Знак убийцы - Люк Фиве Страница 12

Добрую часть ночи свидетели провели в амфитеатре. Мишель Делма, которого допрашивал лейтенант Вуазен, предоставил ценные сведения о жертве.

Профессор Анита Эльбер была биологом, но начинала свою карьеру тридцать лет назад как этнолог и занималась главным образом изучением примитивных народов. В связи с этим она совершила множество поездок в леса Амазонки, во Французскую Гвинею. А впоследствии переключилась на изучение биологических факторов в эволюции человеческого общества — на то, что специалисты называют социобиологией.

— Социобиология, — объяснил Делма, — хочет доказать, что социальное поведение человека зависит исключительно от его генов. К примеру, некоторым личностям предопределено стать музыкантами, другим — мусорщиками, счетоводами или полицейскими. Все заранее решено генетической наследственностью.

— И вы, вы-то верите в эту теорию? — спросил Вуазен, машинально поглаживая свою небритую щеку.

— Я думаю, что такое видение мира несколько упрощенное. Нельзя сбрасывать со счетов окружение индивидуума. Вы можете быть генетически расположены к тому, чтобы стать виртуозным пианистом, но, если вас не посадят за музыкальный инструмент, вы за всю свою жизнь этого так и не узнаете.

— Несомненно.

— Надо думать, такое происходит не со всеми. Во всяком случае, это не случай Аниты Эльбер. Для нее человек есть биологический механизм, и ничто другое. У госпожи Эльбер было множество противников в «Мюзеуме». Многие утверждают, что человек не может сводиться к кучке молекул.

— Не думаете ли вы, что кто-нибудь из них был бы способен…

— …убить ее из-за этого? Невозможно! У нас здесь цивилизованные люди!

— Однако, — вмешался комиссар Руссель, — она все же убита. И то, в каком виде находится тело, заставляет думать об убийстве ритуальном.

— Такой способ препарирования не имеет никакого отношения к «Мюзеуму»! — вскричал Делма.

— Возможно, вы правы, — ответил комиссар. — Но тот, кто это сделал, очень хорошо знал свое дело.

— Что вы хотите сказать? — резким тоном спросил директор, которого эти слова явно глубоко задели.

— Я хочу сказать, что убийца проявил довольно необычные хладнокровие и изобретательность. Насколько я понимаю, лаборатория госпожи Эльбер расположена не в этом крыле «Мюзеума»?

— Да, она работала в отделе клеточной биологии, это в другой стороне Ботанического сада.

— Следовательно, ее нужно было привести сюда. Если я могу судить по тому, что мне рассказали о ее характере, она была не из тех людей, кем можно командовать. Следовательно, она добровольно пошла в галерею палеонтологии.

— Может быть, ее убили в лаборатории, потом перенесли сюда, чтобы… сделать эту инсценировку, — предположил Мишель Делма.

— Я не хочу быть грубым, — сказал комиссар, — но при такой тучности жертвы маловероятно, что ее тело протащили через всю территорию «Мюзеума», чтобы здесь устроить эту… инсценировку, как вы изволили выразиться.

— Следовательно, она пришла по своей воле, — заключил лейтенант Вуазен.

— Именно, — сказал Руссель. — И если она оказалась здесь, у нее были на то веские основания. Можно предположить, что она знала своего убийцу и что убийца вошел в здание после закрытия сада, поскольку судебно-медицинский эксперт утверждает, что смерть наступила в промежутке между восемью и девятью часами вечера.

— Увы, комиссар, — в знак бессилия развел руками Мишель Делма, — в «Мюзеуме» работает более двух тысяч человек! И большинство из них имеют доступ в помещения как днем, так и ночью! Невозможно же допросить всех!

— Согласен с вами, но мы должны по крайней мере ограничить наши расследования теми людьми, у которых были основания негодовать на госпожу Эльбер.

— Как я вам уже сказал, у нее было много недругов. Мне прискорбно повторять это, но у Аниты был скверный характер. И все же я не вижу, кто мог бы… так безрассудно…

— Не так уж безрассудно, — поправил его комиссар Руссель. — Убийца продуманно выбрал место и время. Гроза, раскаты грома заглушили крики жертвы, в нескольких сотнях метров вовсю шла репетиция хора.

— Я ничего не понимаю… — обхватив руками голову, произнес Делма.

— К тому же тот, кто нанес удар, должен был быть хорошо информирован о том, ходят ли здесь постоянно. Он не побоялся, что его застигнут в самый разгар дела.

— Он все хладнокровно продумал, — подтвердил лейтенант Вуазен.

— Да, и проявил невероятную смелость. Согласно заключению судебно-медицинского эксперта, он явно обладал профессиональными навыками. Я не хочу возвращаться к трупу…

— Прошу вас, — взмолился Мишель Делма, у которого это воспоминание вызывало тошноту.