Хождение по квадрату - Рид Фаррел Коулмен Страница 11

Слишком много суеты, подумал я, хотя мнение детектива Салливэна может оказаться полезным. Говорят, гениальность Эйнштейна проявлялась в том, что он мог свести сложное явление к простой элегантной формуле. Я видел об этом передачу на 13-м канале. Но семейная динамика не термодинамика, а Салли не Эйнштейн. Здесь должно быть что-то большее, чем фарс для жены, обязательно.

Но я промолчал.

*

Район Бруклина Флэтлендс — не из тех, что снимают на открытки для туристов из Кеноши. ^[7] Однако если в поисках нирваны вы пустились бы в паломничество по автомобильным свалкам, это оказалось бы то, что надо. Люди, которые воруют машины, тащат их во Флэтлендс, чтобы разобрать на запчасти либо в подходящий момент отправить по воде за океан. Следовательно, эти места непреодолимо влекут к себе полицейских, особенно из спецподразделения по угонам.

Увидев меня, Рико удивился, но радости в этом удивлении я не заметил. По всей видимости, на улицах действует очень активная мафия, которая ворует автомобили и разбирает их на части для продажи. Неужели я не мог придумать ничего лучше, чем постучаться в заднюю дверь их фургона, откуда они ведут наблюдение? Я ответил, что поглупел от трех скотчей и потерял время из-за закадычного приятеля. Он извинился и сказал полицейским в фургоне, что наверняка успеет вернуться до того, как что-нибудь случится.

Чтобы выпить кофе, закусочная «Радуга», притулившаяся на перекрестке улиц Флэтленд и Ралф, была ничем не хуже любого другого заведения. Рико со смехом сказал, что местные мафиози, которые промышляют продажей запчастей от краденых автомобилей, часто пьют кофе в этой закусочной. Я не засмеялся. Мне не показались забавными его слова, что у него с утра замерзли сопли на усах.

— Мы встретились с Салли за ланчем, — сказал я. — Он показал мне снимок

— Ну, и что дальше?

— На нем был Патрик Малоуни.

Рико сразу сделался серьезным.

— И ты вытащил меня из фургона только для того, чтобы сообщить это?

— На этом снимке он не похож на себя на плакате.

— Господи, Мо! Кто похож на себя на фотографиях? Давно ты заглядывал в свое личное дело? Возможно, там ты похож на Уолфмана Джека.

— Значит, ты действительно ничего не знал?

— О чем? — Он терял терпение.

Я объяснил ему разницу и обратил его внимание на то, что Малоуни отказался публиковать последнее по времени фото. Еще я сказал, что нахожу весьма подозрительным молчание Рико по этому поводу.

— Для меня это новость, — сказал он, прижав руку к груди. — Ты думаешь, я знаю, как на самом деле выглядит этот парнишка? По-моему, я встречал его всего один раз, на моей свадьбе. Ты тоже там был, помнишь, как он выглядит?

— Ладно, я понял.

— Малоуни и моя жена не такие уж близкие родственницы. Ко мне обратился Малоуни-старший. До того вечера, как мы у них были и я рассказал Анджеле о тебе и той девчушке, нас не приглашали.

Я извинился перед Рико. Он кивнул. Возвращаясь из закусочной на стоянку и неся кофе напарникам, Рико напомнил мне кое-что.

— Ты помнишь любимую шутку парней, которые работают в Отделе убийств? Иногда, когда к ним попадает дело, труп похож на тридцатилетнюю десятидолларовую проститутку с привычкой к героину и длинным, как разделительная желтая линия вдоль Оушн-паркуэй, списком приводов, и им приходится идти и разыскивать ее мать для опознания, знаешь, что она всегда говорит?

— Она была такой милой девочкой…

— Именно, Мо. Малоуни не первые родители, которые отказываются видеть свое дитя таким, каким его видит окружающий мир.

Рико оставил меня у машины, а его слова все еще звучали в моих ушах. За десять лет знакомства с ним это была самая мудрая мысль, которую он произнес. Я не мог отделаться от вопроса: чего не желали видеть Малоуни?