Тайна пансионата «Уют» - Владимир Колабухин Страница 12

И конечно, думаю о Лене. Всего-то несколько часов не виделся с ней, а уже с нетерпением жду новой встречи. Но неприятно мелькает в голове одна и та же навязчивая мысль: почему Лена принимает ухаживания Славика?

А колёса всё стучат и стучат… И думы, думы…

Сегодня уже суббота. Как быстро летит время!

Первый, кто попадается мне в отделе, это Наумов. Чуть не сталкиваюсь с ним на лестнице. Лицо у него усталое, напряжённое. Но, увидев меня, приветливо улыбается.

— Салют! Уже вернулся!

Мы обмениваемся крепким рукопожатием.

— Как съездил — с результатом или вхолостую?

— Нормально, — говорю. — Пикулин, в сущности, неплохой парень. Рассказал всё, что нужно… А ты куда торопишься?

Наумов хмурится.

— Да в больницу надо скатать. Тут без тебя такое приключилось… Утром звонок по «02». И кричат в трубку: «Приезжайте скорее! Сосед разбушевался, по квартире с топором бегает, всё крушит, всё рубит!» Ну, мы с Кандауровым и выскочили по адресу. Короче, сержант удар на себя принял, тем и спас хозяйку.

Кандауров! Помощник дежурного!

— Сам-то он хоть жив? — спрашиваю, а горло словно сдавило стальными тисками.

— Второй удар я успел перехватить. А вот от первого ему досталось, — удручённо отвечает Наумов. — Всё плечо разворотило. Хирург говорит: если и будет жить, то служить — вряд ли… Вот, спешу узнать — очнулся ли?

— У него кто есть из близких людей? Мать? Жена? Невеста?..

— Одна мать. Жениться только ещё собирался. Девушка у него славная. Знаю её. Мы ведь с ним в один день в загс заявления подавали.

— Хорошо бы всё обошлось! Порадовал, что называется.

— А ты к Громову зайди. Может, утешишься. Он тебе ещё одного свидетеля откопал. А я побегу. Ладно?

— Давай… Беги!

И Наумов исчезает. Настроение у меня — хуже не надо. Иду к Громову: что ещё за свидетель? И застаю щуплого рыжеволосого парня.

Увидев меня, Громов хмуро спрашивает:

— О Кандаурове слышал?

— В курсе, — отвечаю. — Наумов сейчас поехал к нему… А у тебя что нового?

Лицо Громова светлеет.

— Вот, знакомьтесь, — кивает он на паренька. И с довольным видом продолжает: — Бывший мой подшефный, а нынче — лучший таксист города Владимир Владимирович Бучкин.

Парень смущённо опускает глаза.

— Скажете тоже… Шофёр как шофёр.

Громов улыбается.

— А чья фотография в городском парке? Не твоя разве? Нет, Володя, ты доброй славы не стесняйся. Её ещё не каждый заслужил. А твой портрет уже в галерее передовиков. — Он поднимается из-за стола, освобождая мне место, пересаживается в угол. — Лучше расскажи нашему следователю, товарищу Демичевскому, о Камилове: где, когда и при каких обстоятельствах с ним встречался. Так же подробно, как мне сейчас рассказывал.

Бучкин с минуту молчит, собираясь с мыслями, потом спокойно и подробно начинает объяснять:

— Эдиком его зовут. Камилов Эдик. Я с ним года три назад познакомился. Я тогда шебутной был. Вот вместе пятнадцать суток и отбывали. Он мне всё анекдоты травил да разные байки о Чёрном море рассказывал, как там летом с девчонками развлекался. В общем-то, весёлый парень… И тут вдруг дней десять назад встречаю его вечером, часов около семи, у «Бирюзы». Прохаживается у дворика, покуривает, будто ожидает кого из магазина. Я к нему: «Здорово, Эдик!» Повернулся он и поначалу вроде как испугался чего-то. А когда узнал — заулыбался, подхватил под руку и давай выпытывать, как живу да чем живу, вожу ли ещё машину… Настоящего-то разговора у нас с ним не вышло. Как сказал ему о моём анфасе в парке, он сразу поскучнел, заторопился прощаться. И больше уже я не встречал его. Так бы и не вспомнил о нём, если бы не вчерашний разговор с товарищем Громовым… Ушёл он от меня, а я и уснуть не могу, всё его вопросы и рассуждения о ЧП в «Бирюзе» из головы не выходят. И вдруг как огнём меня ожгло: а чего это Эдик крутился у магазина, не он ли там нашкодил? От дружков своих прежних слышал, что на любое подлое дело пойти может, такой уж он парень заводной.

— Портрет показывал? — спрашиваю Громова.

— А как же. Опознал его Бучкин. Камилов был в «Бирюзе».

Оформляем показания Бучкина и прощаемся с ним.

— Золото, а не свидетель! — восхищается Громов.

— Как ты вышел на него?

— Мы же договорились у Белова — ещё раз пройтись по квартирам в районе «Бирюзы». Бучкин как раз на той же улице живёт. Дай, думаю, к «крестнику» своему загляну. Отец у него, к сожалению, пьяница. Дома никому житья не давал. Вот парень и закуролесил. Много мне с ним повозиться пришлось, пока на путь истинный поставил. А вчера захожу к нему и откровенно так спрашиваю: «Слышал, что в “Бирюзе” случилось?» «Слышал», — отвечает. «Ну и что ты обо всём этом думаешь? Кто мог там отличиться?» «Не знаю, — говорит. — Уж очень дерзко действовали. У нас вроде таких громил и не водилось». «Но и чужой, — говорю, — не смог бы так подготовиться, время на это нужно: и магазин изучить, и подходы к нему…» Пожал он плечами, а сегодня утром и звонит мне: мол, вспомнил, что видел на днях у «Бирюзы» одного давнего знакомого.

Да, молодец Громов. Ну, теперь нам нельзя терять ни минуты.

— Где живёт Камилов, выяснил?

— Нет ещё.

— Как думаешь, сколько ему лет?

— Двадцать пять, не меньше.

Снять телефонную трубку и позвонить в адресное бюро — дело нескольких секунд, и вскоре в моём блокноте появляются два адреса: Камилова Эдуарда Каюмовича, 1969 года рождения, и Камилова Эдуарда Георгиевича –1957 года. Первый проживает по улице Большая Садовая, 17, квартира восемь, второй — Заводская, 10, квартира двадцать восемь. Другие однофамильцы Камилова в адресном бюро не значатся. Кто из этих двух побывал в «Бирюзе»?

— Придётся проверять обоих, — озабоченно говорит Громов.

— Зачем обоих, — успокаиваю. — Интересующий нас Камилов, как ты слышал, отбывал пятнадцать суток. Надо поднять материалы, там его адрес тоже указан.

— Точно! — оживляется Громов. — И как это я не сообразил. Бывают заскоки — что ближе лежит, то и далеко!

— Ничего, ничего… Действуй! Доводи дело до конца! Лады?

— Конечно!

— Белов здесь?

— Здесь. Тебя ждёт. Тут ему звонок за звонком из УВД. И всё по «Бирюзе». Мол, не требуется ли нам помощь? Белов, конечно, тактично заверил, что и мы тут не лыком шиты. Но, видно, там хотят подстраховать нас.

— Ничего, теперь и сами справимся.

Мы расходимся, и я отправляюсь к Белову.

— Прибыл? — приподнимается он из-за стола, отвечая на приветствие. — В 17 часов оперативка по «Бирюзе». Нужно рассмотреть всё, чем мы объективно на сегодня располагаем… С Громовым виделся?