Теплое местечко на двух стульях - Марина Серова Страница 11

— Да как ему в голову взбредет, — с минуту подумав, буркнул Руслан. — Может месяцами не появляться, а может неделями жить. Наша задача — содержать дом в порядке и всегда быть готовыми к его появлению.

— Странно, — задумчиво протянула я, — зачем содержать целый дом, если не живешь в нем?

— Это не наша забота. Тебе платят, ты работаешь, остальное тебя не касается.

— Да я понимаю, — вздохнула я. И видя, что Руслан собирается покинуть меня и заняться собственными делами, торопливо остановила его и спросила: — А как зовут нашего хозяина? Я ведь даже этого не знаю. И как он выглядит, тоже не знаю. Вдруг он придет, что тогда?

— Ой, ну ты и заноза, — утомившись от моих бесконечных вопросов, устало заметил Руслан. — Все-то тебе надо.

— Нет, ты, конечно, можешь не говорить, — пожала плечами я, — только потом не кричи, если я владельцу дома дверь не открою. Я же его просто не узнаю.

— А двери открывать в твои обязанности и не входит, — заметил управляющий. — Если вдруг за время твоего пребывания он и приедет, тебя предупредят. Так что не переживай. А теперь иди и займись уже, наконец, делом.

— Как скажете, — пританцовывая, я направилась в кухню, чтобы взять там щетку, распылитель воды для цветов и всякие другие приспособления. Начать свою уборку я, конечно же, собиралась с кабинета владельца особняка. В конце концов, именно из-за него я пошла на все эти ухищрения.

Собрав все нужное, я нацепила на себя светлый передник с большим карманом впереди и, не переставая любоваться убранством особняка, направилась к кабинету. Во время беседы с Русланом я то и дело бросала взгляды на дверь кабинета, но, конечно же, на большом расстоянии ничего толком рассмотреть не сумела. Теперь такая возможность представилась.

Я подошла к двери. Остановилась. Поискала глазами упоминаемую Христенко бронзовую статуэтку и сразу обнаружила ее. Она стояла на высоком старинном комоде с позолоченными ручками. Достаточно было протянуть руку в сторону, чтобы дотронуться до фигурки обвитого огромной змеей мальчика. Я взяла статуэтку в руки, прикинула, сколько она может весить, и, бросив взгляд в сторону — не наблюдает ли кто за мной? — тщательно стала протирать ее. Сама же, конечно, внимательно осматривала бронзовый шедевр, ища на нем хоть какие-то бороздки или отколотые участки. Увы, безрезультатно. Пришлось вернуть вещь на место. «Хм, а с чего я вообще взяла, что на бронзовом изделии могут быть повреждения? — задалась я вопросом. — Бронза как-никак материал крепкий. С деревом, которое могло легко расколоться, его не сравнить. Естественно, что урон понесло дерево, а не эта штуковина».

Найдя логическое объяснение отсутствию повреждений на статуэтке, я наконец обратила свой взор на дверь, точнее, на ее круглую ручку со встроенным внутрь замком. Последняя была действительно деревянной и настолько новой, что даже блестела.

«Что ж, ручку на двери можно было и заменить, — сопоставляя увиденное с рассказом Христенко, заметила я про себя. — Посмотрим, как обстоят дела внутри, в самом кабинете».

Первое, что я увидела, открыв дверь, был дорогой, вырезанный из красного дерева массивный стол, стоящий по центру комнаты, и точно такой же стул. Во всю ширину одной из стен размещался книжный шкаф. Полки были уставлены книгами, изящными статуэтками, забавными безделушками. Здесь также лежали видеокассеты и диски. Музыкальный центр и видеодвойка занимали угол недалеко от двери. Понятно, почему именно эти предметы интерьера Христенко даже не заметил.

Зато он увидел картину. Судя по его рассказу, во время драки она упала, и у нее повредилась рама. Картина действительно висела в кабинете. Она занимала одну из свободных стен. На полотне был изображен морской пейзаж, а рамку украшали богатая позолота и причудливая резьба в стиле рококо.

Прямо под картиной располагался небольшой кожаный диванчик. Чуть в стороне находилось окно. Довольно огромное, его закрывала темно-зеленая портьера, снизу подвязанная изысканным жгутом с огромными кистями на конце. Это придавало кабинету еще большую представительность и делало его запоминающимся.

Не зная, с чего начать свой осмотр, я растерялась. Потом немного подумала и решила, что, если портьеры действительно были порваны, то зашивать их никто бы не стал, попросту заменили бы на новые. Скорее всего, так на самом деле и произошло.

Другое дело — картина. К ней-то я и направила свои стопы. Для начала влезла с ногами на мягкое сиденье дивана и, с удовольствием пройдясь по нему, взобралась на подлокотники, после чего принялась водить тряпкой по раме, а глазами искать следы недавних повреждений. Я, конечно, не реставратор, и в этом вся сложность: то, что заметил бы опытный глаз профессионала, вполне могло ускользнуть от моего взгляда.

Искала я долго. Хорошо еще, что мои старания не прошли даром — я все же нашла место раскола рамы. Впрочем, рама была искусно отреставрирована. Со стороны увидеть какие бы то ни было повреждения не представлялось возможным.

«Ага, значит, история Христенко не вымысел и не плод больного воображения, — обрадовалась я своей находке. — Значит, все так и было: измена, драка с любовником, удар по голове и даже имитация помешательства в кабинете».

Без всяких догадок было ясно, что вся история — очень хитрая уловка жены Ивана Васильевича, которая прекрасно знала, что делала, и наверняка даже видела, как ее муж следит за ней. Как правило, мужчины, да еще сильно взволнованные, не принимают мер предосторожности, а потому и заметить их не составляет труда.

Остается выяснить, для чего Лиля Христенко все это подстроила, а затем быстро привела дом в надлежащий порядок? Ее цель для меня пока оставалась загадкой.

Спустившись с дивана, я вновь обулась и направилась к столу, чтобы изучить его содержимое. В принципе, доказательств больше уже не требовалось. Просто я хотела удовлетворить собственное любопытство и узнать, как же отреставрировали фарфоровые статуэтки. Я приблизилась к столу. Пробежала взглядом по стоящим на нем вещам, но ничего странного не заметила. «Ну а что ты ожидала? — усмехнулся мой внутренний голос. — Думала, увидишь склеенную бумагу или пластиковые подставки для карандашей и ручек? Наивная. Все это давно уже купили и заменили на новое, включая фарфоровые безделушки. Вряд ли хозяину особняка есть дело до того, какие статуэтки украшают его кабинет, — он их даже не помнит».

— Похоже, что так, — вслух произнесла я и устало вздохнула. А затем подумала: «Даже если тут и была драка, все давно уже привели в порядок, отремонтировали или заменили на новое. Ищи не ищи, все равно ничего не найдешь. Но ради чего столько труда?»

На поставленный вопрос требовался ответ, и это заставило меня призадуматься. Определенно, наведение порядка в доме требовалось не только жене Христенко, но и ее любовнику, кем бы тот ни был. Зачем-то во все ввязался и охранник. Теперь он прикрывает парочку. «Впрочем, охраннику, как и секретарше Христенко, Лилия, скорее всего, просто хорошо заплатила, а значит, их действия легко объяснить. Любовника же, даже если он и был вхож в этот дом, Лиля, наверное, попросила какое-то время не появляться, и тот ради собственной безопасности, конечно же, согласился. А что касается причин такого поведения жены Ивана, то… — Я еще раз все взвесила и сделала вывод: — Похоже, Лилия решила довести мужа до сумасшествия, оформить над ним опеку и стать единственной полноправной владелицей его имущества. Муж-то у нее человек не бедный, да и на банковском счету денег у него, наверное, немало. Лилия не дура и должна понимать, что если попросит мужа о разводе, то в лучшем случае получит половину совместно нажитого имущества, а ее половина не устраивает. Куда как лучше, когда ты получаешь все и имеешь возможность уехать со своим любовником куда тебе хочется. Так что свести с ума богатенького мужа было выгодно им обоим. Скорее всего, вместе они все и придумали».