Ладанка Жанны д'Арк - Наталья Александрова Страница 10

Прочесть это слово я не смогла, но наверняка это то самое слово, которое написано на логотипе.

Я видела эту вывеску! Видела своими глазами! Но вот где и когда – это вопрос. Точнее, целых два вопроса.

Хотя на один из этих вопросов я, пожалуй, знаю ответ.

Наверняка я видела эту вывеску минувшим вечером в тот самый промежуток времени, о котором ничего не помню. Точнее, ничего не помнила до этой минуты – ведь как раз сейчас я вспомнила эту самую вывеску.

А вот где я ее видела… не помню, хоть убей!

Эта вывеска… она могла быть над дверью того ночного клуба, куда отвез меня Вадим. Значит, должен быть ночной клуб с таким названием – «Аммалфиро», что бы это ни значило. Я включила на телефоне поисковую программу и сделала запрос – «Ночной клуб Аммалфиро». Программа после секундного размышления ответила мне, что по моему запросу ничего не найдено.

Я не сдалась и повторила запрос, на этот раз набрав название латинскими буквами. Умная программа немедленно сообщила мне, что существует целая линейка косметических продуктов премиального класса с таким названием, и предложила купить с очень большой скидкой дневной крем для увядающей кожи.

– Спасибо! – проворчала я. – Мне это еще не по возрасту, моя кожа пока не увядает…

Но почему всезнающий поисковик не нашел нужный мне ночной клуб? Ведь я видела его вывеску! Точно видела!

Вот же, это название буквально стоит у меня перед глазами! Да и на салфетке оно напечатано… Разглаженная салфетка лежала на комоде, рядом с настольным зеркалом.

Забыла сказать, этот комод достался мне в наследство от старых жильцов, причем не от прежнего семейства – мамаши и двух дочек, которые жили в комнате до меня. Нет, комод, по утверждению Пульхерии Львовны, принадлежал самым первым жильцам. Он вроде бы не такой и большой, но ужасно тяжелый, как будто камнями набит, так что ни у кого не было сил его выбросить. Пульхерия еще говорила, что комод какой-то ценный.

Не очень-то я ей поверила, просто пользовалась им вместо туалетного столика.

Сейчас я машинально взглянула в зеркало и расстроилась – лицо бледное, волосы тусклые… этак мне и правда скоро понадобится крем для увядающей кожи!

Я опустила взгляд и увидела отражение салфетки, а также загадочное слово, написанное наоборот – ОРИФЛАММА…

И тут меня как будто стукнуло.

Орифламма… это слово мне прежде попадалось…

Я схватила телефон и набрала в поисковой строке это слово – ОРИФЛАММА.

И на этот раз программа выдала мне ответ: «Ресторан и ночной клуб известного предпринимателя, ресторатора Бориса Карлова». Тут же была указана электронная почта и адрес сайта. Локация клуба не обозначена, но я рассудила, что его адрес должен быть на сайте, и сразу же перешла на него.

Оформление главной страницы было довольно скромным – на золотистом фоне изображена красная голова вроде той, что на пластмассовом жетоне – то ли человек с бородкой и рогами, то ли козел с человеческим лицом.

И ничего, кроме этой головы…

Но теперь у меня не было сомнений – наверняка это тот самый клуб, где я побывала минувшим вечером.

В темном углу, который образовался в моей памяти после того вечера, возник просвет, словно разрыв в облаках, и в нем показалась усмехающаяся голова козлобородого человека с изогнутыми рогами…

Я видела эту голову накануне! Точно видела! Значит, я была в этом клубе и должна снова туда попасть, чтобы восстановить события вчерашнего вечера!

Да, но как его найти?

Я машинально подвигала курсор по экрану. Он коснулся узких искривленных губ козлобородого – вдруг эти губы раздвинулись, и хриплый насмешливый голос произнес:

– Добро пожаловать в «Орифламму»!

– Отлично… – пробормотала я. – Хорошо бы только узнать, где эта самая «Орифламма» находится…

Но тут я уже не сдалась и принялась упорно водить курсором по экрану. Вот я коснулась правого рога – и тут же над ним раскрылся узкий красно-золотой флажок, на котором был выведен телефонный номер. Я коснулась левого рога – и на таком же флажке появился адрес: «Индустриальный проезд, дом 4, строение 1».

Странный адрес для ночного клуба, но чего только не бывает…

Тут меня охватили сомнения. Этот клуб выглядел как-то подозрительно. Чего стоит одна эта козья морда в качестве логотипа, к тому же странный адрес… но если я хочу узнать, что случилось со мной накануне, нужно решиться. Надеюсь, этого гада Вадима там встречу и узнаю, за каким чертом мне сделали татуировку. А потом всю морду ему расцарапаю, будет знать, как девушек заманивать и опаивать какой-то гадостью…

И я решилась.

Я перебрала свой гардероб – нужно найти что-то, в чем не стыдно пойти в клуб, в чем я не буду выглядеть там белой вороной, но, с другой стороны, чтобы было удобно. Кто его знает, что меня там ждет – вдруг придется убегать, так что туфли на высоких каблуках придется с сожалением отложить.

Так, наденем вот эти, похожие на балетки, черные слаксы и темную тунику, чтобы поскромнее. Но, однако, что-то слишком уж скромно, я же все-таки не на похороны собралась. И я подобрала яркий пестрый шарф.

Так, пальто надевать не будем, вдруг Вадим его запомнил. Я накинула тоненькую курточку. Ничего, не замерзну!

Последующие сорок минут я вдумчиво работала над своим лицом. Говорила уже, что жила в нашей квартире девчонка-визажист, которая и научила меня накладывать макияж.

Прежде всего я посмотрела на свое лицо в зеркале: та девчонка говорила, что главное – знать, какого образа хочешь добиться, к чему хочешь прийти. Но в зеркале я неожиданно увидела не себя, а лицо той несчастной, которую убили в бассейне. Как же ее… тоже Жанна. Жанна Крапивина. Что же такое случилось? Как мы с ней связаны?

Руки мои действовали сами по себе, и когда я закончила работу, то из зеркала на меня смотрело ее лицо. Я сделала себя похожей на ту Жанну. То есть, конечно, сходство не абсолютное, но все же есть что-то общее. Особенно если в полутьме.

Однако некогда было раздумывать, отчего так получилось, и я вызвала такси. По крайней мере, довезут до места, не придется рыскать по городу в поисках этого клуба.

Судя по цене, которую мне назвал диспетчер, Индустриальный проезд находится в другом конце города. Но я уже решилась ехать в этот клуб, и теперь меня ничто не могло остановить.

Таксист приехал вовремя. Это был хмурый дядька лет сорока. Мой яркий и легкомысленный шарфик его, похоже, напряг, он принял меня за ночную бабочку и всю дорогу мрачно молчал.

Под конец мы выехали в промзону за железной дорогой. Вокруг тянулись заросшие бурьяном пустыри, унылые серые корпуса и складские ангары. Быстро темнело. Я уже пожалела, что отправилась сюда. Водитель стал еще мрачнее и неуверенно смотрел на дорогу, но навигатор утверждал, что мы едем правильно.