Венок из лотоса - Джеймс Хедли Чейз Страница 12

Возле машины в напряженном ожидании стояла Нхан. Она увидела, как он выбежал из-за угла. Он знаком велел ей садиться в машину, но она стояла не двигаясь.

– Все в порядке, – сказал он, просовывая в машину портплед. – Прости, что так долго. Поехали, садись. Надо ехать.

– Я думала, что-то случилось, – дрожащим голосом проговорила Нхан, в то время как Джефф торопливо подталкивал ее в машину. – Стив, дорогой! Я боюсь! Если бы ты согласился пойти в полицию! Я уверена…

– Не надо начинать сначала! – перебил он, включая мотор. – Я знаю, что делаю. Я должен покинуть Вьетнам! – Он быстро поехал вдоль улицы, ведущей за пределы города. – Ты думаешь, можно рассчитывать на помощь Блэкки Ли? Ты знаешь его лучше меня. Не выдаст ли он меня полиции?

Она пожала плечами.

– Не знаю. Я плохо знаю его.

Раздраженный, он подумал: «А знает ли она вообще что-нибудь? Это просто красивая безмозглая кукла! Проклятие! С таким же успехом можно советоваться с младенцем!»

И сразу же он почувствовал несправедливость своего обвинения. Разве не Нхан подыскала для него убежище и обещала возвратить машину Уэйду? Без нее ему пришлось бы совсем плохо.

Он положил на ее плечо руку, погладил ей шею.

– Подбодрись, детка. Все идет хорошо. Через пару месяцев в Гонконге мы будем смеяться над этим приключением.

– Нет, – сказала она. – Нам никогда не придется смеяться. Никогда.

Он вздрогнул. «Может быть, она и права», – подумал он. Больше всего он хотел бы, чтобы ее голос не звучал так, словно пришел конец света.

– Есть одна важная вещь, о которой я хотел предупредить тебя, Нхан. Когда все станет известно, Блэкки вспомнит, что эту ночь ты провела со мной. Он, возможно, станет расспрашивать тебя. Тебя могут даже вызвать в полицию. Ты должна говорить, что мы ездили к реке и проговорили там пару часов. Ты знаешь то место, куда мы часто ходим, возле старой полузатопленной джонки? Вот куда мы ходили. Около одиннадцати я отвез тебя домой и уехал. Запомнишь? В этой истории они ничего не смогут проверить.

Она кивнула. Ее пальцы теребили платок, и, искоса поглядев на нее, Джефф с ужасом подумал, насколько беспомощной будет выглядеть ее ложь. Никто ей не поверит.

– Ради Бога, Нхан, не позволяй им завести разговор о моем убежище, – настойчиво сказал он.

– Я никому не скажу ни слова! Никогда! – решительно и веско ответила Нхан. – Никто не заставит меня рассказать об этом!

– И еще одна вещь: ты никому не должна говорить про бриллианты, даже дедушке. Понимаешь?

– Да.

– Ты уверена, что он поможет?

– Он добрый и умный, он не захочет делать меня несчастной, – с гордостью сказала она. – Когда я скажу ему, что мы любим друг друга, он поможет тебе.

Джефф подумал с раздражением: «Если он такой умный, он поймет, что ты моя любовница, конечно, возненавидит меня и побежит в полицию».

Как бы прочтя его мысли, она тихо сказала:

– Надо будет объяснить ему, что мы вскоре собираемся пожениться. Когда мы приедем в Гонконг, будет лучше, если мы поженимся, правда, Стив?

Такие разговоры действовали Джеффу на нервы. После неудачной первой женитьбы он больше не думал серьезно о браке. Нхан полностью устраивала его как любовница, но мысль жениться на ней никогда не приходила ему в голову. Он продаст бриллианты, станет богатым, вернется в Америку. Вьетнамская танцовщица была бы там чертовской обузой, особенно если бы она стала его женой. Но, черт побери, еще будет время подумать об этом. Он пока еще не в Гонконге, а бриллианты не проданы.

Но он понимал, что его планы рухнут, если не сказать дедушке, что они собираются пожениться. Он непринужденно ответил:

– Ты права, Нхан. Ты скажешь ему это, а я сам объясню, какая со мной произошла неприятность. Ты просто скажешь, что мне нужно убежище, а я объясню почему. Понимаешь?

– Да. – Она прижалась к нему, положила на плечо головку. – Мне сейчас уже не так страшно. Может быть, все обойдется.

Она молчала, погрузившись в мечты. Джефф, снедаемый сомнениями, страхом, неуверенностью, следил за бегущей навстречу извилистой дорогой. Рисовые поля, странные сооружения на высоких сваях с тростниковыми крышами, буйволы, валявшиеся в жидкой грязи, мелькали в огнях стремительно несущегося «Крайслера».

Дня за четыре до того, как Джефф обнаружил бриллианты, трое крестьян в рабочей одежде, с лохмотьями, обмотанными вокруг головы для защиты от солнца, сидели полукругом на корточках перед маленьким смуглым человеком в шортах и рубахе цвета хаки, который, восседая на пне, что-то объяснял им. Этот человек незаметно появился из леса и прошел к полянке, защищенной от ветра. Трое крестьян, работавших в поле, незамедлительно приблизились к нему со смешанным чувством восхищения и страха. Они уже несколько раз видели его. Это был руководитель партизанского отряда. Увидев его, трое крестьян, ненавидевшие сайгонский режим и симпатизировавшие идеям Хо Ши Мина, уже знали, что у него была для них работа.

Маленький смуглый человек сказал им, что решено организовать небольшую демонстрацию силы в непосредственной близости от столицы. Необходимо было избежать ненужного риска. Это была всего лишь демонстрация, а не крупная операция, целью которой было потрясти самоуверенность сайгонских властей, для чего ее следовало провести недалеко от столицы. Ферма упомянутых крестьян располагалась на рисовом поле в полумиле от шоссе Сайгон – Бьен Хоа. Смуглый маленький человек напомнил им, что это самое удобное место для атаки полицейского поста на участке Бьен Хоа – Фудаумот. Необходимо вывести пост из строя вместе с охранявшими его полицейскими.

Операция назначалась на воскресенье, в пятнадцать минут первого ночи. Время было выбрано с таким учетом, чтобы на шоссе не было пешеходов и машин, которые могли бы пострадать во время операции.

Трое крестьян должны, совершив нападение, немедленно исчезнуть. Важно было точно запомнить время операции.

Съев поданную ему крестьянами чашку риса, партизан снова исчез в лесу, оставив перевязанный бечевкой мешок с шестью ручными гранатами.

Случилось так, что машина Джеффа подъехала к посту всего за несколько минут перед тем, как должно было произойти нападение.

Трое крестьян лежали в канаве в пятнадцати ярдах от поста. Они увидели приближающиеся огни и удивленно переглянулись, словно спрашивая друг друга, что им следует делать. Они лежали в мокрой канаве уже свыше получаса, и это был первый автомобиль, который они увидели за это время на дороге.

Трое полицейских, раскладывавших из спичек какие-то причудливые фигуры, также увидели приближающийся автомобиль и повскакивали на ноги. Один из них начал собирать спички, другие схватили винтовки.

Старший полицейский вышел на дорогу и включил фонарь с красной лампой.

Увидев красный огонь, горевший впереди в двухстах ярдах, Джефф сбавил скорость и мысленно выругался. Он не ожидал, что его остановят. Он надеялся, что сможет миновать пост, дипломатический номер давал ему определенные преимущества, но оказалось, что следовало остановиться.