Virtual, или В раю никого не ждут - Александр Смоленский Страница 10

Каплунский и Даконто приятельствовали с той поры, когда американец впервые приехал в Москву, чтобы собственными глазами увидеть, что происходит на российском компьютерном рынке. Майкл никогда не считал себя бизнесменом. И едва ли его можно было назвать талантливым компьютерным инженером. В глазах окружающих он слыл прежде всего философом, теоретиком и пропагандистом компьютерного образа жизни. Он был весьма категоричен во всем и позволял себе высказываться без прикрас, не признавая никаких авторитетов.

Каплунский невольно вспомнил, как Даконто и в России вел себя вызывающе по отношению к коллегам из компьютерного сообщества, в массе своей тогда малокомпетентным, постоянно грызущимся между собой из-за «железа».

А классный он закрутил тогда тост на заключительном приеме в небольшом московском ресторанчике! Кажется, это был «Палаццо Дукале» на углу Тверского бульвара и Малой Бронной. Банкет давал сам Невман.

Стоп! Каплунский ощутил сильный зуд в своей небольшой клочкообразной бородке. Так бывало всякий раз, когда он неожиданно ловил еще не до конца оформившуюся мысль. Что же ему почудилось теперь, когда уже в который раз за нынешнее утро он подумал о Невмане?

Он попытался сосредоточиться, восстановить ход ассоциаций, но ничего не вышло. В ушах по-прежнему стоял тост Даконто. Майкл безапелляционно, что особенно присуще американцам итальянского разлива, вещал своим якобы единомышленникам, усердно поглощающим закуски, которыми от щедрот Невмана были заставлены столы:

– Ваша беда, господа, в том, что вам наплевать на то, чем вы занимаетесь. – Тут Даконто сверкнул изрядно косившими черными бусинками глаз и обвел холодным взглядом присутствующих, будто это были его студенты, пришедшие на лекцию. – Ваша беда, господа, в том, что глаза у вас загораются, лишь когда дело касается ваших личных интересов.

– Идите лучше к нам, Даконто, – подал голос кто-то из уже изрядно поддавших коллег. – Давайте выпьем вместе. Ваши сентенции не способствуют пищеварению. Да и зачем читать нам нотации? Мы такие, какие есть…

– Нотации далеко не всегда носят отрицательный заряд, господин, не знаю как вас величать. Это отнюдь не нравоучения, а, скорее, наставления. Вы погрязли в частностях, в деталях, господа. Никто не удосуживается обозреть перспективу.

Последнюю фразу Даконто напрямую адресовал Каплунскому. В иной обстановке тот ощутил бы прилив гордости оттого, что заокеанское светило выделило его из общей массы. Но после столь жесткого вступления Головастик почувствовал себя не очень ловко перед коллегами.

– Вы бы пояснили свою мысль, Майкл.

Это сам Невман пришел на помощь сконфуженным перед бронзовеющей фигурой Даконто соотечественникам. Леонид Теофилович шустро вскочил с места во главе стола, где сидел рядом с американцем, и стал почему-то приглаживать и без того идеальную шевелюру.

– Разве я не прав, Анатолий? – словно к третейскому судье, обратился он к Каплунскому.

«Вот и этот туда же! Почему его вечно ставят в двойственное положение? И ведь оба, разумеется, рассчитывают на поддержку».

– Кажется, я понимаю, куда клонит наш уважаемый гость, – попробовав сгладить возникшую ситуацию, заметил хозяин «Монитора». – Господин Даконто, насколько я могу судить по предыдущим дискуссиям, недоумевает, почему мы так спокойно миримся с удручающим уровнем компьютеризации в стране.

– Мне не требуются переводчики. Надеюсь, здесь все понимают английский язык?! – перебил его Даконто, правда несколько сбавив первоначальный пыл. – Я призываю вас хотя бы на время забыть о прибылях, о технологических находках, программах, интернет-сайтах и, главное, умерить свою гордыню. Перестаньте вы день и ночь копаться в железках! Попробуйте наконец понять, что мы лишь маленький зеленеющий островок в огромном бурлящем варварском море. Одно неверное движение, и все мы уйдем под воду. Нас затопят человеческие пороки и невежество. Поэтому я призываю вас подняться на новый уровень, стать настоящими бойцами, если хотите, миссионерами в первоначальном смысле этого слова, повсеместно отстаивать глобальную философию компьютеризации общества. В конечном счете философию прогресса. Только это может спасти и вашу страну, и весь наш мир в целом. Иначе непонятно, зачем вы здесь. Да и мы тоже. Здорово я завернул!? А вы мне даже не аплодируете.

Тут Даконто бесцеремонно ткнул пальцем в Невмана, то ли требуя аплодисментов персонально от него, то ли наглядно показывая, на какой именно уровень должны подняться российские компьютерщики, заботясь о будущем страны. Слова его растворились в воздухе, вызвав скептические усмешки тех, кто еще не успел полностью влить в себя отведенную на каждого долю спиртного.

«А ведь американец тогда был прав, – подумал Каплунский. – Наша братия только и думает, как бы что-то извлечь для себя из <ящика>, именуемого компьютер. Да, конечно, в известном смысле он вполне заменяет машинку для печатания денег. Даконто и сам не брезгует этим. Но компьютер – не булка с маслом, ублажающая по утрам опустевший желудок. Он и не отвертка, вся философия которой сводится к закручиванию шурупов. Это нечто более масштабное. Средство познания мира? Но что тогда есть Интернет?!»

Он встал из-за стола, дабы оборвать спор с самим собой. Его давно терзал совершенно бессмысленный вопрос, что важнее для человечества: компьютер или Интернет? Яйцо или курица?

«Что за бред? Боже, чем я занимаюсь?! Увидели бы меня Даконто с Невманом или депутаты Госдумы в полном составе?! Впору было бы вызывать людей в белых халатах. И диагноз под рукой: компьютерная зависимость. А что, мало ли людей свихнулось на этой почве, столкнувшись с настольно-космическими монстрами?»

Он опять сел за стол и решительно придвинул письма. Какие тут еще нужны экспертные оценки? Ну ладно, Дума. В ней заседают политики, а не специалисты. Но Невман?! Поверить в то, что он не понимает ситуацию? Что Россия не Нигерия? Да никому на Западе и в голову не придет рассматривать нас в качестве потребителя этой заводной игрушки. В конце концов, это просто унизительно! Если бы мы были Нигерией, то вообще не пришлось рассуждать и гадать о вариантах дальнейшего развития событий. Значит, секрет в другом. Министр знает, к кому обратиться за поддержкой, потому что знает, что Анатолий Казимирович Каплунский не меньше, а может, даже больше компьютеров любит деньги. Как, впрочем, и сам Леонид Теофилович. Похоже, Невман всерьез хочет вклиниться в программу по раздаче этих заводных игрушек в России. Он всегда зрит в корень и конечно же уверен, что при любом раскладе получит свою заслуженную – почему бы и нет? – копейку. Только поддержит ли его Дума в части целевого выделения средств? Ха-ха!.. Вот теперь все и встало на свои места! Дума, конечно, вспомнит про поддержку отечественного производителя и потребует начать штамповать эти дешевые ноутбуки где-нибудь в Ярославле. Или еще ближе – в Дубне. Даром, что ли, ее уже называют российской Силиконовой долиной! То-то и оно. А Невману как раз необходимо перевести обсуждение вопроса именно в такую плоскость, когда среди депутатов разгорится спор, где производить это новое счастье для каждой российской семьи. Тогда вопрос о целесообразности самой программы даже не возникнет. Ну и хитрец! Его, собственно, устраивает любой ответ. Для него крайне важно, чтобы был сделан сам запрос. Только и Каплунский не лыком шит!