Нефритовый Глаз - Дайан Вэйлян Страница 10

Из Шанхая приехала Сестричка, мамина сестра, младше ее на двенадцать лет. Рядом с ней сидел ее прыщавый шестнадцатилетний сын. Он говорил что-то дочери дяди Чэня, у которой на лице застыла деревянная улыбка, а в глазах мольба: «Кто-нибудь, заберите меня отсюда!» Ее старший брат, ровесник Лу, в словесном пинг-понге отбивался от своей матери, тетушки Чэнь, односложными «да» и «нет». Но та каждый раз предпринимала очередную атаку. Да-а, денек обещал быть долгим!

Не успела Мэй опуститься на стул, как мама прошипела:

— Ты чего опаздываешь?!

— До начала церемонии еще минут десять!

— Ты ближайшая родственница, а не просто приглашенная! У тебя есть обязанности! Ко мне подходят гости, поздравляют, а я совсем одна! Это неприлично!

— Прости!

Мэй перекинулась коротким приветствием с дядей Чэнем, сидящим рядом. Вообще-то он ей никакой не дядя, а давний приятель мамы еще со времен учебы в средней школе в Шанхае. Когда Мэй была совсем маленькая, их семьи дружили, ходили друг к другу в гости и вместе праздновали китайский Новый год. После смерти отца дядя Чэнь продолжал навещать их, но чаще без своих домочадцев.

— Пойди и поздоровайся с родными Линина! — велела мама.

— Ладно! — проворчала Мэй, поднимаясь со стула.

Она пересекла красную дорожку, разделяющую зал на две половины, и поприветствовала родственников Линина. Ей уже удалось познакомиться со всеми при разных обстоятельствах — родители и младший брат с женой и двумя сыновьями, приехавшие из Ванкувера; младшая сестра — намного моложе Линина — со своим приятелем-американцем, изучающим кинематографию в Калифорнийском университете. Линин вырос в Далае, промышленном центре на севере Китая, который называют судостроительной верфью страны. Его отец был когда-то директором инструментального завода, а мать медсестрой. Линин сначала преуспел в нефтепереработке, а затем развернулся на морских перевозках и торговле недвижимостью. Он купил своим родителям дом в Ванкувере, а брата назначил представителем фирмы в Северной Америке.

— Иди сюда, Мэй, дай-ка мне посмотреть на тебя как следует! — Мать Линина, госпожа Цзян, протянула ей руку. — Я говорю твоей матери всякий раз, когда вижу тебя или Лу, — какая роскошь ваши дочери, будто две прекрасные цянь-цзинь, тысяча золотых монет! — Госпожа Цзян, по своему обыкновению, говорила громко и возбужденно. — А ты стоишь все десять тысяч! Так я ей и говорю!

— Тетушка Цзян преувеличивает! — ответила Мэй в полном соответствии со сборником наставлений приличного поведения в обществе. Пусть знают, что ей тоже не чужды изысканные манеры.

— Не понимаю, почему ты до сих пор не замужем! — сокрушенно произнесла госпожа Цзян. — Дитя мое, в жизни иногда приходится немного опускать свою планку. Одно твое слово тетушке Цзян, и я найду тебе в Ванкувере замечательного мужа!

Господин Цзян-старший перебил жену:

— Отстань ты от ребенка со своими глупостями! И так каждый раз! Пусть живет, как ей нравится! — Он повернулся к Мэй и спросил: — Слышал, ты ушла из министерства общественной безопасности! Чем думаешь заниматься?

— Собираюсь стать частным детективом, — ответила Мэй, с удивлением услышав неуверенность в собственном голосе. Она-то думала, что придет на эту свадьбу с высоко поднятой головой, гордая за себя и свою решимость начать новую жизнь. А вместо гордости испытывала неловкость.

— Правда? — воскликнула младшая сестра Линина. — Вот здорово! Ты, наверно, лучшая сыщица во всем Пекине! А убийства тоже расследуешь?

Мэй не успела ответить, как вдруг откуда ни возьмись выскочил какой-то здоровяк в темном костюме с модным кожаным галстуком и выкрикнул:

— Поздравляю!

— А, господин Ху! Счастливая встреча! — с энтузиазмом воскликнул брат Линина и представил незнакомца отцу. — Господин Ху является председателем парторганизации Второй пекинской фабрики по производству пороха и пиротехнических изделий!

— Вам поправился фейерверк при входе? — спросил партийный руководитель и продолжил, не дожидаясь ответа: — Это наша лучшая продукция! Ох и треску от них! Я сразу сказал Линину: «Ни о чем не беспокойся, во всем положись на меня!» На автостоянке еще целый грузовик с шутихами наготове.

— А это не опасно? — поинтересовался господин Цзян-младший.

— В каком смысле?

— Ну, я имею в виду, не опасно оставлять грузовик со взрывчатыми материалами на открытом месте в такую жаркую, сухую погоду, как сегодня?

— Нет, ничего страшного! У меня там двое парней сторожат в кузове! — беспечно ответил господин Ху.

Мэй воспользовалась тем, что на нее перестали обращать внимание, и ретировалась. Как только она вернулась на свое место, сидящий за роялем молодой человек во фраке взял первые аккорды свадебного марша. Из-за гигантского транспаранта с пожеланиями счастья появился жених в сопровождении шафера. По красной дорожке медленно плыли похожие на ангелочков подружки невесты в розовых халатах. Позади них, словно богиня в облаках, парила Лу в белоснежных одеяниях, держа под руку заместителя градоначальника Пекина.

Несмотря на пятнадцатилетнюю разницу в возрасте, пара выглядела великолепно. Линин находился в хорошей физической форме и выглядел гораздо моложе своих лет. От него исходила спокойная уверенность преуспевшего в жизни человека. Лу, в свою очередь, казалась более женственной и зрелой, чем обычная двадцатишестилетняя девушка. Мэй подумала, что оба очень близки по характеру и мировоззрению.

Она вспомнила, как при первом знакомстве Линин не понравился сестре. Лу назвала его старым самовлюбленным разведенцем, вокруг которого крутится слишком много девчонок, привыкшим к тому, что все его желания обязательно исполняются. Мэй невольно засомневалась в искренности тех слов. Возможно, Лу подобными разговорами стремилась возбудить интерес Линина к своей персоне.

После свадебной церемонии на западный манер невеста и жених ушли переодеваться. Звезда эстрады Тянь Тянь выбежал на подиум и стал исполнять свои новейшие шлягеры, извиваясь и виляя бедрами. Он пел о любви и преданности. Молодые женщины не сводили с него повлажневших глаз, замирая от обожания. Мэй, в прекрасном настроении, негромко подпевала без слов, наслаждаясь праздником, восхищаясь, как и все присутствующие, его неповторимым великолепием.

Минут через двадцать Тянь Тянь уступил сцену пухлой даме в розовом костюме. Жених и невеста уже переоделись в шелковые свадебные халаты — Линин в длинный, иссиня-черный с золотой вышивкой, а Лу — в красный с капюшоном, украшенным драгоценными камешками.

— Кланяйтесь небу! — громоподобно провозгласила зубастая дама.

Жених и невеста поклонились на север, транспаранту с пожеланием счастья.

— Кланяйтесь земле!

Оба развернулись и поклонились на юг.

— Кланяйтесь родителям!

Виновники торжества сделали, как велено.