Семейное древо - Екатерина Босс Страница 11

— Ты чего такой суровый, майор, — усмехнулся Кабанов, поднимаясь следом, скользя ладонью по перилам, которые находились по обеим сторонам и были сделаны из того же камня, что и лестница.

— Для тебя, капитан, я — товарищ майор или Олег Михайлович, — сказал, стоя у распашных тяжелых дверей из массива красного дерева с бронзовыми ручками в виде головы льва, держащие в своей пасти массивные кольца. — Это понятно?

— Да понял я, понял, — засмеялся мужчина, поднимая руки ладонями вверх, но уже не так весело и скорее для того, чтобы разрядить обстановку.

Воронцов кивнул и, поискав глазами звонок, который находился рядом с дверью и тоже был в виде головы льва, внутри пасти которого находилась кнопка нажал на него. Олег фыркнул, он скептически относился к подобному фанатизму. Мужчина даже не удивится, если обнаружит вместо кота или собаки настоящего льва, в качестве домашнего животного.

Дверь трём мужчинам открыла молоденькая девушка. Она широко улыбнулась, хотя обстоятельства их приезда, отнюдь не были поводом для радости. Увидев серьезный взгляд Воронцова, незнакомка в голубом платье в мелкий белый цветочек, будто прочитав его мысли, поникла и, закусив губу, отошла в сторону, жестом приглашая их войти.

— Доброе утро, Алевтина Дмитриевна в большой гостиной, я провожу вас, — сказала она, идя чуть впереди майора вглубь дома.

— У них че, ещё и маленькая гостиная есть? — удивлённо протянул Кабанов на ухо старшему лейтенанту.

— Красиво жить не запретишь, — вздохнул он, не скрывая своей зависти. — И не важно, что нечестно. Да, одна вот такая вазочка, — сказал Кукушкин, указывая на большую напольную фазу с изображением древнегреческих богов, — стоит не меньше двух тысяч зелени!

— Надеюсь, работаете Вы так же хорошо, как считаете чужие деньги, Кукушкин, — обернувшись проговорил Воронцов, смерив мужчину недовольным взглядом.

Лейтенант ничего не ответил, не успел, так как они вошли в просторную светлую квадратную комнату, занимающую значительную часть первого этажа. Обои имели цвет спелого граната с золотистыми вензелями, большой камин из натурального камня, в котором горел огонь и потрескивали двора. Под потолком висела люстра, мягко изогнутые линии металлической арматуры которой формировали элегантное основание, на них крепились подвески из прозрачного хрусталя, а большой стеклянный плафон с рельефной поверхностью будто парил в воздухе. Большие прямоугольные окна, из алюминиевого профиля, занимали практически всю центральную стену гостиной, как и белоснежный тюль с тяжелыми шторами бордового цвета с ламбрекеном и с золотыми кутасами. Пол полностью покрывал ковёр с коротким ворсом и замысловатым орнаментом. На стенах висело множество картин в массивных деревянных багетах, покрытых лаком. Большое семейство Толстых сидело на двух диванах с обивкой из грязно-желтого дамаста с золотыми нитями и на резных ножках.

— Алевтина Дмитриевна, приехали мужчины из полиции, — печальным, явно немного наигранным, голосом протянула девушка, подходя к пожилой женщине, чьи седые волосы были собраны с помощью заколки-краба.

— Вижу, дорогая, — кивнула та в ответ, поправив квадрантные очки в чёрной оправе. — Молодые люди, — приветственно кивнула Алевтина Дмитриевна и, поднявшись с дивана, с помощью простой деревянной трости, пошла в сторону мужчин, которые все еще стояли в дверях клином.

Ей на помощь тут же поспешил высокий темноволосый мужчина, чьи волосы немного кудрявились, а форма и оправа очков была в точности, как у хозяйки дома. На Алевтине Дмитриевне было надето черное мешковатое платье, на шее повязан тонкий шифоновый платок того же цвета. Она медленно переступала, одной рукой опираясь на трость, а другой взяв за локоть, скорее всего сына или зятя. Воронцов не увидел сходство вдовы и взрослого мужчины, которому было около пятидесяти. Он выглядел хорошо для своих лет, но морщины на лбу и в области глаз выдавали его возраст. Мужчина был одет в серый костюм в клетку и темно-синюю рубашку с черным галстуком, на ногах у него были дорогие лакированные черные туфли с длинным носом.

— Богдан Маркович Толстых, — представился темноволосый мужчина, протягивая руку Воронцову.

— Майор Олег Воронцов, соболезную вашей утрате, — проговорил майор, пожимая руку Богдану. Олегу было трудно представить какого это — потерять отца, его — умер, когда мальчику не было и десяти.

— Благодарю, — кивнул в ответ Толстых, гладя по морщинистой дрожащей руке мать. — Один из Ваших сотрудников уже наверху. Если Вы позволите, я провожу Алевтину Дмитриевну в комнату и пройду с Вами, — предложил мужчина, поправляя очки.

— Мы подождем, — кивнул Олег и, сделал шаг в сторону, давая паре пройти.

Через пятнадцать минут Богдан Маркович спустился назад в большую гостиную, отведя мать наверх, в гостевую комнату. Женщина не могла зайти в свою спальню после того, как нашла мужа мертвым — каждый сантиметр дома был пронизан воспоминаниями, которые они создавали на протяжении сорока лет, что жили здесь. Олег Воронцов к этому времени успел познакомиться с остальными членами семьи: высокая женщина с длинными каштановыми волосами и прямоугольными очками в тонкой металлической оправе, чьи карие глаза надменно взирали на всех присутствующих, была женой старшего сына Марка Толстых — Богдана — Елена. Рядом с женщиной, что стояла у окна и смотрела на улицу, на низком пуфе молочного цвета сидел четырнадцатилетний парень, чьи темные волосы вились, как и у отца — Вадик. Он был настолько увлечен своим новомодным гаджетом в чехле с Человеком-Пауком, что даже не замечал никого вокруг. На одном из длинных диванов сидела пара — молодой мужчина, Евгений, с тусклыми голубыми глазами, которые, наверное, единственные из всех присутствующих, не считая вдовы, излучали искреннюю печаль и уже знакомая Воронцову молодая девушка, Софья, которую мужчина обнимал за плечи. Эти двое были явно не женаты, на безымянных пальцах не было колец, да и представления о женатых парах у Олега были совершенно иные. Девушка, как ему показалась, была отстраненной и витала где-то далеко, точно не расстроенная тем фактом, что наверху лежит труп ее тестя, а рядом с ней сидит сын, потерявший отца.

— Мы можем идти, — проговорил Богдан Маркович, останавливаясь рядом с Воронцовым.

— Конечно, — кивнул в ответ Олег и повернулся к подчиненным. — Кукушкин, ты остаешься и опрашиваешь родных, а ты Кабанов — за мной, — оба мужчины кивнули в ответ.

— Кто обнаружил труп? — спросил Воронцов, поднимаясь по лестнице следом за сыном погибшего на третий этаж.

— Отца нашла мама, рано утром, — сглотнув произнес мужчина, останавливаясь в маленьком прямоугольном коридорчике, где была лишь одна дверь, ведущая в кабинет Марка Толстых — место убийства.

— Она что-то еще сказала? — спросил майор, останавливаясь на предпоследней ступеньке лестницы, троим мужчинам было бы трудно уместиться в маленьком коридорчике.

— Она проснулась рано утром, в последнее время у нее были проблемы со сном, и решила пойти в его кабинет. Папа часто мог засидеться допоздна и уснуть в любимом кресле, — грустно улыбнулся Богдан. — В этот раз он не засиживался…