Твой навсегда - Шеннон Маккена Страница 11

Мальчики завопили от восторга, но выражение ужаса на лице Мэри Энн повергло Саймона в смятение. Вот черт! 1: 0 в пользу Ларю.

Фил Эндикотт поспешил сгладить неловкую паузу.

– Гм… так чем вы занимаетесь, молодой человек?

– Я фоторепортер.

У Фила расширились зрачки.

– О, в самом деле? Как вы им стали?

Саймон отвечал на этот вопрос достаточно часто, чтобы его предвидеть.

– Просто прочитал объявление в газете. Один режиссер-кинодокументалист искал ассистента, который не прочь попутешествовать. У него я научился этому ремеслу.

– Были в каком-нибудь интересном месте? – спросил Чак.

– Смотря что считать интересным. – Саймон подцепил из корзиночки еще пару булочек и положил их себе на салфетку, для безопасности. – Я только что вернулся из Афганистана. До этого был в Ираке. Я работаю в команде и всегда езжу с ней везде, где ведутся боевые действия. Мы собираем информацию и делаем фотографии, чтобы потом продать их крупным агентствам новостей. – Саймон рассказал гостям несколько историй о своих опасных приключениях.

Эллен сидела с невозмутимым лицом, делая вид, что не слушает. Но Саймон знал, что она ловит каждое его слово.

– И что привело вас в наши края, мистер Райли? – спросила Мэри Энн. – Здесь, кажется, ничего не происходит, и нет никаких новостей, достойных внимания.

– Называйте меня Саймон. – Он схватил четвертую булочку. – Я здесь для того, чтобы повидаться с Эл.

– Вы имеете в виду Эллен? – Любопытные глаза Мэри Энн метнулись от него к Эллен и обратно. – Вы хотите сказать, что вы знакомы друг с другом?

– Саймон вырос в соседнем доме, – поспешила объяснить Эллен. – Мы знаем друг друга с детства.

– Эл уже тогда пекла великолепное печенье, – сказал Саймон. – Она не утратила свое умение. О Боже, эти булочки так хороши! Передай мне, пожалуйста, корзинку.

Лайонел подмигнул ему:

– Если вам так нравятся эти булочки, лучше поторопиться, Райли. Вам предстоит посоревноваться, молодой человек!

– Лайонел! – зашипела на него Эл. – Вы что, возражаете?

– Я сторонник того, чтобы говорить все как есть, молодая леди. – В голосе Лайонела прозвучало самодовольство.

Саймон перестал жевать. Во рту у него вдруг пересохло. Естественно, такая женщина, как Эл, не останется одна. Конечно, нет. Он с трудом проглотил кусок и, запив его глотком кофе, повернулся к Эллен:

– Это так?

– Что так? – Она стала наливать кофе в чашку Фила, избегая смотреть на Саймона.

– Кто он? – настойчиво спросил он.

– Саймон, вряд ли сейчас время и место…

– Говори, – сказал он стальным голосом.

Эллен опустила кофейник на подставку с глухим стуком.

– Брэд Митчелл.

В комнате воцарилась мертвая тишина. Было слышно, как на каминной полке громко тикают дедушкины часы. Еости обменялись нервными взглядами.

Саймон наконец обрел голос.

– Брэд Митчелл? – Произнесенное имя сдавило горло почти до удушья. – Ты ведь шутишь, правда? Скажи, что ты шутишь, Эл.

Сразу последовал целый хор скрипучих звуков, когда несколько кресел отодвинулись от стола.

– Бойд, Алекс, пойдемте, – заторопилась Мэри Энн, подгоняя своих отпрысков к выходу. Она оглянулась назад с болезненной улыбкой. – Пока, друзья!

– Мы собирались… гм… на прогулку, – пробормотал Чак и вместе со Сьюзи устремился к двери. – До встречи, джентльмены.

– Желаю удачи, молодой человек! – выкрикивал на ходу Лайонел, пока Фил Эндикотт настойчиво выталкивал его из дверей. – Я отдаю свой голос за вас!

– Изящно сработано, Саймон, – сказала Эллен, уставясь на стол. – Очистил комнату меньше чем за десять секунд.

– Брэд Митчелл? – тупо повторил он.

– Да. Я не понимаю, почему так трудно в это поверить.

– Трудно? В это невозможно поверить! Я знаю этого парня, Эл! Он законченный негодяй!

Она рассердилась.

– Я уверена, Брэд изменился. Он исключительно приятный мужчина.

Саймон покачал головой. Он не находил слов. Эл, такая великолепная женщина – добрая, великодушная – растрачивала себя на этого подлеца. Чванливого подонка с раздутым самомнением. Преступника…

– Эл, позволь мне рассказать тебе пару вещей о Брэде Мит…

– Нет, Саймон, – прервала его Эллен. В ее голосе звучала решимость. Я не хочу это слышать. Я привыкла видеть в людях лучшее. И я никогда не верю слухам.

Она была права. Не его дело – рассказывать ей. Она должна будет сама понять. Но когда Саймон подумал об этом, ему стало нехорошо.

Он поставил чашку на стол и опустил на колени сцепленные руки. Здесь они не могли причинить никакого вреда.

– Этот человек не будет тебе опорой в жизни, – сказал он сухо. – Не такой мужчина тебе нужен. Ты достойна лучшего, Эл.

– Да? – Она сделала резкий, сердитый жест. – Скажи мне, кто в этом мире получает то, чего он достоин? К тому же я не ищу себе подпорок. Да у меня их не было никогда.

Саймон рассматривал крошки на скатерти.

– Эл, мне очень жаль, что я тогда оставил тебя. Но у меня не было выбора. Во всяком случае, так мне казалось в то время.

Эллен закрыла лицо руками.

– Не могу поверить, что я это сказала, – прошептала она. – Я была не права. Мне очень жаль, Саймон. Ты не обязан ничего мне предлагать. Я даже не знаю тебя. Я ничего не знаю о тебе.

– Это неправда, Эл. Ты знаешь меня лучше, чем кто-либо. Она отняла руки от своих мокрых глаз.

– О, прошу тебя, не надо! Спустись на землю! Мы тогда были просто детьми! – Эллен промокнула нос салфеткой.

– Ты меня не слышала, – с пафосом заявил Саймон. – Я пытался тебя предупредить.

– В присутствии полной комнаты народа!

– Это как раз очень хорошо, что здесь кругом люди.

Эллен осторожно сделала глоток кофе.

– Что ты под этим подразумеваешь?

О черт! Он никогда не научится держать свой рот на замке.

– Ты знаешь, что я подразумеваю, – сказал Саймон. – То, что было между нами. Это никуда не ушло.

– Может, это и не ушло, – тихо сказала Эллен. – Но мы ушли.

Она поставила свою чашку и поднялась. На лице у нее было написано, что он может быть свободен.

– Пообедай со мной. – Саймон вскочил и попытался загородить ей выход. Ее намерение уйти вызвало в нем панику и бешенство.