонился спиной к каменной стене и стал наблюдать за ловкими манипуляциями Мэй Юань. Удивительно красивые миндалевидные глаза пожилой китаянки светились умом и проницательностью, то и дело вспыхивали искорками смеха. Ее черные, цвета воронова крыла волосы с серебристым налетом на висках были стянуты в тугой узел и прикрыты легким шелковым шарфиком. Когда Мэй Юань улыбалась, морщинки на круглом лице превращались в глубокие борозды. Сейчас все внимание женщины было сосредоточено на жаровне, что стояла под тентом в тележке громоздкого трехколесного велосипеда. Пламя газовой горелки с трех сторон защищали невысокие стеклянные экраны в бамбуковых рамках. Мэй Юань брызнула на раскаленный металлический круг несколько капель растительного масла, опрокинула небольшой черпачок жидкого теста, которое мгновенно схватилось, затем разбила яйцо и ложкой равномерно распределила содержимое по поверхности блина. Почти готовый цзяньбин она приправила соевым соусом и мелко нарезанным репчатым луком, а в центр положила столовую ложку взбитого яичного белка. Через минуту вчетверо сложенный блин был завернут в коричневую бумагу и вручен Ли Яню — в обмен на два юаня. Чуть откинув голову, Мэй Юань с удовлетворением наблюдала за тем, как детектив принялся поглощать свой завтрак.

— Вкуснота, — проговорил Ли с набитым ртом, вытирая указательным и большим пальцами уголки губ. — Если б я не жил в квартире дяди, то взял бы тебя в жены.

Мэй Юань тихонько рассмеялась.

— По возрасту я могла бы быть твоей матерью.

— Но мать никогда не готовила мне такой вкуснятины.

Это было правдой. Дома Ли ни разу в жизни не ел цзяньбин — мать просто не пекла их. Мэй Юань тоже могла бы реализовать себя на ином уровне — она запросто могла бы читать лекции в университете или стать важным государственным чиновником. Ли скользнул взглядом по обложке книги, которая лежала у жаровни: Декарт, «Метафизические размышления». Не повернув головы, он скосил глаза на руки женщины — маленькие и пухлые, они были покрыты десятками крошечных точек от ожогов кипящим маслом. Грудь детектива защемило от жалости. Сверстники Мэй Юань были вынуждены до конца дней нести на себе проклятие двенадцати лет «культурной революции». Но если Мэй и мучили воспоминания, в зрачках ее никогда не гасли озорные смешинки.

Интерес Ли Яня к книге не ускользнул он внимания женщины.

— Могу дать почитать — когда сама закончу. Это был удивительный человек. — Мэй Юань мягко улыбнулась. — «Я мыслю, следовательно, я существую».

Томик явно стоил немалых денег, и, чтобы скопить их, ей наверняка потребовалось время. Готовность поделиться своим сокровищем была знаком настоящего доверия.

— Спасибо, — сказал Ли. — Буду рад. Обещаю не загибать страницы. — Он вновь поднес ко рту цзяньбин. — Ну так что, ты нашла ответ?

Мэй хмыкнула.

— Третьим человеком в очереди должна быть его жена. Ты подводил меня к мысли, что это окажется мужчина.

— Нет-нет, ни к чему такому я не подводил. Ты предположила, что это мужчина. Стоило отказаться от всяких предположений, и ты сама поняла, кто это.

Она с укоризной качнула головой:

— Не очень блестящий ход, но сойдет.

— А что припасла мне ты? — Ли доел блин, скомкал бумагу, бросил в урну.

— Двух человек, и никакого подвоха. — Мэй Юань хитро сощурилась. — Один хранит у себя все книги мира; знание — это сила, и такое собрание делает его всемогущим. Второй никогда не расстается с парой палок, но они дают ему еще большую власть. Почему?

Ли Янь задумался, однако в голову ничего не приходило.

— Тебе придется подождать до завтра.

— Разумеется.

Из кожаного чехольчика на ремне он вытащил часы на тонкой серебряной цепочке.

— Мне пора. Цзайцзянь! — До встречи.

Детектив оседлал велосипед. Мэй Юань с материнской тревогой смотрела, как фигура в белой рубашке с короткими рукавами лавирует в потоке машин на Дунчжимэнь. Где-то далеко-далеко, думала она, вот так же катит и мой сын. Тридцать лет назад Мэй по воле хунвейбинов очутилась в трудовом лагере, а ее ребенок пропал. Сейчас ему должно было быть столько же, сколько и Ли. В душе матери жила робкая надежда: может, мальчику досталась более счастливая доля, чем ей?