Отомстить и умереть - Сергей Бортников Страница 12

Утешал женщину не кто иной, как начальник управления собственной безопасности подполковник Горяев, следовательно, объясняться придется не только с безучастной вдовой, но и с коллегами, отвечающими за «чистоту рядов»… Те сами мараться не станут, передадут дело о превышении служебных полномочий в прокуратуру, а там Александр Евгеньевич Белокуров, каким-то образом причастный к тому, что случилось с его дочерью, задействует все свое влияние, дабы показательно наказать виновных и выйти самому сухим из воды… «Он не остановится ни перед чем и сделает все для моей полной изоляции, — догадался майор. — В выходные дни никаких следственно-оперативных мероприятий проводить не будут, сохраняя видимость законности, а в понедельник-вторник меня закроют, значит, осталось только два дня, чтобы разобраться с этим делом, найти виновных и отомстить!»

* * *

Народ начал расходиться только тогда, когда Шелягова увезли в морг. Последней уехала Светлана — на мужниной «десятке». Передавая ей ключи, Егоршин невнятно пробормотал: «Прости», — но так и не удостоился ответа…

Бабулек у подъезда уже не было. Впрочем, разыскать Инессу Сигизмундовну труда не составило — первый встречный мальчишка сразу же указал на квартиру № 1, в которой проживала старушка.

— Майор Егоршин, — представился Василий, раскрывая удостоверение. — Разрешите…

— Конечно, конечно, проходите.

— Инесса Сигизмундовна…

— Слушаю вас.

— Вы мне напомнили мою первую учительницу.

— Все, кто работал в школе много лет, чем-то похожи друг на друга…

— Значит, я не ошибся?

— Нет… Я всю жизнь преподавала химию…

— Нелля Владимировна растила нас честными, верными, одним словом, порядочными людьми.

— Этому учили все советские педагоги!

— Вот! Вот почему вы сразу вызвали у меня доверие… Поэтому не буду врать, юлить и что-то от вас скрывать. Я пришел к вам не как милиционер, а как частное лицо — обычный гражданин, отец потерпевшей девочки, наконец, друг погибшего милиционера. С моей дочерью случилось несчастье, сейчас она в коме… Я подозреваю, что к этому причастны люди, которые занимают очень — очень! — высокое положение. Что-то должен был прояснить ваш сосед Синицын, но его убили…

— Я без очков ничего не вижу, поэтому не смогла прочитать вашу фамилию…

— Егоршин.

— А звать как?

— Василий…

— По-отчеству?

— Давыдович.

— И что вы хотите узнать, Василий Давыдович?

— Человек, за которым побежал мой напарник, вам знаком?

— Нет.

— Когда он входил в подъезд, у него в руках что-то было?

— Да. Пакет. Обычный полиэтиленовый пакет.

— Как долго он находился в доме?

— Минут пять — не более.

— Значит, это он! Пойдем далее… Я поднялся, а мой товарищ начал преследовать предполагаемого преступника. Вы видели, как он его догнал?

— Нет. Они скрылись за углом.

— Там моего друга и нашли. Мертвым. В вентиляционной шахте…

— Знаю.

— Откуда?

— В нашем доме все только и говорят об этом.

— И что говорят?

— Что неизвестный убил сначала Пашу Синицына, а затем и милиционера!

— Но ведь кто-то же должен был видеть, как это случилось?

— Может, кто и видел, только свидетельствовать не станет. Вот вы говорите, что вашу дочь покалечили влиятельные люди…

— Я так не говорил…

— А как?

— Они могут быть причастны…

— Разве это меняет дело? Время нынче такое — бес-пре-дель-ное, — она по слогам произнесла последнее слово. — У руля — сплошь воры и бандиты. А народ — бесправен и не хочет связываться с ними. Себе же дороже!

— Я покараю. Клянусь вам — покараю убийц моего друга! Если вам хоть что-то станет известно — позвоните мне на мобильный, — он продиктовал номер своего нового телефона. — Можете просто «маякнуть», чтобы не тратить деньги…

— Это как?

— Положить трубочку после первого гудка. Я сразу перезвоню.

— Хорошо.

— Что ж… Спасибо! Спасибо вам за все…

— Не за что. Погодите… Его нашли сразу за углом?

— Да.

— На первом этаже там библиотека.

— У них всегда занавешены окна, поэтому никто ничего не видел.

— А на втором — живет инвалид. Генка. Он все время на лоджии гуляет. В коляске.

— Спасибо. Вы очень помогли мне!

* * *

«Никогда не откладывай на завтра то, что можно сделать сегодня». Этой прописной истиной Егоршин руководствовался всегда. Но время было позднее, и тревожить инвалида он не рискнул. Сел в троллейбус и поехал домой.

По дороге позвонил брату:

— Ну, что там, Ваня?

— Без изменений.

— Жрать хочешь?

— А ты как думаешь?

— Думаю — хочешь.

— Какой ты проницательный!

— Работа такая…

— Позволь хоть в магазин сбегать — на первый этаж. Водички купить, печенья…

— Я же просил, даже в туалет — ни-ни.

— И так сцу в бутылку. Как ты учил… Вторую заполняю! После пива… Приедь — вынесешь.

— Завтра утром. Устал я…

— В таком случае — пришли кого-нибудь. Мне по большому надобно…

— И кого ж я тебе пришлю?

— Андрюху.

— Нет его больше, брат…

— Как нет?

— А вот так. Встретимся — расскажу!

* * *

«Ну и денек, блин… Голова кругом! А результатов — ноль… Впрочем, почему ноль? Кое-что все же проясняется! Вчера в баньке гудело руководство всех правоохранительных органов: Горшков, Левитин, Белокуров иже с ними… Оказывается, такие оргии они устраивают по четвергам каждую неделю. Прокурор окосел раньше остальных и распрощался с компанией приблизительно в то время, когда комплекс покинула Анюта… Надо бы осмотреть его «лексус», может, на нем остались следы столкновения. Пусть не с дочкой — с бровкой, с деревом. Это задача номер один… Но каким боком здесь Синицын? Паша дежурил в “Динамо” и оказаться на другой стороне парка в рабочее время не мог физически… А вдруг он выходил куда-нибудь? Допустим, в магазин… До ближайшего гастронома — около километра. Туда — пять-десять минут и столько же назад… Никто и не заметит! Хотя… Зачем бить ноги? Возле комплекса — куча автомобилей… Кто сам за рулем приехал, а кто с водителем. Пока боссы парятся — шоферы скучают. Вот он и попросил знакомого сгонять за сигаретами… Тогда должен быть еще один свидетель! А может, у начальства кончилось пойло и его послали за добавкой? И, возвращаясь назад, он что-то увидел?! Тоже вариант… Как бы там ни было, придется установить личности всех, кто находился в тот вечер у “Динамо”… Это задача номер два… Стоп… А вдруг пьяный Белокуров сам сел за руль “лексуса” или же попросил Синицына отвезти его домой? А по пути случилось нечто непредвиденное… Вполне возможно. Вполне… Только как узнать правду? Как? Пойти к Александру Евгеньевичу и прямо спросить, кто управлял его машиной? Так он и понедельника ждать не станет — закроет меня на тридцать суток — и пиши пропало!