Пока ты не спишь - Мишель Бюсси Страница 10

– Вы забыли о пиратах, – рассеянным тоном произнесла Марианна. – Вчера вы упоминали пиратский корабль.

Василе предпочел не заметить иронии.

– Совершенно верно! – Он подвинул к ней другой рисунок: – Синие штрихи – это море. Малон все время повторяет, что видел его из окна своей комнаты. А две черные точки – корабль.

– Так один пиратский корабль или два?

– Один, но расколотый надвое. Его он тоже видел из окна. Именно такого рода уточнения из уст четырехлетнего мальчика настораживают больше всего. Он никогда не сбивается, на каждом сеансе повторяет все слово в слово.

Марианна провела пальцем по синему морю на рисунке.

– А что насчет леса людоедов? Я помню, в истории был лес.

Она подалась вперед, выставив грудь, свой лучший и единственный аргумент в общении с мужчинами. Разыграла ее Энджи или нет, пора заканчивать комедию.

– Скажите честно, господин Драгонман, чего вы хотите? Как глубоко надеетесь вовлечь меня в эту странную историю? Вы же не станете утверждать, что поверили ребенку, что вас убедили сказки и рисунки?!

Глаза психолога сверкнули. Два кусочка керамики цвета сиенской терракоты разлетелись вдребезги, столкнувшись с жестоким, ледяным, расчетливым миром.

– Да, майор, как бы странно это ни звучало, я ему верю! Восемь лет учебы и столько же лет работы «на земле», как вы говорите, должны были убедить меня, что мальчик создал свой внутренний мир со свойственными ему одному символами, психологический лабиринт, по которому следует передвигаться с особой осторожностью. Называйте это как хотите – инстинктом или интуицией, – но я уверен: большинство воспоминаний Малона реальны. И плевать, что это противоречит психоанализу! Повторяю, я уверен, что малыш видел все, что нарисовал.

– В своем доме в Манеглизе?

– Конечно нет!

«Проклятье!» – мысленно выругалась Марианна, крепко сцепив пальцы под столом. Она чувствовала, что против собственной воли втягивается в немыслимую историю и делает это, потому что в ожидании звонка профессора лучше смотреть в дивные, цвета медовой коврижки глаза психолога, а не пялиться на кофемашину.

– У вас есть что-нибудь еще, господин Драгонман? Более конкретное?..

– Да.

Психолог покопался в старенькой кожаной папке и выложил на стол несколько снимков торгового центра:

– Узнаёте?

– А должна? Во Франции несколько тысяч подобных комплексов.

– Этот находится в Мон-Гайар, самом большом районе Гавра. Малон утверждает, что именно здесь мать – настоящая – передала его второй матери, Аманде Мулен. Я показывал ему много фотографий. Он узнал «Макдоналдс», логотип «Ашана» и красно-зеленого попугая, символ «Пиратского островка». Все три магазина есть только в этом торговом центре. Ребенок не мог такое выдумать…

Марианна внимательно просмотрела все снимки, подняла глаза на Василе и вынесла вердикт:

– Не согласна. Он перепутал. Ваш Малон с самого рождения каждую субботу проводит в этом потребительском раю, как и все обитатели северной части эстуария.

– Мальчик ничего не путает, майор! Очень трудно за несколько минут объяснить вам тонкую разницу, существующую между семантической памятью и памятью эпизодической, но Малон не ошибается, уверяю вас!

Красивый, гордый и упертый… Чертов умник…

Марианна вздохнула.

– И как давно, по-вашему, состоялся обмен мамами?

– Много месяцев назад. Возможно, год. Это не первичное воспоминание, а воспоминание о воспоминании ^[6], если хотите.

– Не понимаю, объясните подоходчивей.

– Воспоминание, о котором он заставляет себя думать каждый вечер, чтобы не забыть, если никто ему не напомнит. Воспоминание, которое он вбивает себе в голову, как гвоздь. И вешает на этот гвоздь в мозгу воображаемую простыню, не желая видеть, что за ней.

– А что за ней?

– То, что он пережил до обмена в Мон-Гайар. То, что ему удается выразить только рисунками. Людоеды, пираты и многое другое. Реальность, которую почти невозможно визуализировать впрямую.

– То есть мальчик был травмирован и прячет эту внутреннюю травму?

Василе одарил майора Огресс мальчишеской улыбкой.

– Для меня это очевидно! Я готов усомниться в его словах о двух мамах, я не знаю, насколько искренни Мулены, но в одном не сомневаюсь: малыш перенес тяжелейшую травму и его мозг возвел толстенные стены, чтобы запереть призрак в самом дальнем уголке памяти.

Психолог почувствовал, что снова завладел вниманием Марианны, и продолжил, стараясь не торопиться и говорить убедительно:

– Есть одна загвоздка… понимаете, это не травма в ее классическом виде. Малон не боится своих новых родителей. Он их даже любит. Но считает, что они ненастоящие мама и папа.

– Подобные симптомы могли быть спровоцированы педофилией или жестоким обращением со стороны близкого человека, не обязательно отца или матери?

– Я ничего подобного не выявил.

Марианна посмотрела на часы. 12:20.

Уже несколько секунд в окно ее кабинета ломился неистовый, необузданный, злой ливень. В Гавре часто случались короткие дожди, влажность и сероватый туман пропитывали бетонные стены домов в центре города, портовые камни и галечные пляжи.

Через стекло перегородки Марианна видела, как по коридору не торопясь прохаживаются ее подчиненные. Этот язык тела означал одно: Тимо Солер признаков жизни не подавал. Или признаков смерти – если профессор Ларошель слишком уж активно «пошалил» скальпелем.

Она решила продолжить разговор, и на сей раз не ради прекрасных глаз психолога. Пусть расскажет о раннем детстве Малона Мулена и всех других малышей с «нуля до четырех». Майор Огресс надеялась, что однажды сумеет выносить и произвести на свет такого человечка.

– Буду откровенна, господин Драгонман. Все, что я сейчас услышала, напоминает дурацкую шутку, но вчера вы сказали, что дело срочное, и меня это обеспокоило. Вы утверждаете, что память вашего маленького пациента сотрется, поэтому действовать нужно очень быстро. Объясните точнее, что случится, если никто, кроме вас, ему не поверит?

8

Маленькая стрелка на 12, большая – на 4

Между дверью и белым кафельным полом оставалась щель сантиметров в десять – наверное, чтобы уборщице было удобнее выметать занесенный с улицы сор. Малон смотрел на маленькую лужицу. Он легко преодолеет эту преграду, хотя прыгает хуже старших ребят, да и бегает не так быстро.