Бой-КОТ. Дело доверчивого ветеринара - Роман Матроскин Страница 12

«Двуногий» сидел за столом и плакал:

— Не выходит, не выходит…

— Мррр! — Ричи пружинисто запрыгнул на стол, уселся рядом с тоскливо-пустым монитором ноутбука и проникновенно заурчал:

— М-м-м-м-р-р…

Если бы бестолковый гений хоть что-то понимал в котософии, он бы расшифровал запросто спич своего усатого учителя: «Друг! Понимаешь, выход там, где вход. Я это знаю точно — сто раз ходил…»

Гений убрал руки от лица, и Ричи понял — дело совсем швах. «Двуногий» выглядел неважно: взгляд как у побитой собаки, на щеках — вода, как у слепого котенка… Какая тут может быть «философия»! «Двуногая» ушла в бизнес, а «нетленка» не вытацовывается… Муза, называется!

— Ничего не получается, темы нет, слова испортились, фразы — как из объявления на столбе о продаже ржавой «копейки»… А тут еще и любимая моя уехала: корма, видите ли, китайцы какие-то новые изобрели. Конфуция им мало было — бизнесом занялись! Понимаешь, Ричи, Китай — это очень далеко! Новые веники вырастут, пока она вернется… А вдруг ей там понравится?

Ричи возмущенно фыркнул, с сожалением глядя на залитое слезами лицо писателя, и вдруг вспомнил, что бычка, запущенного Масей ему по носу, он не успел ни съесть, ни выбросить.

— Мя-а-а-а-а! — и выпустил из зубов рыбку с обломанным хвостом.

Сразу запахло песком, солнцем и соленым ветром.

— Спасибо, котяра! Ты настоящий друг… — оценил его действия гений и от жалости к самому себе снова всхлипнул, поглаживая роскошную, выхоленную не какими-то там китайскими кормами шкурку. А потом задумался. — Эх, Ричи! Бычки, раки, пиво — это пошло, для создания книги всей моей жизни мало… Ладно, попробуем рывочек. — Он тяжело поднялся. — Ты мой настоящий Муз, пока Муза моя с китайскими кошками разбирается… — Затем махнул рукой, бросил грустный взгляд на матовочистый монитор и поковылял к бару. — Вино. Вкус солнечной жизни, света и рубиновой крови… Может, оно натолкнет меня на мысль.

— Вот и славно, вот и попишем… — Ричи с хрустом потянулся и прикрыл глаза. — Впервой, что ли?

Но тут…

…снизу раздался сумасшедшей силы и боли кошачий визг! Ричи мгновенно сиганул в окно. Подумаешь, пять метров от мансарды до мягкой клумбы. А если речь о жизни и смерти Маси? Страшно подумать! «Нетленка» — потом, подождет.

Но с Масей все было в порядке: к хозяевам дома быстрой рысцой бежала взъерошенная и напуганная Франсуаза.

— Боже! Франни! Что с тобой?! — Они с Ричи усадили кошку на мягкую подушку, лежащую на траве, перед плошкой чистейшей родниковой воды.

Подруга кинулась на шею Масе.

— Сегодня днем, когда я пришла… — начала она, сдерживаясь, чтобы не заплакать. — Григорий… мой «двуногий»… доктор… на полу… не дышит!

— Что, что случилось? — разволновалась Мася. — Он жив?

— Я пришла домой из клиники днем, он лежал на полу, — немного успокоившись и налакавшись воды, начала рассказывать Франсуаза. — Глаза открыты, лицо перекошено… Вначале подумала, что все..

— Жив? — переспросил Ричи.

— Да! Слава Деве-кошке! Его на «Скорой» увезли, «двуногая» вызвала!

— Что это? Эпилепсия? — ужаснулась Мася.

— Нет, «двуногого»… от-от-равили… — Кошка даже начала слегка заикаться. — Лина, его новая жена, хотела всем дать просто выходной… но потом пришли какие-то Двокаты… руг… руг… ругались долгооооо…

Ричи резко развернул кошку к себе:

— О чем они ругались, Франсуаза, вспомни точно?

— Я… я… я не пооооомнююююю… грооомкоооо… — Она опустила голову. На траву капнула слезинка. — Сказали, что клиника закрывается, потому что это наследство и мотив, а Лина на него прав не имеет, потому что под следствием, и вообще ее арестуют со дня на день, как главную подозреваемую. Мол, из-за этой клиники она его сама и от… от… отравилаааааааа… Но она же не могла! Понимаете? Не могла! Она его любила…

Мася кинулась успокаивать подругу, сердито буркнув Ричи:

— Довел кошечку, психолог, блин…

— Я довел? — Ричи недоуменно посмотрел на Масю. Правильно говорил кот Сенеки: «Кот, понявший самку, начнет говорить с мышами».

Немного успокоившись, Франсуаза посмотрела на него и мяукнула:

— Дело будет расследовать этот тощий «двуногий», как его там… ну, который постоянно приносит к нам своего жирнягу…

— Лыжин? — хором спросили Мася и Ричи.

— Да. Он с утра уже мурыжит мою «двуногую», Лину. Полнейшее животное. Ни такта, ни ума, ни фантазии. — Она помолчала и после долгой паузы добавила: — Думаю, тебе стоит вникнуть в это…

Ричи, котектив с многолетним стажем, сразу предположил, что в стороне от расследования этого дела он не останется.

— Лыжин расследует покушение на Вощинского, да это просто крысам на смех! Я вообще не понимаю, как он находит в магазине корм для Прапора, что тут про убийство говорить! В общем, нужно им помочь.

— Как всегда, — улыбнулась Мася, — мой котектив не сидит сложа лапы!

Ричи смутился. Можете быть, в самом деле со стороны он выглядел как белка в колесе — пафосно и хвастливо. Ему часто делали подобные замечания.

— Я не в этом смысле, — промямлил он. — Я вовсе не хотел показаться…

— Ты показался именно тем, кто ты есть, — приложила лапку к его губам Мася. — Самым лучшим в мире котективом, который поможет любому, кто попал в беду, даже если это «двуногий».

Ричи почувствовал, как дрожит кончик его хвоста. А сердце, сердце дрожало еще сильнее.

— Иди милый, и не возвращайся без победы!