Три цвета одного убийства - Михаил Март Страница 11

У каждого человека есть своя история, а у этой истории – предыстория. Следователь сталкивается с сегодняшними событиями, в которых участвуют определенные люди. Одни попадают под подозрение, другие – нет. Нередко следователь упирается в тупик. И все потому, что невозможно узнать человека в короткий промежуток времени. Особенно если подозреваемый скрывает свое прошлое. Тайн всегда больше, чем ясности и открытости. Не все тайны легко разгадываются, да и сам герой истории не всегда знает все темные места, окружающие его. Получается многослойный пирог, сделанный разными кондитерами, каждый из которых привнес свои хитрости и опыт. Получилось вкусно, но повторить нельзя, особенно если некоторые участники выбыли из игры.

История Киры так и выглядит. Она родилась в Крыму в богатой интеллигентной семье. Ее отец был очень модным художником, искусствоведом и меценатом. Он курировал Дом-музей Айвазовского, покупал картины великого художника на аукционах и безвозмездно пополнял коллекцию музея. Мать преподавала историю в художественной школе, открытой отцом. Кира тоже окончила эту школу. К тому же с медалью. Девочка очень переживала за то, что одноклассники считали ее блатной, оттого очень старалась. И не зря. Ее успехи были очевидными. Тогда она носила фамилию отца – Мирская. И никто ее не называл Кирой. Гликерию Андреевну Мирскую звали Ликой.

В шестнадцать лет Лика уехала в Санкт-Петербург и поступила на искусствоведческий факультет в Академию художеств. Отец снял дочери прекрасную квартиру в центре города, так что ей не пришлось ютиться в общежитии. Она очень быстро ощутила свободу, а папочка присылал ей денег больше, чем она могла истратить. Первое время Лика приглашала к себе сокурсников, но они ей быстро надоели. Все вечера превращались в пьянки и курение травки. Да и уровень интеллекта студентов оставлял желать лучшего.

Перемены произошли быстро. Лика влюбилась в молодого доцента Парфена Смолякова, преподававшего у них историю зарубежной живописи. Он тоже увлекся юной красавицей и умницей. Между ними пробежала искорка, которую принято называть любовью с первого взгляда. И начался бурный роман. В жизни Лики он стал первым. У ее же избранника романов хватало. Парфену уже стукнуло тридцать, он был невероятно обаятелен и умен. Женщины его боготворили, несмотря на стандартную и непримечательную внешность. Ко всему прочему, он рано начал лысеть. Но такие мелочи Лику не волновали. Она потеряла голову.

Вскоре в ее квартире начали собираться солидные люди – цвет интеллигенции Петербурга. Среди них были не только художники, но и коллекционеры, и черные маклеры. Так Лика узнала истинную стоимость великих шедевров, читала каталоги знаменитых аукционных домов «Кристи» и «Сотбис» и ориентировалась в ценах черного рынка. По мнению аристократов от искусства, в Эрмитаже в большинстве случаев висят копии. Подлинники давно уже осели в частных коллекциях. Такие заявления невозможно проверить без сравнения. Но увидеть оригиналы могли только избранные. В такую компанию даже Парфен не входил, но он все равно был лучшим для Лики, и она впитывала все его знания как губка.

Через год они поженились. Лике едва стукнуло восемнадцать. Ее родители на свадьбу не приехали. Девчонка сделала глупость: жених старше на тринадцать лет и без перспектив. Они видели дочь в объятиях принца. Она того стоила. И вдруг! Да еще своевольно, без благословения. Такое не прощается. Отец перестал присылать деньги и оплачивать дорогую квартиру в центре. Пришлось жить в коммуналке у Парфена. Избалованной Лике было нелегко. Но девушка терпела, стиснув зубы. Она не собиралась уступать родителям и ходить у них на поводу. Гордость не позволяла. Зарплаты доцента на роскошную жизнь не хватало. Однако Лика заслужила любовь отца Парфена Матвея Николаевича. Он боготворил свою невестку и гордился ею. Сыну невероятно повезло. За что только? Старик помогал детям, чем мог. Иногда приносил немало денег. Где он их брал? Над этим Лика не задумывалась. Она знала, что Матвей Николаевич на пенсии, но чем занимался всю жизнь, даже не догадывалась. И еще – они с Парфеном никогда не ходили к нему в гости. Лика даже не знала, где он живет. Но и эти мелочи ее не интересовали. Одним словом, жили как могли.

С деньгами молодые обращаться не умели, быстро все растрачивали, а под конец месяца голодали. В последнюю минуту выручал старик. Жили без мебели, спали на раскладушке, зато в обнимку; полы не мыли, окна – тоже, а в углах потолка свисала паутина. Мучили клопы, но, слава богу, не подвергались нашествию тараканов, которых Лика ужасно боялась. В таком подвешенном состоянии они протянули еще год. Лика превратилась в зрелую женщину, и Парфен понял, что скоро ее потеряет. У нее жизнь только начинается. Какая разница, где ее начинать, главное – как. Что ни предложи, все будет лучше, чем сейчас. К тому же Лика лишь хорошела с каждым днем, а Парфен только лысел. Девичья фигурка превратилась в женскую, а грудь потребовала сменить лифчики с нулевого размера на третий. Он все больше влюблялся в свою жену, а она холодела.

Вот тут и поступило неожиданное предложение. Парфен обмозговал его и понял, что второго шанса не будет. Видя скуку и тоску Лики, он решил втравить ее в предстоящую работу. Она не сможет в полной мере оценить последствия. Слишком далека от таких дел и ничего в них не смыслит. Парфен же не раз прокручивал похожие дела и знал, чем большинство из них кончается, а потому и завязал, встретив Лику.

Главным сейчас было представить все как романтичное приключение. Сказку. Пробудить Лику от серого быта и надеть на нее розовые очки. У Парфена не оставалось выбора. Либо со щитом, либо на щите. Третьего не дано.

В один из дней он чисто выбрился, надел свой выходной костюм и, встретив жену после работы с цветами, пригласил ее в ресторан.

– У тебя есть деньги? – удивилась Лика.

– Есть. И сегодня мы гуляем. Отмечаем дату месячной давности.

– Это какую же?

– Пять лет со дня нашей свадьбы.

– Хватит дурачиться! Один поход в ресторан – это четыре дня жизни и три мешка картошки. Вот над чем надо думать.

– Уже подумал и о картошке. Идем. Два часа посидим вдвоем и обдумаем важное предложение. Потом к нам присоединится мой друг, которого ты никогда не видела, а потом еще один человек. Но все по порядку. Столик уже забронировал и раздумывать поздно.

– Ладно. Черт с тобой. Но пить я буду только шампанское.

– Оно уже заказано в серебряном ведерке со льдом.

Лика не переставала удивляться. Она научилась экономить деньги, а муж теперь перевоплотился в транжиру. Артист!

– У нас может быть много денег. Судьба повернется к нам лицом. Выслушай меня и не перебивай. Представь, что некий коллекционер хочет вернуть свои полотна, когда-то у него украденные. Коллекционеры всю жизнь воруют друг у друга. Но шила в мешке не утаишь. Никто не может прятать шедевры в подвале. Их надо показывать и гордиться ими. До нашего знакомства я уже занимался такими делами. Просто об этом никто не знал. Переговоры вел мой напарник. Он считается лучшим взломщиком. О нем ходят легенды. Но на самом деле всю работу делал я. Мирон был у меня на подхвате. Я вхож в любой дом, а потому имел возможность произвести разведку, а потом составлял план. По сути, мы занимались грабежом. Работали быстро и безошибочно. Как все началось? Однажды один очень богатый человек сказал мне, что если кто-то сумеет вернуть ему коллекцию икон шестнадцатого века, где есть оригиналы Рублева и Грека, то он заплатит смельчаку миллион долларов. А потом назвал имя нового владельца икон. Я хорошо его знал. Побывал у него дома, увидел иконы, узнал все нужные мне детали. Заказчику я намекнул о существовании некоего специалиста. Мол, он готов пойти на дело, но деньги берет вперед. Это его условие, а я – гарантия сделки. Заказчик согласился. Я их познакомил. Мирон Щербина умеет пускать пыль в глаза. Высококлассный артист. Дело мы сделали. Проблем не возникло. Деньги поделили. Мирон встретился с заказчиком и передал ему иконы. Точка. Дальше, по рекомендации нашего заказчика, ко мне начали поступать новые предложения. Я вел себя нейтрально – ничего не знаю, я тут ни при чем. Если найду своего приятеля, то он сам с вами свяжется. И Мирон их, конечно, находил. Что важно, меня никто ни в чем не подозревал. Я был чист, как горный хрусталь, и всегда имел алиби, а мой напарник оставался мифом. Невидимкой. Он жил за городом и приезжал в Москву на встречу с клиентами только по моему вызову. Когда я встретил тебя, мы свернули наше предприятие. Но деньги быстро кончились. Ты знаешь, в каком мы положении. И вот я получаю очередное предложение. На кону лежит миллион долларов. Делим на троих. Теперь ты в нашей команде. Если говоришь «да», приступаем к работе. Если говоришь «нет», допиваем шампанское и уходим. Ответа я никому еще не давал. Скоро придет заказчик. Мирон уже сидит в зале. Он подойдет, когда я подам ему сигнал. Или не подойдет. Решать тебе.