Хреновый детектив - Лев Альтмарк Страница 11

— Понял, — в свою очередь разозлился я, — прекрасно понял! Но появляться у вас пока не буду. Постарайся понять, почему. Позже всё расскажу.

— Идиот! — истерически завопил Толик. — Яму себе копаешь!

Но я его больше не слушал и повесил трубку. Информации из разговора я получил немного, но есть кое-что и полезное.

Оказывалось, что хвалёные милицейские профессионалы сумели выяснить не более моего. Ясно, что такой раскрутки вялотекущих событий в нашем Б-гом забытом городе никто не ожидал, и это повергло всех в натуральный шок. То, что наши доблестные опера учили в своих милицейских школах в теории, теперь необходимо делать самим на практике и, более того, принимать решения собственными мозгами, а это не всегда приводит к стопроцентному успеху. Зацепок у них пока никаких, одни версии. Притом, ничего оригинального, проливающего свет. Понятно, что они рано или поздно опомнятся и начнут копать основательно, но для этого нужно опять же время и желание… Явившись к ним, я мог бы, конечно, какие-то детали прояснить и помочь в поисках, но тем самым абсолютно лишил бы себя возможности предпринять что-то самостоятельно. А что бы я им разъяснил? Поверили бы они, что я ни в чём не виноват? А тут ещё письма подмётные так или иначе всплывут… Если б не сомнения в объективности сыщиков, я, может, и помог бы, но… пока подождём. Надеюсь, за это время меня не пришлёпнут. В одну и ту же воронку снаряд дважды не попадает. Только из одной ли мы воронки с бедным Мариком? Ух, и ассоциации…

Несмотря на страшную вчерашнюю усталость, проснулся я хорошо отдохнувшим и сравнительно свежим. Валя ни о чём не спрашивала, видно, чувствовала, что со мной что-то не ладно, однако надоедать вопросами не стала. И на том спасибо. Валюха — человек понятливый и душевный. Придёт время — сам всё объясню.

После кофе и первой утренней сигареты я принялся снова раздумывать, что предпринимать дальше. Может, Лёха что-нибудь выяснит в ближайшее время у моих идеологических недругов, я же, периодически позванивая Толику, постараюсь быть в курсе официальных расследований. Глядишь, что-то и сложится. А может, всё гораздо проще, и я напрасно сгущаю краски.

Пообещав Вале, что при случае осчастливлю её своим визитом ещё раз, я отправился на улицу. Сидеть в четырёх стенах и ждать неизвестно чего было выше моих сил.

И тут мне в голову пришла идея, абсурдная и рискованная, но если задумка удастся, то я спокойно обошёлся бы вообще без посторонней помощи. Насколько я помнил из книжек, герои детективов всегда действовали смело и агрессивно, необходимые сведения выколачивали из нужных людей чуть ли не кулаками и не очень-то полагались на помощников.

Из ближайшего телефона-автомата я позвонил Лёхе и потребовал домашний телефон Пахомова. Тот не на шутку перепугался, и мне пришлось тысячу раз поклясться, что мстить не собираюсь, и с Пахомовской головы не упадёт ни единый волос, более того, предводитель местного славянства даже не узнает, кто ему звонит. Наверняка Лёха уже пожалел о своих обещаниях, ведь участие в этой истории, даже косвенное, ничего хорошего ему не сулит. Не говоря уж о журналистской карьере.

Пахомовский телефон долго не отвечал. Наконец, в трубке послышался тоненький голосок дочери доцента-неудачника, радостно сообщивший незнакомому дяде, что папа устал и спит, а будить себя велел не раньше десяти часов утра.

Что ж, время терпит, пока восемь, поэтому развлечёмся местной прессой, авось, там что-нибудь уже написали про убийства. Ох, как развлечёмся…

Накупив в киоске газет, я примостился в скверике на лавке и принялся их внимательно изучать. Многого, естественно, я не ожидал, ведь наши провинциальные журналисты оперативностью не грешат, зато шибко уважают помянуть задним числом всех и вся, компенсируя нерасторопность велеречивостью и пространными, вакуумного содержания размышлениями.

В первой же из газет я сразу натолкнулся на короткую заметку, безусловно, зародыш будущей сенсации:

«Вчера наш город потрясло известие о двух убийствах. Первое — убийство активиста Еврейского культурного общества Марка Файнберга, совершённое в офисе общества. По всей вероятности, убийство произошло в 15–16 часов. Второе — убийство работника одного из торгово-закупочных кооперативов Александра Скворечникова, тело которого обнаружено на новостройке в центре города. Предполагаемое время убийства — 18–19 часов. Мотивы обеих убийств не ясны, ведётся следствие. Нашему корреспонденту удалось узнать, что, по одной из версий, оба убийства, по всей видимости, связаны друг с другом. Всех граждан, имеющих какую-либо информацию, которая может помочь следствию, просим обращаться в Управление внутренних дел по круглосуточным телефонам…»

В другой газете довольно скудный материал об убийствах был подан уже в рубрике с многообещающим названием «Журналистское расследование». С немалым изумлением я выяснил, что в городе снова объявился серийный насильник и убийца, года полтора тому назад терроризировавший женское население, но так и не пойманный правоохранительными органами, и вот снова появившийся из небытия, чтобы совершать свои преступления. То, что раньше жертвами были только женщины, а теперь — мужчины, журналиста не смутило: значит, неизвестный маньяк изменил почерк, ведь никто же не может это опровергнуть или подтвердить. А может, он поменял сексуальную ориентацию…

Ага, снова принялся вычислять я, если милиция обращается за помощью к населению, а бравые газетчики за неимением информации тешат публику плодами своих похмельных сновидений, значит, следствие зашло в тупик. Пока у милиции нет ни одной существенной ниточки, за которую можно потянуть, чтобы клубок начал распутываться. Мне и карты в руки…

Впрочем, это опять только предположение. Какие-то ниточки у них, конечно, есть, и одна из них — разыскать меня. Правильно заметил Толик: если скрылся, значит, есть что скрывать. Любой занюханный сержантик может задержать меня, и будет по-своему, по-сержантски прав. Ведь нет сомнений, что криминалисты скрупулёзно изучают каждый сантиметр и анализируют каждый крохотный факт. А уж следов моих в офисе и на стройке предостаточно. При таких уликах я бы и сам себя заподозрил…

Плевать на всё! Мной движут не шкурные интересы, и пекусь я вовсе не о собственной безопасности! Рано или поздно всё станет на свои места, и каждый получит то, что заслужил. Если, конечно, следствие не зайдёт в тупик окончательно или его не направят по ложному пути. А такое может случиться очень просто, я не сомневаюсь. Потому и лезу в бочку — пытаюсь помочь, хоть они о том и не ведают.

Два часа на лавочке пролетели незаметно. Я пытался читать в газетах какие-то другие статьи, но в голову ничего не лезло, лишь на языке вертелись фразы, которые я скажу Пахомову по телефону. Роль разгневанного урки, задуманная мной, не очень-то вдохновляла, однако это было частью моей абсурдной идеи.

Наконец, время истекло, и я снова пошёл звонить.

— Проспался, козёл? — вместо приветствия прохрипел я в трубку Пахомову. — Попил нашей крови и спишь, мразь?

— Кто это? — дрогнувшим голосом спросил Пахомов, не опомнившийся со сна. — С кем я говорю?