Белоснежка и семь трупов - Татьяна Луганцева Страница 10

- С ней все в порядке, она передает вам привет, Настя очень переживает за вас.

- Бедная девочка, - повесил голову Михаил.

- Расскажите мне еще раз, как вы здесь оказались, - попросила Ася.

- Вся моя история подробно изложена в деле, и мне сразу сказали, что мне никто не поможет.

- Вы убили его?

Михаил поднял голову, провел рукой по лицу с крупным носом и губами и медленно ответил:

- Самое интересное, что я и сам не знаю.

Я ничего не помню. В тот вечер мы все много выпили, с убитым Николаем я старался не общаться, так как мы явно раздражали друг друга. Я был против, чтобы его приглашали, эта была идея Насти.

Она видела, что я переживаю из-за потери работы, и, пригласив Николая, она наивно надеялась помирить нас и вернуть меня на кафедру. Я подыграл ей, так как не хотел расстраивать, но ни о каком примирении не могло быть и речи.

Михаил достал из кармана сигареты и закурил, виновато посмотрев на Асю:

- В камере нормально не покуришь, сигарета сразу идет по затяжке на брата.

На другого мужчину Ася сильно бы рассердилась, еще бы - курить в присутствии беременной женщины! Но глядя на этого подследственного с каким-то беззащитным мальчишеским лицом, она не испытывала и капли недовольства. Ася отметила про себя, что у Михаила очень красивые, сильные руки с длинными пальцами.

- Значит, вы много выпили, отключились и очнулись уже рядом с трупом с ножом в руке? - спросила Ася, с трудом отрывая взгляд от его рук.

- Да, именно так все и было. - Михаил грустно улыбнулся и, выдохнув струю дыма в сторону от Аси, мягко добавил:

- Милая девушка, идите домой, поберегите себя. Мне помочь нельзя.

Несмотря на счастливое состояние ожидания материнства, Ася не растеряла своего характера.

Так с ней говорить было нельзя. Она резко вскочила со стула, гневно сверкнув карими глазами, и встала напротив Михаила, выпятив живот.

- Я вам не милая девушка, я - адвокат! Позвольте мне решать, можно вам помочь или нет! , Ася стала нервно мерить комнату большими шагами.

- Вы можете хотя бы сказать про себя, что, мол, у меня такой характер, что мухи не обижу? - с надеждой обратилась она к Мише.

Михаил засмеялся, обнажив ровные, белые зубы. Его не правильное лицо ожило и засветилось от улыбки.

- Как раз людей-то я убивал.

Ася остановилась как вкопанная, ей стало сразу нехорошо.

- Что значит - убивал?!

Увидев ее вытянутое лицо, Михаил поспешно пояснил:

- Вы не пугайтесь. Я воевал на войне, стрелял во время боя, все стреляли. Человеческие фигурки падали, но они были далеко, казались фигурками из картона. Кто знает, сколько таких фигурок скосили именно мои пули?

- Да вы философ, - усмехнулась Ася, - советую вам оставить свои умозаключения при себе.

Она подумала: «Человек воевавший, сильно приняв на грудь, вполне мог пустить в ход нож».

Вслух же она сказала:

- Меня просто убивает ваша дурацкая простота. Вы не сказали ни слова, за которое можно было бы зацепиться.

- Так же и Настя говорит.

- Это у нас наследственное, мы - двоюродные сестры, - рассеянно ответила Ася, мучительно думая, что она может выяснить у этого простофили.

- Тогда это знакомство вдвойне приятно.

- Кто еще был на той вечеринке? - спросила Яна, не отреагировав на его комплимент.

- Все есть в деле.

- Я хочу услышать это от вас, - твердо настаивала Ася.

- Я, Настя, Николай с женой и еще одна пара из института.

- А Николай не заигрывал с вашей женой?

Она же очень приятная женщина.

- Я понимаю, к чему вы клоните. Смягчить наказание за убийство в состоянии аффекта, плюс сыграть еще на том, что у меня не все в порядке с головой после участия в военных действиях. Сожалею, я абсолютно нормален. К тому же Настя никогда бы не ответила на ухаживания другого мужчины, она очень уважает меня.

- Я это и не отрицаю.

- Нет, Николай не приставал к Насте. Никогда.

Поговорив с Михаилом еще немного, Ася так и не добилась от него ничего, что могло бы заинтересовать ее с Ричардом Тимуровичем. По выступившим каплям пота на лбу обвиняемого она с удивлением отметила, что он нервничает и внутренне очень напряжен, что по его внешнему виду было совсем не заметно. Она решила больше не мучить его и прекратила беседу. Сегодня же Ася решила передать весь разговор Ричарду Тимуровичу. Когда она уже отъехала от следственного изолятора, в голове промелькнула мысль: «А вдруг это убийство на самом деле совершил Михаил?»

Но где-то в глубине души Ася чувствовала, что это не так. Ей нравились подзащитные, у которых не бегали глаза и не дрожали руки. И это было отнюдь не из-за их непричастности к преступлению, так как никаких мук совести на лице Михаила она тоже не разглядела. Умом Ася понимала, что уравновешенный, интеллигентный человек, прекрасно державший себя в руках, не мог просто так взять нож и зарезать человека только из-за того, что тот лишил его работы. Должна была быть причина посерьезней.