Черный список - Александра Маринина Страница 12

Я пригласил Татьяну в ресторан, но она со смехом напомниламне об обильном ужине, поэтому мы решили скромно посидеть в каком-нибудь баре.Подходящее заведение мы нашли довольно быстро, правда, музыка там былаоглушительная, но с этим пришлось мириться: баров без музыки в этом курортномгороде вообще не было.

Войдя, я сразу начал оглядываться, ища глазами знакомыхкиношников, чтобы ненароком не выбрать место рядом с ними. Прямо у входа яувидел двоих операторов, работавших в объединении «Звезда» у Игоря Литвака, а вглубине у окошка заметил журналиста, с которым у моей бывшей супруги былскоротечный роман сразу после нашего развода. Журналист сидел в обществебесполого существа с пышными кудрями и тщательно выбритым лицом, облик которогонаводил на вполне определенные мысли, окрашенные легким налетом «голубизны». Яподумал, что это, наверное, и есть знаменитый Руслан – актер, проходивший втитрах без фамилии, наподобие певиц Виктории или Элеоноры. Ритка говорила, чтоРуслан – убежденный гомосексуалист, не скрывающий своих сексуальных пристрастийи ничуть их не стесняющийся.

Татьяна проследила за моим взглядом и тоже увидела кудрявоечудо с капризно изогнутыми губами.

– Вы его знаете? – спросила она тихонько, пробираясьвслед за мной к стойке, где как раз освободились два места возле включенноготелевизора.

– Не уверен. Мне кажется, что это Руслан.

– Руслан? Тот, который играл в «Опасных страстях»?

– Он самый. Но, повторяю, я не уверен. Может, просто похож.

Мы заняли удачно подвернувшиеся места, и тут же к намподлетел маленький черноусый бармен в брусничного цвета пиджаке, белоснежнойрубашке и галстуке-бабочке. Я заказал коньяк для Татьяны и джин с тоником длясебя.

– Жаль, что я уже почти до половины написала свою«нетленку», – вздохнула она, делая первый маленький глоточек. –Теперь отступать некуда, надо дописывать в соответствии с первоначальнымпланом. Ваша история с убийством Доренко кажется мне намного привлекательнее.Представляете, какой разворот можно было бы сделать! Борьба конкурсантов,интриги, ревность, месть, корысть – полный спектр, от мелкой пакости и беспробудногопьяного блуда до взятки и «заказного» убийства. Блеск!

– А о чем ваша повесть? – вежливо поинтересовался я,хотя на самом деле мне было на это глубоко наплевать. Мне нужна была Татьянинаголова – голова юриста-профессионала, следователя с хорошим знанием женскойпсихологии (по части мужской я и сам не промах), но главное – со свободнымполетом фантазии, как у любого писателя. У меня самого с фантазией всегда былобедновато, может, поэтому я и не стал великим сыщиком, прославленным на всеминистерство. Зато я был, как говорили мне самые разные начальники, прекраснымисполнителем. Если поставить передо мной задачу, то я из-под себя вывернусь, нопридумаю, как ее решить, и сумею организовать выполнение. Именно поэтому ядорос до начальника среднего звена: стратегические задачи за меня придумывалируководители повыше рангом, а передо мной их только ставили.

– Моя повесть о конкурсе красоты. Помните, в сводкахпроходил пожар в здешнем Летнем театре во время конкурса «Мисс Побережье»?Тогда погибло несколько девушек-конкурсанток.

– Что-то припоминаю, – неуверенно ответил я. – Этобыло, кажется, месяца два назад?

– Если точнее – три. Это было в апреле. Деталей я не знаю,но одна газета разразилась статьей о пожаре, и там, в частности, былалюбопытная деталь. Будто бы, со слов каких-то очевидцев, которых в интересахследствия не называют, во время конкурса вокруг театра видели группуподростков, одетых в одинаковые трикотажные майки с одинаковой надписью. И наоснове этого даже выдвигалась версия, что это была «группа поддержки» одной изучастниц конкурса, которая и устроила пожар в отместку за то, что «их» героиняне получила приз. Вот это и навело меня на мысль о сюжете. Теперь поздно менятьзамысел. Ладно, – она махнула рукой, – об убийстве актрисы я напишу вследующий раз. Что вы на меня так смотрите?

– Пытаюсь понять, волосы у вас крашеные или натуральные?

Она рассмеялась, при этом ее серые глаза снова сталималенькими, зато обнажились красивые белые зубы.

– Владислав, вы напоминаете мне моего первого мужа. Онникогда не изучал криминалистику, и ему и в голову не приходило, что при разномосвещении один и тот же цвет воспринимается по-разному. И сколько я ему ниобъясняла, что никогда не крашу волосы, он никак не мог привыкнуть к тому, чтопри дневном и вечернем освещении, в солнечную и пасмурную погоду, зимой и летомцвет волос выглядит чуть-чуть по-другому. И он регулярно спрашивал меня, непокрасила ли я волосы, что-то у них оттенок другой.