Купидон со сбитым прицелом - Татьяна Луганцева Страница 12

– А что, я должна была сдаться без боя? – нахмурилась Яна.

– И кричала, что молодец Жека, отомстил за поруганную честь! Что теперь и на нары можно со спокойной совестью. Как это понимать?

Женя сидел ошарашенный и тупо смотрел в одну точку. Лебедеву стало ясно, что тот не помнит, что творил, и сейчас не знает, как реагировать на такую информационную реальность. Понятное дело, не верить следователю, тем более другу Яны, нет смысла. Тем более, что есть куча свидетелей, да и все событие запротоколировано.

– Простите… Вы сказали, что мы залили всю свадьбу гов… Кхе… нечистотами? – срываясь на тон профессора лингвистики, спросил Евгений у следователя.

– Да чего уж… извиняться. Все нормально! То есть все так и было, как вы сейчас сказали.

– И Галочку тоже? – побледнел Евгений.

– Это невесту, что ли? Я не в курсе.

– Ха! – вдруг вскрикнула Яна. – Ее, любимую, ты полил основательно! Ни одного светлого пятна на белом платье, будь уверен!

– Какой ужас… – прошептал Евгений, краснея.

– Ты что, жалеешь?! – с угрозой в голосе прошипела Яна.

– Нет… Точно, нет! Просто все как-то неожиданно… – быстро откликнулся Женя.

– А как ты хотел? Фактор внезапности сыграл здесь не последнюю роль. – Яна словно гордилась проделанной работой.

Василий Николаевич с удивлением посмотрел на нее. Может, дамочка умом повредилась? Не нужна ли ей специализированная медицинская помощь? Не подадут ли потом на правоохранительные органы конституционную жалобу, что они издевались над душевнобольной девушкой, вместо того чтобы отправить ее в специализированное медицинское учреждение?

– Чему ты радуешься, Яна? Уму непостижимо! Вам вменяют злостное хулиганство! Грозят крупные денежные штрафы, а то и лишение свободы! Угон спецмашины, езда в нетрезвом виде, да еще и без категории в правах, при которой ты могла бы находиться за рулем грузовика. Затем нанесение материального вреда людям. Все были в дорогих платьях и костюмах, сами понимаете, свадьба. Нанесен колоссальный моральный ущерб присутствующим на свадьбе людям. Согласитесь, не каждый день искупаешься в таком ароматном душе…

– И что? – с вызовом отчеканила Яна.

– Ничего. Невеста в шоке, они с женихом понесли самый колоссальный моральный ущерб, – пояснил Лебедев, закуривая.

– Ничего… переживет… – легкомысленно отмахнулась Яна, звякнув дорогими золотыми браслетами на тонком запястье. – Как Женя пережил ее предательство? Измена – похуже, чем дождь из нечистот!

Лебедев вздохнул и задумчиво уставился на Яну. Та еще картинка… На фоне побитого лица и странной спортивно-эротической одежды дорогущие украшения из золота высокой пробы с крупными брильянтами и сапфирами смотрелись, мягко говоря, негармонично. У госпожи Цветковой было много дорогих, красивых, а часто и эксклюзивных украшений, которые дарил ей раньше Ричард, а потом Карл. Даже после развода Ричард все равно на праздничные даты дарил Яне золото, зная ее любовь к крупным, ярким украшениям. Преподносил он их так, что Яна не могла не принять. Иногда она сама покупала себе украшения, если, увидев, не могла оторвать взгляд.

– Откуда такая ненависть к гражданке Галине Светловой? – поинтересовался Лебедев.

– Наконец-то разумный вопрос! – обрадовалась Цветкова. – А никто не поинтересовался у этой гражданки, почему она два года жила с Женей гражданским браком, пользуясь всеми благами? Человек жил ради нее, дом построил для нее, а она что? Видите ли, работает он с дерьмом, фи, носик она воротит! Да это она – дерьмо! Вот и получила, что заслужила! Это еще не известно, кому надо выплачивать за моральный ущерб, – разгорячилась Яна.

– Браво! Наконец-то я понял! Оказывается, есть объяснение этому безумному поступку. Праведная месть, так?

– Так! – откликнулась Яна.

– И Яна ни в чем не виновата, – сразу встрял Евгений. – Я занимаюсь этим дерь… То есть делом, мне пришла в голову эта идея, я заставил Яну проделать все это.

Лебедев молча выслушал, улыбаясь уголками губ.

– Я ценю ваше благородство и даже попрошу, чтобы ваше заявление рассмотрели более серьезно. Это хорошая цель – взять вину на себя и дать возможность помучаться угрызениями совести. Но я сейчас здесь не для протокола и ни за что на свете не поверю, что госпожа Цветкова ни при чем. Просто ангел во плоти, я сейчас расплачусь! Мне даже немного жаль вас, Евгений. Так эта женщина действует на окружающих. Это ее «фирменная фишка», так сказать, «фирменный рецепт». Нужны годы тренировок, чтобы противостоять ее напору, натиску и умению убеждать. Может, Цветкова, ты обладаешь способностью гипнотизировать и сама того не знаешь? С ней ведь как, Евгений: с вечера можно начать пить и очень складно говорить про жизнь, а утром – очнуться на верхушке Эйфелевой башни с украденным седлом от золотого унитаза, которое она вас уговорила стырить у «зажравшегося богача» и отдать голодающим в Африке. Но по дороге вы еще как-то оказались во Франции для оказания интеллектуальной помощи французской полиции, хотя вас никто об этом не просил.

– Ха-ха-ха! – громко, по слогам произнесла Яна, не улыбаясь. – Что-то тут сильно много говорят обо мне, меня не спрашивая. Яна Цветкова еще никогда никого не предавала, и я никому не позволю взять всю ответственность на себя. Молчи, Женя! Я все слышала и все поняла. Я была более вменяемая, чем ты, все помню! Мы все делали вместе. И то, что мы делали, нам обоим доставляло сумасшедшее удовольствие. Так что и отвечать будем вместе! Хотя сама идея мероприятия, не скрою, зародилась у меня! Чем я очень горжусь, к вашему сведению!

– Не боишься тюрьмы? – строго спросил следователь.

Яна мгновенно вскочила на ноги и уже через секунду оказалась на коленях у Лебедева, свернувшись клубочком и гладя его по голове.

– Васенька, ты же поможешь мне? Как же ты без меня-то?

– Вот это очень интересный, то есть сомнительный, комплимент. Может, стоит упрятать тебя в тюрьму, чтобы общество вздохнуло спокойно? – Следователь попытался отстраниться от нее, покраснев до корней своих темных и густых волос.

– Ты же не сделаешь так, Вася? – поморгала длинными ресницами Яна.

– Вася… А что Вася может сделать? Я всего лишь следователь, – окончательно стушевался он.

– По особо важным делам, – проникновенно напомнила Яна, старательно хлопая ресницами и стараясь не думать о том, что от нее может дурно пахнуть и, скорее всего, не надо было опрометчиво бросаться мужчине на колени.

– Если только… – усмехнулся Лебедев.

– Ты точно нам поможешь, я знаю, – погладила его по голове Яна. – Иначе бы ты вообще сюда не приехал. Ведь так?

– Не факт. Я просто не мог не откликнуться на просьбу женщины, попавшей в беду, понятно? Я же не знал, что здесь все так серьезно. Как представлю себе эту красочную картину с вами в главных ролях, так цепенею. Нелегко будет компенсировать испорченную свадьбу.