День лжецаря - Брэд Гигли Страница 11

— Где мы находимся? — спросил Симеркет.

— В том месте, где проведем ночь, — ответил Мардук. — В городе Ис.

Симеркет поднял голову.

— Ис? Мы у исинов?

Мардук кивнул.

— Это их родовое гнездо, — пояснил он.

Хотя в предыдущем году эламцы подвергли город Ис осаде, его защитники разбили своих врагов. Это сделало Ис магнитом для всех повстанцев и несогласных, ненавидящих эламцев, и город стал неофициальной столицей вавилонского сопротивления. Банды наемников и всякого сброда устремились в него с востока и юга. Любой из их числа мог оказаться сыщиком эламцев или вавилонским перебежчиком. Поэтому в Исе, как Мардук предупредил Симеркета, они не будут пользоваться полным доверием.

Вскоре после того как они встали лагерем на берегу и развели из навоза огонь, Симеркет заявил, что хочет войти в городские ворота.

— Я хочу найти исинов, — объяснил он Мардуку, — кого-нибудь, кто знает о недавнем нападении на…

Он замолчал. Нападении на кого? Единственное, что он знал наверняка, — это то, что Найя и Рэми служили в доме египетского посла. Несомненно, что если бы на посла было совершено нападение, ему было бы это уже известно. Как бы там ни было, он мог начать только с этого.

— Я иду в город, — решительно заявил он.

Мардук запротестовал:

— Если ты пойдешь туда неуверенной походкой, задавая вопросы о сопротивлении, то продержишься не более десяти минут, прежде чем кто-нибудь не вонзит тебе нож между лопаток.

Симеркет упрямо вздернул подбородок, но ничего не ответил.

И тогда Мардук решил, что пойдет в город сам.

— Может статься, я увижу там кого-то из знакомых. Возможно, отыщу кого-нибудь, кто сможет поговорить с тобой — того, кто знает о налетах исинов. — Он поднялся на ноги и скинул тунику. — Не ходи туда один. Не то найдешь там свою смерть.

Хотя Симеркет не любил заранее подстроенные встречи, всегда подозревая, что подстроено еще многое другое, но понимал, что Мардук дает ему хороший совет, и решил ему последовать. А пока он ждал, прислонившись к городской стене. Глаза его щипало от нависшего над землей коричневого зловонного облака, поднимавшегося от навозных костров. Ему стало трудно дышать, и он отправился к реке, где воздух был чище. Однако у застойной воды носились тучи свирепых москитов, которые прямо-таки набросились на него. Симеркет так громко бил их и ругался, что сын виноторговца пожалел его и принес страшноватого вида черный бальзам. Жестом он показал, что бальзам следует намазать на тело. Египтянин понюхал снадобье, и резкий запах битума ударил ему в ноздри. Но очевидно, снадобье все же обладало эффективным действием, ибо после того, как он намазал его на лицо и конечности, москиты потеряли интерес к жертве.

Внезапно он увидел, что с берега на него смотрят водяные скорпионы и отвратительные волосатые длинноногие пауки. Скорпионы цокали передними клешнями, крадучись подползая к нему. Он заметил, что насекомые в Месопотамии были огромными — самые большие из всех, что он когда-либо видел. Он огляделся и обомлел: его окружал легион каких-то пауков, жуков, богомолов и другой ползающей мерзости. Издав короткий крик ужаса, Симеркет вскочил на ноги. От его движения насекомые несколько отползли, но как только он замер, снова начали агрессивно двигаться в его направлении.

Подавив гадливое чувство, он вернулся к навозным кострам, где спали торговцы; насекомые не последовали за ним туда, где дрожало пламя. Тем не менее ему было не по себе видеть их немигающие темные глаза, наблюдавшие за ним из травы. В течение всей ночи Симеркет время от времени воинственно шевелился и махал руками, хотя бы для того, чтобы дать понять этим тварям, что он еще жив и может постоять за себя.

Луна висела низко над горизонтом, когда появился Мардук. Он похлопал Симеркета по плечу и кивнул в сторону ворот. Симеркет встал и молча последовал за ним в город.

Рядом с главной площадью Мардук открыл дверь, ведущую в маленькую таверну. Ее арочный потолок дочерна закоптился от столетиями горевших здесь лишенных вентиляции печей; настенные фрески были скрыты слоями жира. Мардук повел Симеркета в дальний угол, там его ждали двое мужчин. Их лица были скрыты черными покрывалами — отличительный признак исинских повстанцев. Симеркет сел на скамью, Мардук занял место у стенки.

Симеркет выразил благодарность за то, что мужчины согласились встретиться с ним, и знаком приказал хозяину принести пива. Поданное в большой чаше, оно не было отфильтровано, и на его пенной поверхности плавала закваска. Хозяин принес им длинные гибкие тростинки, чтобы они могли высасывать со дна более светлую жидкость.

— Я — Симеркет, — представился он, после того как они выпили.

— Мы знаем, кто ты, — кратко ответил тот, что был повыше.

— А могу я узнать ваши имена? — спросил Симеркет.

— Зачем? Чтобы ты мог сообщить эламскому узурпатору, кто мы такие? — усмехнулся говоривший.

— Простите, я просто хотел…

Низенький оборвал его:

— Что тебе надо?

— Я ищу женщину и мальчика, египтян. Я слышал, что на них напали исины — и что мальчик был ранен. О состоянии женщины я ничего не знаю. Не могли бы вы мне сказать, не проводили ли вы в последнее время какие-нибудь облавы?

— Не так часто, как эламцы могли заставить тебя подумать, — осторожно ответил более высокий из собеседников.

— И не столько раз, сколько бы нам хотелось, — добавил его товарищ.

Симеркет быстро прикинул в уме.

— Эта облава могла произойти примерно десять или двенадцать недель назад.

— Где?

— К северо-западу от Вавилона.

Мужчины переглянулись.

— Нет! — воскликнули оба одновременно.

— Почему вы в этом уверены?

— Потому что эламцы отступили туда, чтобы защитить столицу. Слишком опасно проводить облавы, когда их так много, — не стоит рисковать.

Голос Симеркета внезапно стал жестким.

— Вы когда-нибудь убивали женщин во время налетов?

— Возможно, — неопределенно отозвался высокий.

— Эламских женщин, — уточнил второй.

— А египетскую женщину?

— Мы что, должны были знать, кто она? Она что, красивей, опрятней? — со смешком спросил высокий.

— Кроме того, мы не ссорились с египтянами — пока не встретили тебя.

Симеркет нервно моргнул.

— Почему? Что я такого совершил?

На губах мужчин закипели горячие слова.

— Мы слышали, что ты привез приветствия фараону Кутиру. Вы будете говорить о договорах…

— И дружбе между народами…

— Фараон пришлет ему золота…