Маньяк всегда прав - Вячеслав Жуков Страница 11

– А что не в общем?

Зуев неопределенно повел головой:

– Есть одна маленькая деталь, которая их раздражала. Ювелир жил один, без жены. Кстати, по документам он и не был женат. Но к нему часто заглядывали подружки. Ну, иногда шумели допоздна. Соседям, понятное дело, это не нравилось. А так по всему – человек он добрый, отзывчивый. Мужикам из подъезда взаймы давал.

– Ну, тогда он не человек, а кладезь.

– Можно считать и так.

– А скажи мне, сыщик Витя, тебя не настораживает цепь убийств? Убиты Антипова и Туманова. Вдруг умирает человек, который имел к Тумановой какое-то отношение. Или она к нему. Причем умирает странно. В ванне. Насколько я понимаю, от сердечного приступа?

– Настораживает, – согласился лейтенант без всякой конкретики. – Поэтому я и сказал с самого начала: возможно, ему помогли… Соседи, например, никогда не замечали, чтоб он жаловался на здоровье. По крайней мере, «Скорая» к нему никогда не приезжала. А вообще, Анатолий Николаич, с этим ювелиром дело темное. Соседи боятся говорить, но намекнули на его связь с криминалом. Мол, шибко крутой был ювелир. Жил на широкую ногу.

Камагин указал пальцем на фотографию Шавранского:

– Вот отсюда и внезапная смерть.

Зуев согласно кивнул головой:

– Я показал соседям паспорт Тумановой.

– Паспорт?

– Вернее, фотографию в паспорте ее. Так вот: соседи утверждают, что частенько видели ее входящей в квартиру Шавранского.

– Любовница? – заулыбался капитан.

– Выходит, так. Только последнее время она редко появлялась у него.

– Я понял. Вот, значит, для чего у нее был номерок ювелира. Многого старичку не надо, а денежки из него пососать можно. Ты вот что, Витя, возьми фотографию Антиповой и тоже покажи соседям. Может, и она бывала у него. Тогда это будет очень интересно: новая пассия устраняет двух конкуренток. Как думаешь?

Зуев пожал плечами.

– Ладно. Это я так, – продолжал Камагин. – Надо установить круг знакомых Тумановой. Связаться с родителями. Выяснить все: где училась, работала? В каких кафе, ресторанах бывала? С кем спала? Ну, в общем, все. Как можно больше информации. Любая мелочь может иметь огромное значение. Бери в помощь ребят, и давай. А того молодчика не установили, с кем Валяев подрался в ресторане?

– Нет, Анатолий Николаевич. Официанты и администратор в один голос утверждают, будто раньше никогда его не видели.

– Понятно. Или не видели, или не хотят говорить. А водителя, который, со слов Валяева, отвозил его домой?

– С этим вообще глухо. Каждый вечер по трассе проходит несколько тысяч машин…

Камагин хмуро заключил:

– Это правда. Я и не надеялся с самого начала, что удастся отыскать его. Ах, Валяев, Валяев, стервец. Надо было сразу оформить его суток на пятнадцать и в камеру. Тогда бы не убежал. А теперь ищи его. Но, чует мое сердце, мамаша знает, где спрятался сынок. Говорить не хочет, переживает за него. Надо будет съездить к ней, поговорить. Этим я займусь сам.

* * *

Нину Николаевну Валяеву капитан Камагин застал дома только вечером. Подозревал, что Валяева нарочно избегает встреч с милицией. Осторожничает. Попросила его показать удостоверение. Внимательно прочитала каждую строчку.

– Вы по поводу Валеры? – спросила она сухо, пригласив Камагина пройти в гостиную. – Только зря вы его ищете. Не убивал он никого.

– Я знаю, – ответил капитан, сразив женщину наповал. Такого услышать она не ожидала. Даже растерялась немного.

– А как же?.. Зачем тогда вы его ищете?

– Видите ли, – начал гость, удобно расположившись в кресле, – он может знать то, чего не знаем мы. Убита Антипова. Убита другая девушка. Точно таким же способом. Ваш сын в бегах, а убийца радуется. Он на свободе. Может совершать преступления в расчете, что мы будем подозревать вашего сына. Вот почему ему необходимо прийти к нам. Вы понимаете меня?

Женщина молчала, что-то напряженно обдумывая.

Вначале она показалась Камагину непробиваемой, как стена старой постройки. «Она ведь тоже оттуда, из коммунистических времен. Человек старой закалки», – подумал он про нее. А теперь засомневался. Можно с ней поговорить по-человечески. Глядишь, и поймет.

– К тому же, согласитесь, глупо бегать и скрываться, если человек невиновен.

– А может, он ждет, пока вы найдете настоящего убийцу и тогда отстанете от него? – возразила она.

У Камагина на лице выразилось сожаление:

– В любом случае допросить его нам все равно придется. Просто, если он явится к нам сам, то развеет все подозрения. А пока в бегах – мы вынуждены считать его причастным к убийству…

Нина Николаевна покосилась на капитана недоверчиво.

– А как вы думали? – Камагин посмотрел на часы. – Ладно, объявится, пусть позвонит нам. А лучше, если вы позвоните.

– Хорошо, – не слишком убедительно пообещала Валяева.

– Это в его интересах. Не надо от милиции бегать. Не советую, – подчеркнул капитан на прощание.

Уходя, он подумал, что не мешало бы ее домашний телефон поставить на прослушивание.

«Наверняка захочет обмолвиться парой словечек с дорогим сынком. Кажется, она мне поверила», – подумал он, выходя из подъезда.

Вечер оказался душным, с назойливыми комарами.

«Будет дождь», – решил капитан и не ошибся.

Не успел он дойти до автобусной остановки, как ударил с треском гром, и небо точно раскололось.

Домой Камагин явился насквозь промокший. Быстро переоделся, вымыл руки и прошел в кухню.

Там, в холодильнике, его поджидала бутылка «Столичной». Единственное утешение в холостяцкой жизни.