Зловещее Проклятие - Деанна Рэйборн Страница 13

Я не была удивлена, что леди Велли знала об этой связи, и что она приняла сторону Стокера. Она была, когда это подходило ей, стойким чемпионом. — Я не могу не согласиться, — сказала я ей. — Но в прошлом году Стокер столкнулся с де Морганом. Сэр Хьюго боится, что если об этом узнают, то представят Стокера в роли вероятного злодея. Мы хотим очистить его имя от любых подозрений, — предупредила я возможный вопрос.

— Конечно, вы хотите. Любой человек сделал бы это в сложившихся обстоятельствах, и вы будете бегать наперегонки вместе с ним, потому что вы сделаны из той же материи. Занятная вы парочка, вечно сражаетесь с ветряными мельницами. Вы безрассудные дьяволы, — кисло сказала она. Она посмотрела туда, где Стокер балансировал на тонком железном луче, примерно в сорока футах над каменным полом.

— Вряд ли, — сказала я, игнорируя подвиги Стокера. — Как только газеты узнают об этом, репутация Стокера снова будет разрушена. Я не уверена, что он сможет это выдержать. И еще остается вопрос с моим отцом, — добавила я многозначительно.

Леди Велли посмотрела на меня жестким взглядом. — Ваш отец порой совершенная задница. — Она замолчала, яростно пожевывая нижнюю губу. Ее искривленные руки сжали трость. — Я сказала Его Королевскому Высочеству, что Стокера нечего бояться, что он настоящий, честный британец, но слушал ли он? Нет, упрямый козел.

— Почему принц ополчился против Стокера сейчас? — потребовала я. — Мы работаем партнерами в течение нескольких месяцев, мы живем в необычных условиях, и мы были вовлечены в два уголовных расследования. За все это время с его стороны не было высказано никаких возражений. Почему сейчас?

Леди Велли выглядела несколько смущенной. — Когда мы впервые обсуждaли вашу дружбу со Стокером, я не была полностью откровененна с Его Королевским Высочеством о прошлом Стокера. У Берти глубокий ужас перед разводом. Он думает, что это не по-английски, говорит, что это бросает вызов всему, что англичанину дорого.

— История развода Темплтона-Вэйна была в каждой лондонской газете. Как же он не знал об этом?

Она пожала плечами. — Респектабельные газеты были больше обеспокоены извержением Кракатау, чем грязным бракоразводным процессом. Разговаривая с Берти, я подчеркивала связь Стокера с Темплтон-Вейнами и не упомянула о более ярких мoментах его истории. Мне жаль говорить, что это заставило Его Королевское Высочество рассматривать меня как менее надежный источник в том, что касается Стокера, — сказала она, скривив губы. — Он думает, что я слишком люблю мальчика, и отказывается поверить моей оценке Стокера. Естественно, теперь он смотрит на него с некоторым предубеждением.

— Тогда мы должны убедиться, что правда о местонахождении Джона де Моргана установлена до того, как сюда вмешают Стокера, — мягко сказала я. — Сэр Хьюго указал, что официальная позиция заключается в том, что Джон де Морган исчез по собственному желанию.

— Это официальная позиция, — сказала она, внимательно наблюдая за мной. — Но я чувствую что-то еще затевается. Что-то происходит в Особом Oтделе, и в настоящее время ситуация немного туманна.

Я прищурилась. — Что вам известно?

Она покачала головой. — Ничего такого.

— И вы бы не сказали мне, если бы знали, — бросила я вызов.

Выражение ее лица сделалось лукавым. — Дитя, жизнь воспитала во мне секретность. Я научилась хранить тайны. Конечно, я бы не сказала вам все. Тем не менее, я бы предложила вам: если вы можете помочь очистить имя Стокера от любой возможной вины в этом вопросе — сделайте это. Мне бы не хотелось, чтобы он был пешкой в чужой политической игре.

Мы молчали долгую минуту, наблюдая, как рабочие боролись с растениями в горшках. Стокер над головой быстро что-то делал с трубами, железный каркас мощно содрогнулся, и поток пара превратился в теплый, нежный туман. Раздались крики приветствия рабочих, и Стокер начал свой спуск.

— Это все совершенно абсурдно, — взорвалась я. — Даже если бы его заподозрили, Стокер не мог этого сделать. Он был здесь в Бишоп-Фолли, — указала я. — Я поклянусь в этом.

Она посмотрела на меня с жалостью. — Вы действительно думаете, что вам разрешат давать показания на этот счет?

Я прищурилась. — Но это правда. Я его алиби.

Она понизила голос до шипения. — Вероника, вы будете уничтожены, если ваш отец пожелает этого. Задумайтесь. Если Стокера обвинят в убийстве, вы действительно допускаете, что полулегитимной дочери принца Уэльского будет позволено выставить себя на обозрение публики? Само ваше существование угрожает основанию монархии. Вы никогда не сможете играть публичную роль.

Жара была такой же удручающей, как рука, зажимающая мой рот, не дающая мне дышать. — Это абсурдно. Если бы это означало спасение жизни человека …

— Вспомните Майлза Рамсфорта, — сказала она. — Все следы вашей причастности к расследованию были удалены. И этого тоже будут.

Я начала протестовать, но леди Велли покачала головой. — Ваш отец заключил бы сделку с дьяволом, если бы думал, что это будет хорошо для монархии.

Должно быть, она увидела что-то на моем лице, потому что ее голос смягчился, и она протянула руку с желтыми ногтями, чтобы сжать мою. Это не было утешением, но, по крайней мере, это было усилием. — Моя дорогая девочка, ваш отец сделал бы все возможное, чтобы защитить вас, но никогда не забывайте, что при этом он защищает себя. То, что он делает, часто было по моим указаниям. Он слушался моего руководства с колыбели, и хотя ему нравится думать, что он взрослый человек, бывают моменты, когда он все еще прислушивается к моему голосу.

Я оттолкнула ее руку. — Ему не хватает ни интеллекта, ни здравого смысла, если он считает, что Стокер способен хладнокровно убивать.

Она медленно покачала головой. — Берти упрямый как осел. В конце концов, он немец, что подразумевает тевтонское упрямство. Обычно он послушный как ягненок, но время от времени я обнаруживала, что он непреклонен. Он будет упорствовать в своей идее. Если он решит, что ваша связь со Стокером должна быть прекращена… — Ее голос затих, и она не закончила предложение. Она и не должна была.

— Еще одна причина узнать, что случилось с Джоном де Морганом, — сказала я ей. — Если имя Стокера никогда не будет обнародовано в связи с исчезновением, то у моего отца не будет причин выступать против него.

Она медленно кивнула. — Но лучше всего, чтобы это было сделано незаметно. Чем дольше газеты не будут знать об этом, тем лучше.

— Сэр Хьюго знает, что мы расследуем, — напомнила я ей.

— Оставьте Хьюго мне. Я знаю, в каком шкафу он хранит свои скелеты, — мрачно сказала она.

— Отлично. Значит мы договорились. Стокер и я установим правду, а вы будете держать моего отца на поводке.

Я протянула руку.

— Я могу пообещать вам только, что приложу максимальные усилия, — сказала она в качестве предупреждения. — Берти — капризeн.

— В борьбе между вами и моим отцом, я каждый раз ставила бы на вас, — сказала я ей.