Невинный убийца - Джеймс Хедли Чейз Страница 12

– Значит, это вы и есть новый человек? – сказала она на плохом итальянском языке.

– Да, сестра, – ответил я по-английски.

– Как вас зовут?

Я ответил.

– Насколько я понимаю, вы обучены тому, как надо обращаться с больными? – спросила она.

– К сожалению, нет.

Она сделала недовольный жест.

– Сколько раз я просила синьору Фанчини нанять на это место опытного человека. Доктор Пирелли может без труда найти такого, но синьора предпочитает искать людей сама. Ну что ж, надеюсь, по крайней мере вы старательней этого ужасного Беллини. Разумеется, мне придется сообщить доктору Пирелли, если вы будете недостаточно бережно обращаться с синьором.

– Я буду стараться, – холодно ответил я и вышел на веранду. Отсюда оглядывая сад, я увидел Лауру, которая в белом бикини с полотенцем через плечо шла к озеру. Я восхищенно смотрел на ее стройную фигуру и надеялся, что она обернется, но она не обернулась. Она пошла дальше и исчезла в зарослях. Спустя несколько минут я увидел, как она плавает.

– Вот я и готова, – раздался вдруг позади голос сестры Флеминг. Она бесшумно вышла на веранду и, вероятно, заметила, каким взглядом я смотрел на Лауру. Я пристально взглянул сестре в глаза, но мне первому пришлось опустить взгляд.

– Пойдемте, – сказала она и прошла в комнату Бруно.

Он лежал на кровати в том же точно положении, в каком я его оставил вечером. Когда Бруно взглянул на меня, я поклонился. Его глаза действительно были очень выразительными. Они так явно приветствовали меня, как будто он заговорил. У меня появилось болезненное чувство: мне показалось, что он начал привязываться ко мне. И я, похоже, не ошибался: больной смотрел на меня по-дружески и заинтересованно. Когда же он посмотрел на сестру Флеминг, в его глазах появилось равнодушие. Выслушав указания сестры, я осторожно поднял Бруно и перенес его в кресло. Я старался не споткнуться и не толкнуть каталку. По-моему, я проделал все неплохо, сестра Флеминг осталась довольна и одобрительно кивнула мне.

– Все, Чизхольм, – сказала она. – Теперь я справлюсь сама.

Я опять поклонился Бруно. В его взгляде явно читалась зависть ко мне: как я счастлив, что мне не приходится оставаться в руках этой сварливой сиделки. Возможно, я нафантазировал себе это, но мне показалось, что он именно это хотел дать мне понять. Я вышел и поспешил к лодочному ангару. Спрятавшись за ивами, я стал глазами искать Лауру. Ее купальная шапочка белела далеко в озере. Наконец Лаура поплыла к берегу. Когда она выходила из воды, я сказал:

– Доброе утро, синьора.

Она не обернулась, только ее спина выпрямилась.

– Тебя не должны здесь видеть, Дэвид. Это опасно. Рядом живет один старый хрыч, который постоянно наблюдает за мной в бинокль. Прошу тебя, уходи.

– Черт с ним, – сердито сказал я. – Меня он, из моего укрытия, не видит.

– И все-таки, Дэвид, прошу тебя, уйди и постарайся, чтобы тебя не видели.

– Какие еще будут распоряжения, синьора? – саркастически спросил я.

– Осмотри лодку и почини что-нибудь, если нужно. Иногда доктор Пирелли пользуется ею, а мы не хотим подавать ему ни малейшего повода к жалобам. После того, как ты позаботишься о лодке, остаток дня принадлежит тебе. А вечером я приду, дорогой.

– Да, – сказал я.

– Ты уже почувствовал на себе обаяние Бруно? – спросила Лаура, споласкивая в воде свои ноги.

– Кажется, нет.

– У него много обаяния. И даже в теперешнем положении он завоевывает себе друзей гораздо легче, чем я. Хотелось бы тебе стать его другом?

– Вряд ли, – резко ответил я. – Лучше мне сейчас заняться лодкой.

Я пошел в лодочный ангар, запер дверь и занялся работой.

Лаура была права: Бруно обладал обаянием. Несмотря на неподвижность и отсутствие речи, ему удавалось с помощью одного только взгляда выразить дружелюбие и приязнь. Когда я вечером пришел к нему, он был один. Я не знал, что делать: уйти, но меня задержал взгляд Бруно. Он смотрел на меня с дружеским любопытством. Я начал ему рассказывать о том, как провел день в починке лодки. Его глаза улыбались мне.

– Если хотите, мы можем как-нибудь на днях совершить поездку к озеру, – сказал я. – Я проявлю большую осторожность, а для вас это будет приятным разнообразием. – Взглядом он согласился со мной, но потом с насмешливым выражением перевел глаза на вошедшую сестру, как бы хотел сказать мне, что в его состоянии такая поездка исключается.

Я вкатил кресло в спальню и перенес Бруно на кровать. На этот раз это получилось у меня удачнее, и сестра Флеминг одобрительно кивнула. В спальню вошла Лаура. Я поклонился Бруно и ушел к себе. Переодевшись, я уселся на подоконник и закурил сигарету. Меня мучили угрызения совести. Если бы Бруно был неприятным человеком, то я без особых мучений выносил бы свое положение. Но поскольку он был симпатичным, мне в голову все чаще начинала приходить мысль: а не сложить ли мне свои вещи и не убраться ли отсюда подобру-поздорову? С другой стороны, искушение пожить в такой роскошной квартире было очень сильным, а мысль о том, что через несколько часов сюда придет Лаура, чтобы провести со мной ночь, не давала мне покоя. Действительно ли она любит меня? С ее внешностью она могла выбирать из сотен мужчин. Почему же она остановилась на мне? С неприятным чувством я вспомнил о нашей первой встрече. Мне казалось невероятным, чтобы женщина в ее положении зашла так далеко в отношениях с незнакомым мужчиной. Может быть, она была одной из тех женщин, которые не в состоянии обходиться без мужчины? Все равно, каким бы он ни был? Слова Марии о том, что Беллини жил в квартире над лодочным ангаром, возбудили у меня подозрения. Может быть, этот тип был любовником Лауры? А до него могли быть еще и другие? Я пытался анализировать свои чувства к Лауре. Когда ее не было рядом со мной, я мог рассуждать объективно. Что мне было известно о ней самой, не считая ее сексуальной привлекательности? Несмотря на красоту, в ней было что-то странное. В некотором смысле она была похожа на Бруно: у нее на лице тоже жили одни глаза. Но мне было неизвестно, какие мысли таятся за ее высоким лбом. Так я ломал голову над характеристикой Лауры, но все безрезультатно. Лаура застала меня сидящим на окне. Я не слышал, как она вошла, и вздрогнул, когда она дотронулась до меня.

– О чем ты думаешь, Дэвид?

Я поспешно встал.

– Разве ты не рад моему приходу?

Искушение было сильнее меня:

– Нет, очень рад, – ответил я и бурно обнял ее, забыв только что одолевавшие меня сомнения. Ласки Лауры и близость с ней дали мне желанное забытье. То, что сон не был долгим, я понял, проснувшись. Меня разбудил яркий лунный свет, упавший на меня через окно. Я поднял голову. Лаура лежала рядом со мной, тяжело дыша. Наверное, ее мучили кошмары. Я потряс ее за плечо.

– Что с тобой Лаура? Тебе приснился кошмар?