Один раз в миллениум - Чингиз Абдуллаев Страница 11

— Вы поменяли место жительства?

— Не только, — улыбнулась она, — я вообще несколько лет нежила в Екатеринбурге. Уезжала с геологами на Север. Шесть лет жила в Сибири,потом в Северном Казахстане. Где только не были! Мы вернулись в Екатеринбургтолько четыре года назад. И он сумел меня найти. Это просто чудо.

— Вы сказали: «мы» вернулись. Вы замужем?

— Да. Мой супруг сейчас на конференции в Минске. Он приедетсюда послезавтра, и мы вместе улетим домой.

— Он не удивился вашему приезду сюда?

— Конечно, удивился. Он не мог понять, почему мой старыйзнакомый не давал о себе знать столько лет. И я ничего не могла объяснить мужу.Эдуард звонил несколько раз, просил приехать, но я все время ему отказывала. Апотом выяснилось, что мужу предстоят поездки в Минск и в Москву. И тогда мырешили, что я могу поехать в столицу. Конечно, мой муж волнуется и звонит мнекаждые полчаса. Честно говоря, я не совсем понимаю, зачем меня нашел Эдуардчерез столько лет. Когда я ехала к нему домой, я очень волновалась. Нет, я,конечно, не боялась, что он меня изнасилует. Но немного беспокоилась. Ксчастью, все обошлось. Он оказался очень галантным кавалером, даже спустястолько лет. Между нами ничего не было. И ничего не могло быть. Я люблю своегомужа и своего сына.

— Сколько лет вашему сыну?

— Семнадцать. Пошел восемнадцатый.

— С Халуповичем вы виделись девятнадцать лет назад.

— Ах вот вы о чем, — она горько улыбнулась. — Я не думала,что вас заинтересует эта история. Но вы напрасно копаетесь в столь далекомпрошлом. И напрасно надеетесь найти что-то похожее на дешевую мелодраму. Вжизни все гораздо сложнее.

— Не сомневаюсь, — согласился Дронго, — именно поэтому яздесь. Погибла женщина, и прокуратура, которая будет вести расследованиетяжкого преступления, обязательно рано или поздно вызовет вас на допрос. Я нехочу, чтобы было поздно, Халуповича могут обвинить в убийстве собственнойдомработницы. Это большая проблема для вашего бывшего знакомого, даже если выне хотите ничего мне о нем рассказывать.

— Что я могу рассказать? — пожала она плечами. — Мы виделисьс ним всего несколько раз. Он был молодой, красивый, умный, храбрый. Он нерассказывал вам, как мы познакомились? На вокзале я ждала поезд. Ко мне началиприставать двое хулиганов. А Эдуард был со своим другом. И он не раздумываявмешался, дал одному по морде, потом ударил другого. Они убежали. Такие типывсегда большие трусы, столкнувшись с должным отпором, они отступают. Потом Эдикговорил мне, что он ничего не боялся, потому что рядом с ним был чемпион побоксу, его товарищ. Правда, этот чемпион даже не успел вмешаться. Так япознакомилась с Эдуардом. Мы встречались несколько месяцев. Потом немногоостыли, потом поссорились. Все, как бывает у молодых людей. Он работал накаком-то закрытом объекте, их тогда называли «почтовыми ящиками». Конечно, онне мог дать мне свой телефон. И получалось, что я иногда сутками ждала, когдаон наконец мне позвонит. Это сказывалось на наших отношениях. Потом его куда-топеревели. Он мне еще звонил по привычке несколько раз, но мы оба понимали, чтовсе кончено.

— Я хочу задать вам интимный вопрос. Извините, если онпокажется вам бестактным.

— Ничего. Я взрослая женщина. Так какой у вас вопрос?

— Он был вашим первым мужчиной?

Она вздрогнула. Потом посмотрела на Дронго и быстроспросила:

— Это он вам сказал?

— Нет, — соврал Дронго, — но мой вопрос вполне логичен.Посмотрите на себя в зеркало. Вам не больше тридцати пяти. А встречались сХалуповичем вы девятнадцать лет назад. Логично было сделать такоепредположение.

— Не льстите, — поморщилась она, — мне уже почти сорок.Обычно женщины не отвечают на подобные вопросы. Но мне нечего скрывать. Да, онбыл моим первым мужчиной.

— И как только он уехал, вы вышли замуж?

— Вы все время возвращаетесь к этому вопросу. Мой муж неимеет никакого отношения к нашей истории. Я вышла замуж через два года послеэтого. Мой муж геолог, как и я. По распределению я попала в Курган. Там мыпознакомились с моим мужем и через несколько месяцев поженились. Потом у насродился сын. Если вас интересуют сроки, то это случилось более чем через двагода после нашей последней встречи с Эдуардом. Он никак не может быть отцоммоего сына. Я понимаю, что вас несколько разочарую. Вы, наверное, уже выстроилитакую теорию. Я была брошена Халуповичем и явилась сюда спустя много лет, чтобыему отомстить. Но я не хотела приезжать, можете узнать об этом у Эдуарда.

— И тем не менее, вы согласились. А почему вы уехали изсвоего города? Неужели в области не нужны были геологи и вам было необходимопереехать в Курган?

— У нас было распределение, — сухо сказала она.

— Вы единственная дочь в семье?

— Нет, у меня есть еще старший брат. Он закончил высшуюшколу милиции, работает в уголовном розыске.

— Так почему вы уехали в Курган? И почему вернулись четырегода назад в свой родной город? Опять было «распределение»?

— Нет, — тихо ответила она, — дело в том, что мы земляки.Мой муж и я. Мы оба из одного города.

— Но вы сохранили свою фамилию?

— Нужно было менять много документов, и я не стала этогоделать. Кроме того, мой муж известный геолог, директор института, и я нехотела, чтобы все об этом знали. Я защищала докторскую диссертацию вСанкт-Петербурге, и многие не подозревали, что в зале сидел мой супруг. Такбыло удобнее.

— Как его фамилия?

— Это нужно для следствия?

— Да.

— Хизматулин. Зульфикар Хизматулин. Он татарин. Его семьяжила в Екатеринбурге еще в прошлом веке. Он профессор, член-корреспондентАкадемии наук.

— Вы не ответили, почему переехали в Курган.

— Я сказала, что получила распределение, — возразила она.

— Это не ответ. Вы могли вернуться через три года, если бызахотели, тем более что вы с мужем были из одного города.

— Что вы от меня хотите?

— Правду. Извините меня, Фариза, но ваш ответ показался мненеубедительным.

— Может быть, — согласилась она, потом вздохнула. — Я самапопросилась в Курган. Вы правы. Мне не хотелось оставаться в своем городе.

— Я могу узнать, почему?

— Можете. Меня хотели выдать замуж. За сына знакомого нашейсемьи. Я, естественно, отказывалась.

Дело дошло до семейного скандалам и мне пришлосьдемонстративно отказаться. А потом я уехала.

— Получается, что встреча с Халуповичем сломала вашу жизнь?