Киса - Борис Свердлин Страница 12

Руководство борделя регулярно пополняло необходимый гардероб своих работниц, не давая им, разумеется, выйти дальше небольшого дворика, в котором было довольно много деревьев, кустов и красивейших цветов, которые девушки по желанию поливали, наслаждаясь чудесной тропической природой.

В доме был относительно хороший повар, небольшая общая столовая, а уборкой всего, включая комнаты для интимных встреч, занимались все поочерёдно, по графику, что периодически вызывало небольшие скандалы. Когда страсти особенно накалялись – сутенёры собирали весь, так называемый персонал – всех проституток, и, угрожая им невыдачей денег, довольно быстро возвращали их «на землю».

Кира не успела ещё придти в себя после тошнотворной половой связи с бородачом, когда в комнату вошёл Тим и, улыбаясь, присел на угол кровати.

– Привет, Киса!

Кира хотела ответить: «Привет, Пётр…», но быстро передумала, решив, что всю новую информацию, которую она будет теперь получать – лучше держать в тайне. «Меньше говоришь – живее будешь» – вспомнила она реплику какого-то бандита из тупейшего телевизионного детектива, которыми был перенасыщен российский телеэкран.

– Ты знаешь, что сейчас начнётся?

У Киры испуганно забилось сердце.

– Сейчас начнётся твоя новая, интересная работа… – он пристально посмотрел на Киру, ожидая услышать какую-нибудь реакцию, но Кира молчала. – Почему ты не спрашиваешь? Разве тебе неинтересно, чем ты будешь заниматься, начиная с сегодняшнего дня? – Кира продолжала молчать и хотя она всячески настраивала себя на самое страшное, с которым ей в результате, для сохранения жизни, придётся смириться, – представить себе, что именно с ней должно произойти, при всей её развитой фантазии, она не могла, да и не хотела об этом думать вообще – потому что кроме тяжелейших переживаний это ничего не вызывало.

– Киса… Давай по-хорошему, мы ведь уже говорили. Ты – девушка умная, интеллигентная, красивая, очень красивая… Тебе ещё жить и жить… если, конечно, будешь правильно себя вести… Короче… К нам приходят мужчины… разные мужчины. В основном сексуально неудовлетворённые, но – состоятельные, которые хотят получить высшее наслаждение от интимной связи с женщиной… Иногда они остаются на час, иногда на два-три… Редко, но бывает, они снимают девушку на всю ночь… Мы не заинтересованы сделать тебе что-то плохое, наоборот: за каждую встречу ты будешь получать… – Кира, представив, что её ожидает, нервно зарыдала, тут же прикрыв лицо руками… Тим дал ей несколько минут свободно выплакаться и затем продолжил. – Ты знаешь, у нас здесь работает довольно много девушек. Все, не только приехали к нам сами, но и заплатили нашим агентам деньги, чтобы мы взяли их на работу. У многих там: в России, на Украине, в Молдавии… остались семьи… Они приехали заработать, потому что, будучи учителями, врачами, просто студентками… не могли там свести концы с концами. Приехали, некоторые прошли у нас даже отбор… У нас заведение – престижное. Но! Без длинных языков. Никто из наших работниц (чтобы даже не подумала!) никому, ни о чём не жалуется и не говорит больше, чем требует интимная связь. – Видно было, что Тим тщательно старался подбирать слова, чтобы подтвердить, подчеркнуть высокий статус заведения, которое он представляет.

– У нас нет уличных проституток. Наши девушки – одна к одной. Куколки. Все довольны работой. Мы никого не обижаем. И тебя обижать не будем… Надеюсь, если я с тобой пересплю раз-два в неделю – тебя не особенно это обидит? – Тим артистично приподнял красивую чёрную бровь дугой и нагловато посмотрел на Киру. Она опять смолчала.

– Киса. Киса, дорогая. Кстати, когда будешь знакомиться… со всеми, включая наших девушек – не смей проговориться: твоё имя – Киса! И уж тем более держи ухо востро с клиентурой… Да, кроме пятидесяти долларов за каждого клиента, ты можешь свободно получать от него и «чаевые»… Всё – твоё. А в конце месяца мы будем выплачивать тебе зарплату. И ещё… Мы тебя кормим, мы тебя поим, мы тебя одеваем и ухаживаем за тобой… Всё это – за наш счёт… Киса, ты ведь у нас, считай, как на курорте. Отдыхай, люби и будь любимой… Сейчас я поведу тебя в комнату, где ты будешь жить… не здесь. У нас все живут по три-четыре человека, иначе трёх этажей не хватит. Все девушки – прекрасные, я уже говорил. Но не болтай лишнего. Скажешь, как и они: приехала… из России… Без особых подробностей. В принципе – у всех одна и та же история. Понимаешь?

Тим взял Киру за руку и повёл в глубокое логово притона.

С едва наступившим рассветом тетя Бася уже направилась к телефону.

– Аллё, полиция? Это по поводу исчезновения молодой туристки из Москвы… Да, тётя её. Бася. Бася, говорю. Я подожду… – пока переключали линию в кабинет следователя по особым делам, старушка отпила немного воды, всегда стоявшей в стакане около телефона, и приняла успокоительное… – Доброе утро, господин следователь. Это я, Бася… Слушайте: мне пришла в голову новая мысль. Я уверена, что моя племянница до сих пор в Хайфе… Да, откуда я могу знать наверняка? Я просто думаю так… предполагаю. Теперь… Смотрите… У нас в стране есть несколько хороших телепатов… Ури Геллер, например…

Я подумала, а нельзя ли его привлечь к поиску моей племянницу. Я готова оплатить его услуги. Что? Как Ури Геллер живёт сейчас в Англии? Его же показывали позавчера по телевизору… Ах, это старая запись… А когда он вернётся? Понятно… А кто знает? Ну, хорошо. Спасибо. Надо тогда поискать другие возможности… – Тётя Бася, расстроившись, медленно повесила трубку. – Ури Геллер в Англии… Чего его туда потянула? Настоящим евреям надо жить у себя на Родине, – пробурчала себе под нос, всегда патриотично настроенная старушка, направляясь наконец на кухню делать себе лёгкий завтрак.

Софья Аркадьевна отнеслась к идее Миши найти данные бывших знакомых её покойного мужа с большим энтузиазмом. Все знают, что утопающий цепляется за соломинку.

«Вдруг, – думала она, – это может помочь поиску».

Перебрав все ящики письменного стола, а затем и нижние полки в серванте, где также хранились разного рода документы, Софья Аркадьевна, к своему удивлению, нашла немало писем и документов, в которых фигурировали израильские имена и фамилии.

Причём, там были имена людей, с которыми в бытность, когда её супруг выступал главным арбитром на международных соревнованиях, и она сама была лично знакома, так как они приезжали к ним домой, в Москву, и даже жили у них по несколько дней… И она это хорошо помнит.

– Мишенька, – одухотворённая результатами поиска, она набрала номер телефона, олицетворяющего для неё главного спасителя дочери, дорогого скрипача. – Мишенька, я нашла. Есть несколько телефонов и фамилий… Только релевантно это ещё или нет – трудно сказать, ведь прошло уже почти два года…

– Я перезвоню, Софья Аркадьевна. Сейчас, вот-вот начинается концерт… Я через три часа перезвоню. Хорошо?

– Конечно, конечно… Я жду.

Через три часа, вместо того, чтобы перезвонить, Миша приехал к Софье Аркадьевне домой и, не снимая плаща, тут же попросил показать найденные документы.

Софья Аркадьевна, приготовившись ко сну, и не ожидая, что в столь поздний час может ещё кто-то приехать, стояла в домашнем халате, в котором никогда за долгие годы их знакомства не представлялась перед Мишей.