Ревизор 007 - Андрей Ильин Страница 11

Гражданин получил деньги, пересчитал их и сунул в карман. В «чужой карман» — потому что задний.

Итого прежние пять, плюс эта одна — получается шесть тысяч долларов. Немного. Но для того чтобы обосноваться на новом месте — достаточно.

Теперь следует еще раз сменить внешность, чтобы миновать милицейские патрули, которым могли успеть передать ориентировку на гражданина в темном костюме…

Ревизор завернул в ближайший подъезд, поднялся на верхний этаж. Нет, этот подъезд не подходил. Его недавно мыла жэковская уборщица.

Другой подъезд другого дома. Та же картина.

Еще один. С застарелой грязью на лестнице и площадках. Подходящий подъезд.

Ревизор внимательно оглядел все двери и остановился на одной, с непотревоженной возле коврика пылью. Длинно позвонил раз, два, три и, когда никто не ответил, открыл замок импровизированной отмычкой.

В квартире было сумрачно, жарко и пахло пылью. Верный признак, что ее давно не посещали. На вешалке в коридоре висели куртки и плащи. В том числе нужного размера.

Все остальное можно было найти в платяном шкафу.

Рубахи.

Костюмы.

Нет, это уже было. Теперь более подходит спортивный стиль. Вот эта рубашка. И эти джинсы. Чуть великоватые, но можно утянуть их в поясе ремнем и прикрыть выпущенным поверх вон тем джемпером. А штанины подвернуть, что новая мода разрешает.

Ансамбль завершить кроссовками.

Вроде ничего. Простенько и спортивно.

Осталось поправить под предложенный стиль лицо.

Ревизор прошел в ванную комнату, посмотрел на себя в зеркало. Оброс. Надо бы побриться. Но, с другой стороны, не надо. Потому что рано. Пока еще рано…

Сунул хозяйскую бритву, крем для бритья, карманное зеркальце, зубную щетку с пастой в пакет. Потом пригодятся.

Снова взглянул в зеркало.

Ладно, пусть лицо остается как есть. А вот прическу надо поправить. В объемах увеличить надо. Как там его учили на уроках грима?

Взял расческу, начесал, взбил волосы. Закрепил прическу с помощью лака хозяйки.

Вроде ничего.

Увидел поролоновую, для мытья ванной, губку, отрезал от нее два лоскута, засунул их в рот и протолкнул за зубы, чтобы слегка утолстить щеки. Взглянул в зеркало. Поправил поролон, добиваясь симметричности лица.

Ну вот, совсем другой человек. По виду другой. По духу другой. Более молодой, с более полным лицом, более спортивный. Совсем не тот, что грабил граждан в сберкассах. И даже с другой фамилией.

Например, вот с этой!

Астахов. Анатолий Александрович. Женат. Двое детей. Проживает…

Пожалуй, Астахов.

Ревизор сбросил в найденную в коридоре спортивную сумку поездной набор вещей — спортивный костюм, запасную рубаху, умывальные принадлежности, нож-ложку и снятый с книжной полки детектив — и вышел из давшей ему приют квартиры, аккуратно затворив дверь.

Он прошел по улице до первой фотографии.

— Мне нужна фотография на паспорт.

— Пожалуйста. Завтра будет готова.

— Мне нужно сегодня.

— Срочный заказ обойдется в два раза дороже.

— А когда фотографии?

— К вечеру.

— Нет. Мне надо сейчас.

— Сейчас ничего не получится.

— А если поговорить с фотографами?

— Мужчина, я же вам говорю русским языком — у нас есть простой заказ — который завтра, и срочный — который вечером. Срочный будете заказывать?

— Нет: Буду простой.

— Фамилия?

— Бабаев.

— Проходите.

Ревизор сел под свет прожекторов.

— Куда вам? — спросил фотограф.

— На паспорт. Фотографии нужны немедленно.

— Что?

— Фотографии нужны как можно быстрее. Если вы успеете до четырех, я заплачу вам пятьдесят долларов.

— Сколько?

— Пятьдесят. Дело в том, что мне нужно успеть отнести фотографии в паспортный стол до отъезда. Я улетаю в командировку в шесть. Сделаете?

— Конечно. Какой разговор.

— Еще одна просьба. Негативы я хочу забрать с собой.

— Ладно…

Фотографии были готовы через сорок минут. Во втором ателье Ревизор сделал вторую фотографию. Более молодую. Потому что успел зайти в парикмахерскую, где ему, исполняя молодежную прическу, сняли половину шевелюры и до блеска щек выбрили. Молодая фотография предназначалась для первой страницы паспорта.

— Садитесь. Прямее. Чуть вправо…

Ревизор радостно выпучил глаза, слегка надул щеки и изобразил легкую улыбку. Потому что на первой фотографии не улыбался, не надувал щек и не выпучивал глаза. Теперь на двух сделанных в течение одного часа фотографиях он выглядел по-разному. Молодым, упитанным, слегка придурковатым юношей. И измученным жизнью, без блеска в глазах, с суточной щетиной мужчиной.

— Только мне фотографии нужны сейчас.

— Это невозможно. У нас сроки.

— Я заплачу.

— Сколько?

— Пятьдесят, долларов.

— Сколько?

— Пятьдесят. Дело в том, что я…

На обработку фотоматериалов понадобился час.

— Вот спасибо!

— Не за что.

Хотя вообще-то за пятьдесят баксов.

— А туалет у вас тут найдется?

— Конечно. Я вам сейчас покажу…

В туалете Ревизор сел на унитаз, расстелил на коленях газету, положил на нее паспорт, подцепил кончиком ножа фотографию прежнего владельца и медленными движениями продвигая острие вперед, отделил фотографию от страницы. Перевернул лист и срезал другую.

Затем прихваченными в чужой квартире ножницами обрезал по размеру только что полученные свои фотографии. Взял одну, перевернул, мазнул в четырех углах клеем и налепил на страницу. Еле-еле налепил, чтобы легко было снять. Точно так же налепил другую.

Теперь Астаховым стал он.

Конечно, подделать паспорт, сидя на унитазе в туалете общего пользования, так хорошо, чтобы он не отличался от настоящего, невозможно. Но, возможно, настолько, чтобы при беглом осмотре страниц ничего нельзя было заподозрить.

Через несколько часов фотографии следовало переклеить. Уже капитально переклеить. Но не здесь. В другом городе. Потому что в этом городе Ревизор уже изрядно наследил. В чужих карманах и в сберкассах. И в планшетах постовых милиционеров уже наверняка появились ориентировки на залетного щипача с подробным описанием его внешности.