Витязь в овечьей шкуре - Галина Куликова Страница 10

Наташа подошла к большому зеркалу в углу кабинета икритически оглядела себя.

— Ничего такого, из-за чего стоит переживать, —сообщила она после некоторого раздумья.

— У тебя стрижка элегантная, — заметилаОльга. — Как у Одри Хэпберн в фильме «Двое в пути».

— Спасибо, — сказала Наташа и продолжила:

— Нос и рот обыкновенные, щеки пухлые, глаза маленькие,но дикие.

— Ты ведь знаешь, что женщину делают туфли иприческа, — напомнила ей Ольга. — Давай ты наденешь кеды ипострижешься налысо. Деми Мур, вон, уже несколько лет ходит лысая и ничего!

— Да? — возмутилась Наташа. — Если всеутрясется и я лысая выйду на работу, меня не правильно поймут! Меня даже могутв должности понизить, я ведь работаю с людьми.

— Да ладно тебе, обрастешь за три недели! Кроме того,лучше жить лысой, чем умереть хорошо причесанной.

— Не каждая женщина с тобой согласится, — буркнулаНаташа.

Воодушевленная, словно спортсмен перед олимпийским забегом,Ольга позвонила Покровскому и провела с ним рекордно короткие переговоры.

— Он будет ждать тебя сегодня вечером! — сообщилаона тоном старой натасканной секретарши, выполнившей сложнейшее заданиелюбимого босса. — Он рад, что я подыскала ему помощницу. Нет, он правдарад. Воодушевился ужасно. Поэтому, Наталья, ты не должна ударить в грязь лицом.

Они отправились в парикмахерскую и объяснили, чего хотят.Мастерица попыталась было высказать свое мнение, но Наташа тут же нашлась:

— Видите ли, я актриса, — сказала она,развалившись в кресле. — У меня новая роль, и я должна быть почти лысой.Такой крохотный ежик, пожалуйста. Пятимиллиметровый.

— А разве вы не используете парики? —поинтересовалась парикмахерша, оборачивая Наташу простынкой.

— Я всегда вживаюсь в роль по-настоящему. Лысая таклысая.

Когда Ольга увидела стриженую подругу, то приняласьсгибаться пополам и клокотать, словно кипяток в кастрюле.

— Класс, — сказала Наташа, поглаживая голову побритому затылку. — Чувствую себя как подрезанный куст.

— Теперь обувь! — напомнила Ольга.

Они завернули в спортивный магазин и купили матерчатыекрасно-синие тапочки отечественного дизайна с широкими белыми шнурками. Тапочкивыглядели столь пугающе, что прохожие еще издали начинали глазеть на Наташиныноги.

— Отлично! — потерла руки Ольга. — Сейчас мыпокажем тебя Шевердинскому, что-то он скажет?

Сева Шевердинский был страшным, как тяжкий грех, однако вкачестве компенсации господь наградил его высоким ростом и светлым чубом.Поэтому женщины осаждали Шевердинского, и он против воли сделался повесой иловеласом.

— Оцени, Сева, новый облик моей подруги! — сказалаОльга, зазвав его к себе в кабинет. — Повернись, Наталья. Нам хотелось,чтобы она выглядела не слишком.., м-м-м.., женственной.

Наташа послушно покружилась вокруг своей оси и спросила:

— Ну как?

— Очень сексуально, — сказал Шевердинский, помявподбородок.

— Господи! — закричала расстроенная Ольга. —Что в ней сексуального, Сева?! Лысая женщина в тапках!

— Ну… — застеснялся тот. — Круглая попка, лодыжкитакие.., симпатичные. Шейка аппетитная.

Ольга выгнала Шевердинского и принялась деловито выхаживатьпо кабинету, не спуская с Наташи глаз:

— Он просто маньяк, Наталья. Выглядишь ты хуже некуда.Хотя… Попа действительно как-то выпирает. И ноги лучше скрыть совсем. Знаешьчто? Пойдем купим тебе другое платье — подлиннее и помешковатее.

Наташа послушно поплелась за подругой в магазин. Они зашли вотдел женской одежды и мгновенно подыскали то, что нужно — сарафан до полу собвисающей грудью. Он был нездорового зеленого цвета с разбросанными тут и тамсерыми горошинами.

— Даже в мечтах я не видела такой прелести! — заявилаОльга.

Теперь прохожие не только таращились на Наташу, но еще иоборачивались ей вслед, несмотря на то что тапки совершенно потерялись на фонесарафана.

— Кандидат наук будет доволен, — заверила Ольга, судовлетворением глядя на дело рук своих.

Наташа снова подошла к зеркалу и мрачно заметила:

— Я похожа на доярку, переболевшую тифом.

— Вот и хорошо! Можешь морально готовиться к работе, ая съезжу домой, соберу тебе кой-какое барахлишко. Ночную рубашку там,тренировочный костюм, халат. Все будет мое, ношеное, так что — не обессудь. Втвою квартиру я не поеду ни за какие коврижки. Вдруг маньяк подумает, что я —это ты, и пырнет меня ножом?

Она уехала, а Наташа уронила голову на руки и заплакала. Воткакой у нее получается чудный отпуск! Была бы она в чем-нибудь виновата, тогдадругое дело. А так…

Она представления не имела, что ожидает ее в доме кандидатанаук Андрея Алексеевича Покровского. А если бы знала, то вместе с Клипсойзабилась бы под кровать и даже за сосиски оттуда не вылезла.