Зло в имени твоем - Чингиз Абдуллаев Страница 10

И теперь необходимо было применять знания на практике. Всепятеро женщин знали, что за пределами комнаты находится обычный город со своимипроблемами и заботами. Не было никакого полигона, не было никаких скрытыхловушек, как во время тренировочных пробежек с Душителем. Но именно этот«город» и должен был стать для них основным испытанием.

Задача прохождения подобного полигона имела чистопсихологическое свойство. Никто не знал конкретно, что именно может ждать их вгороде. Все пятеро выходили в город как обычные туристы. Задача была предельноясна — в течение суток найти местного резидента разведки и передать емусообщение. Кроме пароля, они знали кличку резидента — Учитель, имели описаниеего внешности и получили короткое сообщение, которое должны были ему передать.И более ничего.

В течение суток пять молодых женщин в абсолютно незнакомомгороде должны были найти резидента. Задача была предельно ясна. Но никто непредставлял, как искать резидента. Стоявший перед ними человек закончил краткуюинструкцию следующими словами:

— У вас с собой будут рации. Как только вы поймете, чтозадача для вас достаточно сложна, можете вызвать нас по рации. Старайтесь бытьаккуратными, не обращайте на себя внимания жителей города. Малейший прокол илиошибка — и вы выбываете из розыска. Ошибкой будет считаться ваша явнаяневнимательность или вызванные вашими неосторожными вопросами подозрения уваших собеседников. И без того все знают, что вы — туристическая группа изВолгограда, прибывшая сюда для сбора материалов по этнографии края. Сейчасдесять часов утра. Завтра в это время мы встретимся в местной гостинице, гдеуже сложены ваши вещи. Вопросы есть?

Все молчали.

— У меня есть, — неожиданно сказала Мила. — А раньше такие«эксперименты» у вас были?

— Были, — терпеливо ответил инструктор, — достаточно часто.

— И удавалось найти резидента? — спросила Мила.

— До свидания, — сухо сказал инструктор. — Когда вернетесьзавтра утром, мы поговорим на эту тему. Отсчет времени начался с этой минуты.

Повернувшись, он вышел из комнаты. Оставшиеся женщиныпереглянулись.

— Что будем делать? — спросила Лена. — Пойдем в город искатьрезидента. Будем обходить все дома.

— Он оставил план города, — показала Гюля, — хочет, чтобы мыориентировались.

— Кто-нибудь раньше здесь бывал? — спросила Таня. Она былаблондинкой из Латвии и говорила с характерным прибалтийским акцентом.

— Ненужный вопрос, — поморщилась Марина, — они все навернякапроверили. Если бы кто-нибудь из нас бывал бы здесь даже проездом, нас никогдабы не привезли в этот городок.

— Как будем искать? — спросила Гюля. Она была метиской: матьрусская, а отец узбек. Стройная, подвижная, она всегда была выносливее других,чем вызывала восхищение своих подруг. Может, в ней сказывались гены тысячвосточных женщин, ее предков, покорных и выносливых, молчаливых и стойкихженщин степей, всегда прокладывавших тропу вслед за мужем. Или в ней говорилакровь тысяч мусульманских женщин, хозяек дома и хранительниц семейного очага,на плечи которых падала вся нагрузка по ведению домашнего хозяйства.

— Нужно придумать какой-нибудь способ, — предложила Лена, —нельзя же бегать по улицам города с криками: «Мы ищем резидента! Где резидент?»

Все рассмеялись.

— Прошло уже пять минут, — напомнила Таня, — может, мыпойдем искать?

— Как искать? — спросила Лена. — Если ты знаешь, расскажи инам.

— Нужно было спросить его, как нам искать — вместе или поодной, — пожалела об ушедшем инструкторе Мила.

— На наше усмотрение, — поняла Лена. — А ты почему молчишь?— спросила она у Марины.

Та действительно молчала, напряженно размышляя. Онапонимала, что задача чисто психологическая, и мучительно пыталась разрешитьстоявшую перед ними загадку.

— Давайте, девочки, сядем и все продумаем внимательно, —предложила она.

— Время идет, — напомнила Мила.

— Ничего, у нас еще в запасе двадцать четыре часа, —отмахнулась Марина. — Прежде чем выходить на улицу, нужно все продумать самим.

— Пока ты будешь думать, наступит завтра, — недовольносказала Мила, — нужно искать, а не сидеть в комнате. Они наверняка придумалидля нас какой-нибудь розыгрыш. А если будем сидеть, то ничего никогда неузнаем.

— Марина права, — вмешалась Лена, — нужно продумать план.

— Какой план? — не поняла Гюля. — Мы действительно теряемвремя. Нужно уже идти. Решим все на улице. Здесь мы все равно ничего непридумаем.

— Верно, — поддержала ее Мила, — пойдем искать вместе. — Онаподнялась первой.

— Может, это и есть их психологический трюк, — предположилаона. — Сидят и секут, сколько времени мы здесь потеряем на ненужные разговоры.А потом психологи скажут, что мы не сразу стали действовать, страдаемотсутствием воли, нет быстрой реакции, адекватной обстоятельствам. И еще всякуюмуру. Им только попадись на удочку.

— Нужно подумать, — упрямо твердила Марина.

— Думай сама, — разозлилась Мила. — Мы обязаны действоватьдостаточно быстро.

— Делай как хочешь, — тихо разрешила Марина.

— Она права, — поддержала Милу Гюля.

— Вечно у тебя, Марина, какие-то закидоны, — недовольнозаметила Мила.

Она была с Дальнего Востока, из небольшого рыбацкогопоселка, и первые два года в столице работала на фабрике, чтобы попасть винститут. И наконец попала в Университет дружбы народов имени Патриса Лумумбы.Впрочем, когда она поступала, он еще не был назван именем этого африканскогогероя. Но уже тогда это учебное заведение курировала специфическая организация,называемая КГБ. Мила не рассказывала никому, но еще до поступления в вуз онабыла завербована КГБ и работала негласным осведомителем. Именно поэтому оназатем поступила в это престижное заведение и через пять лет была отобрана наспециальные курсы. Мила была старше всех по возрасту и справедливо считала, чтодолжна быть старшей в группе. Даже по стажу своей работы на КГБ. Но по каким-тоневедомым ей мотивам старшей была назначена Марина.

— Ты хочешь уходить? — спросила Марина.

— Конечно. Сидеть здесь — самое последнее дело. Гюля, тыидешь со мной?

— Да, — поднялась вслед за ней Гюля.

— А ты? — спросила Мила у Тани.

Та пожала плечами, но ничего не сказала. У Лены Мила нестала спрашивать. Она вообще не любила этих «столичных штучек». И вышла.

Таня посидела недолго, полминуты, потом неуверенно сказала: