Оборванные струны - Надежда и Николай Зорины Страница 11

— Андрюха, — позвал Илья, — посмотри, она, не она? Не пойму что-то. Вроде похожа, но… Какая-то она здесь совсем не такая. Я ее по паспортной базе пробил.

Андрей выбросил окурок в форточку, подошел. Оба некоторое время молча всматривались в экран монитора.

— Вроде она, — неуверенно проговорил Никитин, перевел взгляд на распечатанную фотографию, потом снова посмотрел на экран. — Черты лица схожи: нос, губы, овал лица.

— Вот то-то и оно. Черты похожи, но ведь это две совершенно разные дамы. Одна — женщина-вамп, — он кивнул на распечатку, — а эта… ну, не знаю. Если бы у Веньки с ней роман приключился, то я бы и не удивлялся.

— Да нет, все же это она. Волосы перекрасила, прическу сменила, имидж… Надоело быть вот такой аптечной ромашкой, ну и решила преобразиться.

— Ладно, она так она. — Илья пожал плечами. — Значит, что мы имеем? Зовут сию особу Зимина Ксения Александровна, двадцать восемь лет, уроженка нашего города, проживает по адресу: Тимирязева, сорок, квартира пятьдесят. Не судима и вообще в поле зрения органов не попадала, ни на психиатрическом, ни на наркоучете не состоит. Вполне примерная гражданочка. Правда, полгода назад развелась. Думаешь ее навестить? — Бородин подмигнул Никитину и протянул лист с распечатанной информацией.

— Возможно, — задумчиво проговорил он. — А что там с мужем?

— С мужем? С каким мужем?

— Ну, ее мужем. Ты говоришь, разведена, значит, муж имелся.

— Нет, ну вы посмотрите на этого примерного семьянина! — Илья в шутку ткнул в него пальцем. — Хочешь явиться перед этой рыжей во всеоружии? Прозондировать мужа на предмет его возможной ревнивости… Опасаешься преследований бывшего? Я все Насте расскажу.

— Да чего мне опасаться? — Андрей рассмеялся. — Ты же меня знаешь: прирежу, и все дела. А если серьезно, пробей-ка мне и его.

— Ладно, пробью, — проворчал Бородин. — Ходют тут всякие, от работы отвлекают.

— И фотку, если можно, — совсем обнаглел Никитин.

— Можно.

Андрей не стал отходить к окну, стоял за спиной Бородина и наблюдал за его работой, отчего-то волнуясь. Минут через пять на экране появилась фотография Зимина Анатолия Сергеевича. И этот Зимин Анатолий Сергеевич ну ни капельки не походил на мужчину, убитого в фильме. Он шумно выдохнул воздух, Илья обернулся и посмотрел на него с удивлением.

— Ты его знаешь?

— Нет, — пробормотал Андрей. — В том-то и дело. Не он это.

— Кто не он?

— Да так.

— Темните вы что-то, господин Никитин. Ну да Бог вам судья.

— Спасибо, Илья, — заторопился Андрей, чтобы избегнуть дальнейших расспросов.

— Подожди! Зимина тебе распечатать?

— Ну распечатай, — без всякого энтузиазма согласился Никитин. Он нетерпеливо переминался с ноги на ногу, пока принтер работал, затем взял лист, сложил его и небрежно сунул в карман. — Спасибо еще раз, с меня пиво, — начал Андрей привычную фразу, но осекся, посмотрел на Бородина, который, обидевшись на его небрежность, снова взялся за кружку со своим чудо-снадобьем. — Нет, пожалуй, не пиво, ты у нас теперь инвалид. Лучше подарю-ка я тебе большую коробку каркаде.

— Издеваешься?

— Нет, забочусь. — Андрей попрощался с Ильей и вышел из кабинета.

* * *

С Зиминой он решил встретиться не откладывая, тем более было шесть часов вечера — самое подходящее время, чтобы застать человека дома. Но едва отъехал от милиции, как зазвонил телефон, зазвонил той, казалось теперь уже невозможной, Венькиной мелодией. Это было так невероятно, что Андрей сначала не поверил: сидел, ошарашенно смотрел на трубку и слушал марш из «Щелкунчика». И только когда марш пошел на четвертый круг, наконец ответил.

— Да, — сказал он, все еще не веря в удачу, и осторожно спросил: — Это Вениамин?

— Вениамин, — подтвердили ему. Голос был, без всякого сомнения, Венькин.

И тут Андрея прорвало.

— Какого черта?! — закричал он в трубку так, что чуть сам не оглох. — Где ты был? Что случилось?

— Обстоятельства личного характера, — сухо проговорил Венька.

— Да ты что?! — взбеленился Никитин. — Какие обстоятельства?! Мы с ног сбились, не знали, где тебя искать. Я и милицию в лице Бородина подключил.

— А вот это напрасно. Милиция здесь совершенно ни при чем. Скажите Бородину, что я нашелся и искать меня не нужно.

— Нашелся?

— Нашелся. Не нужно так кричать, Андрей Львович. Собственно, я и не терялся.

— Как не терялся?! — Никитин от возмущения задохнулся. — Что значит не терялся?! Где ты сейчас?

— Дома, — непробиваемо спокойно ответил Вениамин.

— Как дома? Черт! И когда же ты там появился?

— Да я все время был дома.

Никитин в бешенстве стукнул кулаком по рулю — попал по сигналу.

— Что ты несешь? Как ты мог быть дома, когда я к тебе заходил сегодня…

— Простите, Андрей Львович, я не мог вам открыть. Я… был не один.

— Черт! — совсем уж рассвирепел Андрей. — Я был у тебя в квартире. Внутри. Сегодня. Утром.

— Да? — чуть-чуть насторожился Вениамин. — И что?

— Не было тебя там. Так что не нужно мне лапшу на уши вешать! Уволю к чертовой матери. Кстати, в какое это ты дерьмо умудрился влезть?

— Что вы имеете в виду, Андрей Львович? — надменно произнес Вениамин.

Андрей Львович! Да он просто издевается!

— Прекрати идиотничать! — заорал Никитин. — Сам знаешь что. Ты компьютер выключить забыл. Если ты сейчас действительно дома, понимаешь, о чем я…

И тут Андрей осекся: что-то во всем этом было не так. Странно вел себя Венька. Слишком спокоен, слишком официален и ни тени раскаяния. Да и речь его какая-то не такая — чужая речь. Он не сразу сообразил — чересчур уж был взволнован неожиданным Венькиным звонком, а потом чересчур взбешен…

— Андрей Львович, вы меня слушаете? — позвал Вениамин.

Ну вот, и это непрестанное «Андрей Львович», и обращение на «вы». И это непробиваемое спокойствие, прямо-таки замороженное какое-то спокойствие. А может, никакое это не спокойствие? Может, наоборот, напряжение? То самое напряжение, когда собираешь все силы, чтобы не сорваться? Или… или когда ведешь разговор под дулом пистолета?

— Андрей Львович, вы слушаете?

— Да, да, — рассеянно проговорил Никитин, соображая, о чем можно теперь спрашивать Веньку, о чем нельзя и как сделать так, чтобы тот смог подтвердить или опровергнуть его ужасную догадку, не вызывая при этом подозрений. — Я тебя внимательно слушаю, Вениамин. Хотелось бы знать, когда ты намереваешься выйти на работу?

— Недельки через две. — Вениамин напряженно хохотнул. — Оформите мне отпуск, если хотите, неоплачиваемый. Семейные обстоятельства, понимаете?