Сотвори себе мир - Чингиз Абдуллаев Страница 11

В Москве не нужно было гадать, чем грозит подобная акцияагентуре российской разведки в Германии. Глубоко законспирированная сеть бывшихвосточногерманских агентов, начавших работать на Советский Союз и Россию послекраха ГДР и образования единой Германии, была слишком важным стратегическимкапиталом в Европе, чтобы позволить себе так просто рисковать этими людьми.Один из резидентов СВР сумел передать в Москву сообщение, что Халлер действуетчерез своего посредника, который и убедил американцев пойти на встречу снеизвестным агентом. Срочная проверка всех имеющихся материалов не позволилаустановить его действительной роли в органах разведки бывшей ГДР. Из этогоследовало, что данный господин скрывается под псевдонимом и, самое страшное,готов действительно передать документы ЦРУ.

В Москве не знали ни подлинного имени загадочного Халлера,ни имени его таинственного посредника, сумевшего выйти на ЦРУ и даже убедитьамериканцев в подлинности материалов непонятно откуда взявшегося Халлера. Уруководства СВР не было никаких данных по участникам столь неприятной дляМосквы сделки. Известно было только одно обстоятельство — время и место встречиагентов, которая должна была состояться на далеком южном Маврикии, на самомкраю Индийского океана.

И тогда было принято решение отправить сразу двух агентов.Агента — нелегала, который должен суметь вычислить Халлера и вступить с ним вконтакт раньше, чем это сделают американцы, и агента — ликвидатора, которыйдолжен помешать посреднику выполнить свою миссию и при необходимости убрать ипосредника, и представителя ЦРУ, прибывшего на встречу. Задача обоих былапредельно четко сформулирована, за исключением того момента, что искатьнеизвестных должны были они сами, своими силами и возможностями. И ошибатьсяоба агента не имели никакого права.

Связной, с которым должна была встретиться Миронова, былбывшим высокопоставленным сотрудником разведки ГДР. Он и должен был сообщить обимевшихся у него подозрениях в отношении Халлера. Связной успел рассказать охарактере документов, которые могли быть у неизвестного, косвенно подтвердив,что часть архивов, которые уничтожались по приказу руководствавосточногерманской разведки, могла уцелеть. И ими мог воспользоваться кто-либоиз бывших руководителей секретной службы Восточной Германии. Самое неприятноесостояло как раз в том, что связной был убит, еще не успев назвать ни однойфамилии. И его убийство само по себе говорило о многом. Во-первых, становиласьясна цена документов, если за нее не было жалко отдавать человеческие жизни,пусть даже чужие. Во-вторых, четко вырисовывался контур будущей организациипосредников, сумевших провернуть столь сложную операцию по контакту с ЦРУ почтив полной тайне, в том числе и от западногерманских спецслужб. И, наконец,в-третьих, убийство могли совершить сотрудники Центрального разведывательногоуправления, не заинтересованные в достижении истины по столь важному для нихделу. Во всех случаях убийство, случившееся несколько часов назад у отеля«Людвиг», делало путешествие «супругов де ла Мендоса» на Маврикий и неприятным,и чрезвычайно опасным.

Богданов понимал, как сложно будет действовать без оружия,однако за годы своих командировок научился почти всегда обходится безпистолета, применяя подручные технические средства, никогда не подводящие его.Трудность состояла как раз в другом. Вычислить нужного человека и опекавшегоего посредника. И постараться не ошибиться. Иначе легко можно было убратьагента, имевшего столь ценные документы, дав возможность, в свою очередь,посреднику беспрепятственно продать эти документы сотрудникам ЦРУ. Наконец,нужно было вычислить по возможности и самого сотрудника из Лэнгли, приехавшегона Маврикий за документами. Это делало их задачу очень сложной, но никакихдругих вариантов не существовало. Встреча должна состояться через несколькодней на Маврикии, и они оба должны успеть попасть на этот благословенный островдо начала намеченного срока.

Судя по бурному началу в Кельне, их ожидало не менее трудноепродолжение на Маврикии. Оба офицера понимали это без лишних слов. Именнопоэтому разговор в баре шел вполголоса. Выбранный в конце небольшого заластолик вполне соответствовал теме их беседы.

— Откуда они могли знать о нашей встрече? — хмуриласьМиронова. — Ведь это было не в интересах убитого — рассказывать всем опредстоящем контакте.

— Они были знакомы с этим Халлером, — тихо произнесБогданов.

— Видимо, да, — согласилась Миронова, — и не просто знакомы.Кто-то очень умело просчитал, что именно этот связной может вывести нашеведомство на Халлера. Нужно передать запрос в Москву, чтобы проверили всехлюдей, близко знавших нашего убитого друга. Халлер был из числа его знакомых.

— Вы правильно рассуждаете, — согласился Богданов, — а намнужно будет на Маврикии обратить внимание и на то, как посредник будет вестисебя в отношении самого Халлера. Он вполне может решить сам начать свою игру.Или от имени своей организации. Сумел же этот посредник выйти на ЦРУ без помощиХаллера, хотя тот наверняка крупный профессионал из бывших разведчиков ГДР.

— Если бы наши имели доступ к Маркусу Вольфу, — пожалелаМиронова, — но к нему нельзя даже подойти. Он находится под постояннымнаблюдением контрразведки ФРГ.

— Из этого ничего не выйдет, — согласился Богданов, — онведь много раз заявлял, что не выдаст ни одного агента, ни одного своеготоварища. Как бы мы смогли доказать бывшему шефу восточногерманской разведки,что неизвестный Халлер хочет продать документы? Может, мы просто хотим сдатьего властям ФРГ, как сдали в свое время самого Вольфа. Если мы выдали дажеХонеккера.

— Я помню, как это было, — Миронова посмотрела по сторонам,хотя разговаривали они по-испански, — видела по телевизору. Целый деньпоказывали эти кадры. Как его ведут по лестницам, как подводят к машине и какон поднимает свой кулак. Такой позор на весь мир. После этого один из нашихагентов просто отказался с нами сотрудничать, заявив, что не хочет иметь дело сбеспринципными людьми. Представляете?

— Он был уже завербованный агент? — удивился Богданов.

— Почти. Еще не успел приступить к активной деятельности, мыего только завербовали. И сразу отказался. Такое откровенное предательствоочень действует на психику любого агента. Если выдали лучшего друга страны,человека, с которым целовались все наши лидеры от Хрущева и Брежнева доГорбачева, тот что можно говорить о простом агенте. Его сразу сдадут, кактолько появится малейшая опасность. Так примерно рассуждают агенты.

— У вас своя специфика, — осторожно заметил Богданов, — выимеете дело с агентами, поставляющими вам информацию, с нелегалами, счиновниками, согласившимися на сотрудничество. У меня несколько другаяспецифика.

— Вы, очевидно, считаетесь, хорошим специалистом? — спросилаМиронова, посмотрев на его волосатые руки.

Он не смутился. Не стал прятать руки.

— Да, — сказал он, — очевидно, хорошим, если послали с вами,подполковник. Просто у каждого свои задачи. Я выполняю свои в меру своихвозможностей.