Кот госпожи Брюховец - Елена Басманова Страница 12

Карл Иванович Вирхов успел-таки нажать кнопку электрического звонка, вызвать дежурного по коридору курьера и достать из нижнего ящика стола оружие.

Твердой рукой он направлял револьвер на коленопреклоненного визитера. Следователь не спускал с него глаз, но боковым зрением отметил, что девушка хоть и была напугана, но не до потери сознания, – может быть, уверенности ей придала и заспанная физиономия хлопающего глазами курьера, явившаяся в дверях.

– Встать! Руки вверх! – Вирхов, теряя самообладание, рявкнул еще раз, все его существо переполнилось страстным желанием прибить ворвавшегося в следственную камеру сумасшедшего.

Мужчина в белом подчинился. Взгляд его был устремлен на Марию Николаевну Муромцеву.

– Отойти к окну! – скомандовал Вирхов и кивнул курьеру, чтобы тот обыскал подозрительного субъекта.

Вирхов опустил руку с револьвером и обратился к Муре:

– Извините, Мария Николаевна, надеюсь, вы посетите меня утром. Сами видите – непредвиденные обстоятельства.

– Да-да, Карл Иваныч, – нерешительно согласилась девушка, – я пойду.

– В такой поздний час одной ехать по городу...

– Меня сопровождает доктор Коровкин, – без всякого выражения выговорила Мура.

– Тогда я спокоен, вы в безопасности. – Вирхов нетерпеливо переступил с ноги на ногу, дожидаясь, когда Мура удалится.

– Не уходите! – От зарешеченного окна, где стоял красавец с поднятыми руками, раздался умоляющий звучный голос. – Где я найду вас?

Вирхов злорадно усмехнулся:

– Кажется, вы ранили этого субъекта в самое сердце...

Мура глубоко вздохнула и направилась к двери.

Карл Иванович участливо посмотрел ей вслед и даже выглянул в коридор: убедиться, что младшая дочь профессора Муромцева благополучно добралась до лестницы... Вернувшись в кабинет, он почувствовал, что вновь начинает тихо сатанеть: от окна, где стоял сумасшедший в белом, доносились звуки, напоминающие клекот. Скупые мужские слезы?

Вирхов сел и сделал рукой знак – дежурный курьер подтолкнул посетителя поближе.

– Кто такой? – Вирхов насупил плоские белесые брови.

– Эрос Ханопулос, коммерсант...

Голос дрожал, выразительные глаза мерцали зеленовато-желтой влагой.

– Документы есть?

– Вот, пожалуйста, паспорт, билет на железную дорогу – я только сегодня прибыл в столицу! Чтобы найти свою богиню и тут же потерять!

– Почему нарушаете общественный порядок?

– Где я теперь ее найду? – Коммерсант вновь воздел руки к небесам.

– Почему без обуви?..

– Без обуви? – Незнакомец в недоумении опустил взор к своим сиреневым ступням. – Ах да... Господин следователь! Я пришел к вам за помощью, а вы встретили меня как преступника!

– Вы? За помощью? В одних носках? – Вирхов с видимым сомнением оглядывал незнакомца.

– Я хочу подать заявление! С просьбой о помощи и расследовании преступления!

– У вас украли ботинки? Вас разули?

– В столице орудует опасная шайка. Вот, вот – посмотрите!

Он расстегнул ворот рубашки и задрал подбородок.

– Что там? – спросил Вирхов у курьера, который стоял ближе к посетителю.

– Меня едва не задушили! – возопил незнакомец. – Там должен быть след от кушака!

– Выражайтесь яснее, господин Ханопулос, – прервал Вирхов. – Кому принадлежал кушак?

– Вдове лейтенанта Митрошкина!

– Где вы с ней познакомились? В поезде?

– Нет, господин следователь, нет! На кладбище!

Вирхов на всякий случай крепче сжал рукоять револьвера.

– На Никольском, кажется, у Лавры. Сегодня утром! Там эта преступная женщина и завлекла меня в свои сети! Я, как порядочный человек, помог бедняжке, она была едва жива от горя, не могла без посторонней помощи встать с могилы почившего супруга. Я сопровождал несчастную вдову...

– И сопровождали ее до самого будуара? – усмехнулся Вирхов.

– Откуда вы знаете? – изумился коммерсант.

– Оттуда, – отрезал Вирхов. – Очередная хипесница. Работает с напарником. Ограбили подчистую?

– Нет, господин следователь! Документы остались, немного денег. Взяли портмоне с деньгами, – смуглые щеки жертвы столичных преступников окрасились легким румянцем, –булавку для галстука с топазом, подарок отца. Да туфли унесли...

– Вам повезло. Могли и задушить, хотя на убийство воры и воровки, обкрадывающие мужчин, приводимых проститутками в специальную квартиру, решаются редко. А ботинки, туфли они специально снимают, чтобы обезоружить жертву, оттянуть преследование.

– Вот-вот... – подхватил коммерсант, обрадованный, что добился понимания. – И я... Очнулся, проверил карманы, заметался по квартире – да куда побежишь босиком? Ночи дожидался. Но какие в Петербурге ночи? Одно название. С отчаяния решился – выбрался, добрые люди подсказали, куда бежать, – одолел марафонскую дистанцию! Слава Богу, в роду нашем немало олимпийских чемпионов.

Расслабившийся было Вирхов вновь подобрался и пристально взглянул на собеседника:

– Вы грек?

– Да, господин следователь. Из почтенного рода Канопа, кормчего великого Менелая... Помните?

– Не помню. – В сознании следователя забрезжило что-то о Троянской войне. – Откуда вы приехали? Не из Греции, как я понимаю?

– Нет, господин следователь, уже несколько поколений нашего рода обитает на российских просторах. Отец мой, Орест Ханопулос, – известный крымский торговец, меценат, уважаемый человек. Я наследник его дела. Приехал в Петербург из Очакова по отцовскому поручению – дело сулит хорошую прибыль.

– В чем же ваше дело? – осведомился Вирхов.

Господин Ханопулос замялся:

– Коммерческая тайна, но ничего антигосударственного, ничего опасного для благополучия столицы и ее обитателей.

– Хорошо, – отступил Вирхов. – Так чего же вы хотите? Обувь какую-нибудь мы вам до утра найдем. Вы где остановились?

– В гостинице «Гигиена», – охотно ответил беспокойный грек. – Я хочу, чтобы вы поймали грабителей.

– Место происшествия запомнили?

– Запомнил! Могу указать! Здесь недалеко! Злодеи не должны уйти от возмездия! Я призываю на их головы гнев Фемиды! А если Фемида медлит, то мой покровитель Арес вложит меч в мою руку!

– Попрошу без самоуправства, господин Ханопулос, – осадил страстного грека Вирхов. – Самосуд в России вне закона.